Что касается боевых офицеров, особенно дисциплинированных, тех, кто оставался с полками до момента окончательного роспуска казаков по домам, то их жизнь осложнилась до предела. Некоторые полки прибыли с фронта на Дон к местам своего формирования и разошлись по домам поздно. Так, 1-й Донской полк был распущен только 1 апреля 1918 года. Казаки разъехались по близлежащим родным станицам, а офицеры, которые подбирались в полк отнюдь не по принципу землячества, остались одни, без прикрытия и поддержки, в подавляющем

■ — II— Mil.. I nil— II— ill- III.I I ..«TTfc—.

большинстве случаев — на чужой территории (в чужом округе, на другом краю Области). Сразу же оказавшись в смертельной опасности, преследуемые новой властью как заведомые враги, они первыми пытались оказать сопротивление, но не встретили тогда поддержки казаков.

Характерны воспоминания участника первого неудачного налета на Урюпинскую: отряду был дан приказ расходиться, и они, 7 офицеров, уходили из станицы под взглядами мирно пашущих казаков. «Задают вопросы. Слышится ирония, а порою и явное глумление». Инициаторы налета уехали, и офицерам, брошенным на произвол судьбы, пришлось скрываться на родном Дону (!) у казаков своего полка, своих вестовых, и в условиях господствовавшего антиофицерского настроя ждать общего восстания⁶⁴⁹.

И все же на фоне массовых казачьих восстаний, когда станицы выставляли на фронт все мужское население от 18 и иногда до 60 лет (но, пройдя свой юрт или свой округ, станичные дружины заметно редели), донское офицерство выглядит довольно бледно.

С конца мая 1918 года, как только часть территории Дона была освобождена, начинается отток офицеров из рядов армии «по домашним обстоятельствам». Приказом № 108 от 23 мая (5 июня) 1918 года увольняются сразу 12 подъесаулов, 21 сотник, 55 хорунжих и 8 прапорщиков.

Приказом № 272 Краснов запрещает увольнять «по домашним обстоятельствам» офицеров моложе 31 года. Но 14 июля, 19 июля и 28 июля (ст.стиля) вновь следуют приказы с длинными списками офицеров, уходящих из Донской армии. Так, приказом № 628 от 28 июля (10 августа) увольняются 6 есаулов, 3 подъесаула, 5 сотников, 1 поручик, 22 хорунжих, 3 прапорщика. Из 6 есаулов удалось идентифицировать 5-х. Четверо из них — офицеры-фронтовики, награжденные многими орденами, 1 — преподаватель Новочеркасского юнкерского училища.

Среди уходящих офицеров Верхне-Донского округа (При-каз№ 545 от 19 июля 1918 г.), например, явно видна еще одна тенденция — уходят учителя хуторских школ, ставшие офицерами военного времени—хорунжий Выпряжкин Арсений Феофанович (Мигулинской станицы), учитель с хутора Калинова; хорунжий Сытин Андрей Афиногенович (Мигулинской станицы), той же

школы (А. А. Сытин успел побывать депутатом от Мигулинской станицы на I съезде Советов Донской республики в апреле 1918 года); Ушаков Пантелей Иванович (Еланской станицы), учитель Еланского станичного двухклассного училища. Впрочем, скоро всех троих мы вновь увидим активными участниками борьбы...

Краснов писал: «Офицеры в полках были свои же станичники. Если их не хватало, брали казаков-офицеров из других станиц, брали офицеров и неказаков, но им первое время не доверяли и к ним присматривались. Если офицер оказывался молодец, его зачисляли к себе в станицу казаком и не отказывали в земельном пае... Младшие офицеры были хороши, но в сотенных и полковых командирах ощущался большой недостаток. Пережившие за время революции слишком много оскорблений и унижений, старшие начальники недоверчиво относились к казачьему движению и первое время прятались по станицам и в Новочеркасске, избегая идти на фронт»⁶⁵⁰.

Если мы рассмотрим Сводный отряд Верхне-Донского округа («отряд 8 станиц»), собранный для «отражения Подтелко-ва» и участвовавший в боях за Милютинскую и Морозовскую с войсками Ворошилова и местной Красной гвардией, то обнаружим следующее. В приказах встречаются 50 фамилий офицеров этого отряда. В подавляющем большинстве это прапорщики, хорунжие и сотники. Всего два войсковых старшины — Ушаков Николай Александрович (Краснокутской станицы), который никакой командной должности не занимает (позже, осенью 1918 года, он некоторое время будет командовать Крас-нокутским полком), и командир Милюгинского полка Коньков Николай Яковлевич, участник Русско-японской войны, отправленный в начале 1914 года на пенсию. Из пяти высших должностных лиц—командира отряда, начальника штаба и трех полковых командиров — кадровых офицеров трое: командир отряда подъесаул Попов Василий Степанович (Еланской станицы), выпущенный из Новочеркасского училища в 1908 году, уже названный войсковой старшина Коньков (Милютинской станицы) и командир 2-го полка подъесаул Давид Васильевич Клещов, закончивший в 1913 году Кубанское Алексеевское училище и служивший во время Мировой войны в 11-м Донском полку полковым адъютантом.

Командир 3-го полка подъесаул Пантелей Фомич Каргин (Вёшенской, затем Каргинской станицы) в 1907 году поступил в Новочеркасское юнкерское училище, но 31 января 1909 года был отчислен «за дурное поведение», службу проходил в 11-м Донском полку, где в 1913 году был произведен в подхорунжие. Офицерский чин он получил уже в годы войны.

Начальник штаба отряда хорунжий Афанасий Степанович Попов, родной брат командира отряда, был офицером военного времени, до войны служил учителем в Поповской (на Чиру) хуторской школе.

Как видим, все начальство местное и не в больших чинах.

Среди сотенных командиров кадровых офицеров было еще меньше. Примером может служить Вёшенский полк, формировавшийся в июне 1918 года в окружной станице в спокойной обстановке вдали от линии фронта. Командовал полком войсковой старшина Афанасий Леонтьевич Агафонов (Казанской станицы). Он отслужил срочную службу в артиллерии, сдал экстерном экзамены на права вольноопределяющегося, затем поступил в Новочеркасское юнкерское училище, которое закончил в 1904 году. Долгое время он служил в Казанской станице обучающим офицером, готовил молодых казаков к службе.

Полк выставил на фронт три конные сотни (пешие остались в окружной станице нести гарнизонную службу). Все сотенные командиры были из Вёшенской станицы. Кадровым из них являлся лишь командир 1-й сотни есаул Кудинов Николай Николаевич, выпущенный из Новочеркасского юнкерского училища в 1901 году подхорунжим в 12-й Донской полк. 2-й сотней командовал сотник Илья Гурьевич Сафонов, он имел базовое сельскохозяйственное образование, закончил Новочеркасское юнкерское училище (3-месячные курсы) в 1915 году, служил во 2-м Донском запасном полку, где муштровал молодых казаков. Когда началась Гражданская война, он короткое время был начальником разведки войск Верхне-Донского округа. Прекрасный наездник, после войны в эмиграции возглавлял труппу цирковых джигитов. 3-й сотней командовал сотник Афанасий Ефремович Стефанов, закончивший Новочеркасскую учительскую семинарию и ускоренные курсы Новочеркасского юнкерского , училища (1916 год). Во время Мировой войны А.Е. Стефанов служил рядовым в 12-м Донском полку (ранен, награжден «Георгием» 4-й степени), а после училища — в 3-м пешем батальоне на Турецком фронте.

В целом количество и качество офицерского состава казачьего полка можно рассмотреть на примере Казанского и Ми-гулинского полков Верхне-Донского округа.

В приказах времен атаманства Краснова встречается 31 фамилия офицеров 29-го Казанского казачьего полка.

Командовал полком войсковой старшина Борис Михайлович Жиров (станицы Терновской), явно присланный с «Нижнего Дона». В рядах полка есть один неказак — поручик Федотов В.В. Все остальные — Казанской станицы. Нет ни одного кадрового довоенного производства. Два учителя — хорунжий Колычев ПА. и прапорщик Улитин Г.А. Один — с правами вольноопределяющегося по образованию. Три подъесаула произведены в офицеры из казаков «за отличия» в 1915 году. Один из них — Чеботарев Яков Степанович — сверхсрочный вахмистр лейб-гвардии Атаманского полка, полный Георгиевский кавалер, кресты 2-й и 3-й степени ему вручал сам император -Николай II. Остальные упоминающиеся в приказах офицеры произведены уже во время Гражданской войны. Последние 12 — в начале 1919 года. Подавляющему большинству этих хорунжих и сотников далеко за 30.