В. Реннерт: Итак, центральный вопрос отношений между нацистами и крупным капиталом состоит в том, насколько Гитлер и НСДАП могли политически выражать интересы буржуазии.
К. Бахман: В конце мирового экономического кризиса нацистская партия наилучшим образом отвечала стремлениям самых реакционных сил германского финансового и монополистического капитала подавить с помощью террора революционное рабочее движение, равно как и их стремлению к вооружению, экспансии, их вечному «дранг нах Остен» (натиску на Восток), стремлению к господству в Европе. Все это было в политике, которую им предлагали Гитлер и его партия.
МЮНХЕНСКИЙ ПУТЧ
В. Реккерт: Тем не менее путч в Мюнхене — первая попытка разгромить республику и установить фашистскую диктатуру — провалился. В то время Гитлер, очевидно, не то что не был поддержан влиятельными силами капитала, а, скорее, брошен на произвол судьбы, если я правильно это понимаю.
К. Бахман: Представления об искренней верности непригодны для характеристики отношений между буржуазией и главарями фашистов.
8—9 ноября 1923 г. фашистская партия провалилась вместе с другими реакционными силами Баварии. А Гитлер очутился не в Берлине, в правительственном квартале, а снова в тюрьме. Его далеко идущие планы тогда рухнули. Произошло это вовсе не потому, что путч был организован в высшей степени дилетантски, это было связано с позицией немецкой буржуазии...
В. Реккерт: ...которая хотя и кокетничала по поводу политических целей Гитлера, но сознавала, что нельзя достичь их в данный момент и методами путча.
К. Бахман: Большинство немецкой буржуазии
к этому моменту было научено историческим опытом, до которого Гитлер и его сообщники по путчу своим умом еще не дошли и поэтому не восприняли его как предупреждение об опасности. Капповский путч 1920 г. показал, что фронтальная атака против Веймарской республики сплачивала реформистское и революционное рабочее движение и тем самым ставила под угрозу основное условие политического существования капитализма в Германии — раскол рабочего класса. Вот так внутри буржуазии все больше преобладало мнение, что ликвидировать республику следует путем таких систематических действий, которые не содействовали бы созданию объединенного фронта рабочего класса.
Пауль Сильверберг, из речи на собрании членов имперского объединения немецкой промышленности 4.XI. 1926 г : «Нельзя управлять без рабочих. И если это верно, то надо иметь мужество прийти к выводу: нельзя управлять без
социал-демократии, в которой подавляющее большинство немецких рабочих видит своего политического представителя. Немецкая социал-демократия должна быть привлечена к ответственному сотрудничеству... Если социал-демократия встанет на почву фактов, будет против радикального доктринерства и всегда разрушающей, никогда не созидающей политики улицы и насилия, то она вместе с предпринимателями и под их руководством поведет Германию и немецкую экономику к успехам и процветанию».
Цит. по: Вольфганг Ругеи Вольфганг Шуман. Документы немецкой истории 1924—1929 гг.. Франкфурт-на-Майне, 1977, с. 69.
Мюнхенский путч 1923 г. погрешил против этого тактического принципа буржуазии. И в самом деле, путчисты в Мюнхене не имели политической поддержки большинства немецкой буржуазии, хотя у них и были прямые связи в других областях рейха с кругами немецкой тяжелой промышленности. Она верила, что сможет разбить революционные силы немецкого рабочего движения с помощью средств подавления, которые предлагала Веймарская республика. И она могла полагаться на то, что социал-демократическое руководство попытается удержать рабочий класс. И это удалось с помощью рейхспрезидента; власть тогда была в руках социал-демократа Фридриха Эберта и рейхсверовского генералитета, опиравшихся на пакт между оппортунизмом и милитаризмом, который в 1918—1919 гг. сыграл столь пагубную роль.
В. Реккерт: В то время Гитлер еще не был нужен.
И. Бахман: По поводу этой проблемы нельзя сказать ни да, ни нет. В 1923 г. фашистская партия не была нужна для того, чтобы преодолеть тогдашний кризис немецкого капитализма. Более того: своей мюнхенской акцией она помешала власть имущим в тактическом смысле. Но тем не менее НСДАП считалась ценной силой, которую в подходящее время можно будет использовать. Гитлер после неудавшегося путча был схвачен, в 1924 г. он предстал перед судом. Суд обошелся с путчистами в высшей степени снисходительно. Гитлер был осужден к пяти годам заключения. Но уже в конце 1924 г. он был досрочно освобожден.
Условия, в которых находился Гитлер и другие путчисты, а среди них был также Рудольф Гесс, который как один из главных военных преступников отбывает пожизненное заключение в тюрьме Шпандау под охраной бывших союзников (в крепости Ландсберг-на-Лехе), несравнимы с обычным тюремным заключением, где значительно тяжелее.
«МАЙН КАМПФ»
В. Реккерт: Это проясняет, почему он мог писать там книгу «Майн кампф». Она выражает в самой концентрированной форме националистическую, шовинистическую и расистскую идеологию, направлена против республики и демократии, против социалистов и коммунистов. Об этой книге часто говорили, будто ее мало читали, или того хлеще: потом никто не хотел признаваться, что читал ее.
К. Бахман: Вся шумиха вокруг этого главного фашистского опуса служила и до и, конечно, после установления фашистской диктатуры тому, чтобы представить Гитлера как духовного светоча «движения» и рекомендовать его таким образом в фюреры.
Содержание книги, которое выявляет крайне антигуманный, варварский, террористический, равно как и контрреволюционный, образ мышления, было, несомненно, знакомо фашистам в любом случае, независимо от того, читали ли они эту книгу или нет.
Реакционное по духу содержание «Майн кампф» нашло широкое отражение в речах Гитлера и других нацистских главарей, в печати НСДАП, в радиопередачах, брошюрах и т. д., а после 1933 г. в школьных учебниках. Современники фашистской диктатуры наизусть произносили целые фразы и куски из книги Гитлера, даже никогда не держа ее в своих руках. Фашистские организации подносили ее в подарок по любому поводу. После 1933 г. ее вручали молодым людям, вступающим в брак. Гитлер, который после нее объявил себя писателем, получал большие гонорары.
В. Реккерт: Гитлер письменно изложил кое-что из того, что он усвоил в период своей политической деятельности между 1920 и 1923 гг. Он разглагольствовал о склонности «массы» к соблазну, о методах проведения собраний и о других подобных темах, что явно свидетельствовало о его стремлении вновь выйти на политическую арену после освобождения из заключения, дабы воздействовать на народные массы в реакционном духе.
К. Бахман: Реакционные националистически настроенные судьи, образовавшие так называемую народную судебную палату, обращались с фашистами в высшей мере предупредительно и не упускали возможности их проинструктировать, как лучше действовать. Скамья подсудимых превратилась в своего рода школьную скамью. После того как Гитлеру четко разъяснили суть национального образа мышления, судьи изложили ему методы путчизма. Они внушали обвиняемым, чтобы те в будущем пользовались подобающими формами борьбы против республики, более умело оценивали соотношение сил противника и добивались максимально возможного единства всех реакционных сил.
Эти поучения Гитлер, разумеется, не излагал в «Майн кампф», ибо они могли сорвать с него ярлык «революционера». На самом же деле он уже тогда и даже ранее понял, что путч в Германии не может привести к установлению фашистской диктатуры из-за высокой организованности рабочего класса и что поэтому следует найти нечто иное взамен тактики путча.
ВЕЙМАР ЗАЩИЩАЛ НАЦИСТОВ
В. Реккерт: В 1924 г. была законная возможность выслать Гитлера из рейха, тем более что он не имел немецкого гражданства. Буржуазные историки утверждают, что фашизм уже тогда не был немецким и уж вовсе не баварским явлением. Фашистское движение создавалось во многих странах. В Италии фашизм Муссолини уже создал свою еще не окрепшую власть. То, что Гитлера не выслали, свидетельствовало о симпатиях баварских чиновников и судей к правым экстремистам. Если бы это произошло, то фюрер достался бы не немецкому, а австрийскому фашизму. Пост Гитлера в НСДАП занял бы другой. В 1925 г. это было сделать тем легче, что положение Гитлера в НСДАП не отличалось прочностью.