Клара нарисовала на распечатке несколько линий-путей.

— Вроде как на автобане: нужно платить сбор, и тот, у кого нет денег, не проедет. Но по проселку можно.

Германн кивнул.

— Именно так. Автобан — прямой путь, где спрашивают пароль. На проселочной дороге этот пароль можно обойти.

— Значит, нашему убийце пришлось проводить какие-то манипуляции с «Гугл»?

— Он должен знать семантику «Гугл», по каким критериям робот собирает информацию, сортирует и отбирает ее.

— Это доступная информация?

— Она расписана в любой книге, посвященной оптимизации машинного поиска, — ответил Германн. — Большинство фирм, у которых есть сайты в сети, хотят, чтобы «Гугл» их находил и ставил в начало списка.

«Красивый, новый интернет-мир, — подумала Клара. — Тайны интернет-маркетинга пригодились и серийному убийце». Она постучала карандашом по листу.

— Теперь перейдем к вики-документу. Что он с ним сделал?

Германн щелкнул по странице.

— Он нашел страницу с помощью «Copyscape», там стоял псевдоним «Леди Ж.» и номер мобильного. Возможно, также были указаны ее хобби: верховая езда и так далее. Он мог взломать защиту документа, если достаточно умен…

— Этот точно мог, — бросила Клара.

— Я тоже могу, — кивнул Германн. — Или он задал такой вопрос, что робот при поиске пошел обходными путями. В общем, он забрался в документ, который был защищен, «с черного хода».

Клара задумчиво кивнула.

— Понимаю. А как он смог определить номер?

Германн перешел на следующую страницу.

— К вики-странице прилагается список соавторов данной работы, — ответил он. — Там стояли имена, электронные адреса и номера мобильных телефонов. Чтобы можно было быстро скоординировать действия.

Клара следила за курсором мышки:

Жасмин Петерс, третий семестр, практическая работа, культуроведение, почта:: jpeters_gmx.De

Потом значился номер мобильного.

Проклятье! Жасмин оставила препейд-номер мобильного, а не контрактный. Но даже это не помогло.

Все было ясно, как в открытой книге.

— Теперь он знал еще и адрес электронной почты, номер телефона и настоящее имя.

Германн усмехнулся.

— Как тесна сеть!

— И что он сделал потом? — спросила Клара. — Снова воспользовался перекрестными ссылками, ввел куда-то имя и номер телефона, взломал что-то другое? Искал ее страницу на «Фейсбуке» и реальный адрес?

Германн кивнул.

— А если наш убийца обращается с компьютером так хорошо, как мы думаем…

— То он это обязательно нашел. Он узнал ее настоящее имя, — голос Германна упал до шепота, — и домашний адрес.

— Дьявол! — Клара сжала руки. — Тут он и вынес ей смертный приговор. Этот тип узнал ее номер, потом проверил «Фейсбук», убедился, что она действительно уехала на выходные, узнал, когда она вернется, потом встреча, «выпить чего-нибудь», а после, возможно, он видел чек от ее билета, в котором значится время приезда в Берлин. И теперь он мог все подготовить.

— Если он действительно убийца. — Германн взглянул на фото в компьютере. — Человека, который убивает женщину, снимает преступление на камеру и отправляет диск, я представлял другим.

— Ты представлял его огнедышащим с клыками и рогами? — невольно рассмеялась Клара. — В этом преимущество убийц: никто не верит, что они убийцы.

Оба как загипнотизированные смотрели на фотографию на экране, на приветливое, запоминающееся, загорелое лицо с карими глазами и черными волосами, читали электронные письма от Жасмин Петерс, видели сообщения о свидании, IP-протоколы.

«Так много информации, — подумала Клара, — и ни одной зацепки».

Постепенно ею овладевала усталость: веки тяжелели, фотографии и текст сообщений расплывались…

Она видела себя на песчаном пляже, видела приветливых парней, идущих к ней.

«Привет, — говорит один из них, — я работаю в пляжном агентстве. Мы продаем мобильные телефоны и знаем, где ты живешь…»

За дверью послышались тяжелые шаги. Дверь распахнулась, появилось лицо начальника уголовной полиции Винтерфельда.

— Зарядить и снять с предохранителя! — распорядился он и ударил кулаком о ладонь. — Мы нашли его!

У Клары сонливость как рукой сняло.

— Если все пойдет хорошо, мы возьмем этого жучиного фетешиста еще сегодня вечером. — Винтерфельд стоял в проеме, гордо уперев руки в бока.

— Есть еще какие-то следы? — спросила Клара.

— Еще бы! — усмехнулся начальник. — Мы наконец смогли узнать, кому принадлежит ДНК!

Винтерфельд стоял в своем кабинете, как Юлий Цезарь, выступавший в поход. Последний луч заходящего солнца, с трудом пробившийся сквозь тяжелые осенние тучи, указывал на лист бумаги, который лежал на письменном столе перед начальником уголовной полиции, и придавал происходящему патетическую нотку. Это был факс из отдела здравоохранения. Клара поняла это по «шапке» документа, в котором и содержались решающие сведения.

— Мы отправили пробы ДНК в Федеральное ведомство уголовной полиции в надежде, что анализ крови проводился не так давно и данные уже внесены в общий банк ДНК. Это была идея Вайнштейна.

— И что?

— Его зовут Якоб Кюртен, тридцать восемь лет, живет в Кройцберге, Ораниенштрассе, 20. Взгляните. — Винтерфельд вытащил еще один лист, на этот раз справку из паспортного стола.

Он показал и фото Якоба Кюртена.

— Жак и Якоб! — взволнованно воскликнула Клара. — Мы были правы!

Фото из паспортного стола не было таким красивым, но по нему все же было видно, что Якоб Кюртен и Жак с сайта знакомств — одно и то же лицо. На обеих фотографиях — молодой человек, за приветливым обликом которого скрывалась, очевидно, одна из самых темных бездн, которую не в состоянии осознать обычный человек.

Клара быстро просмотрела факс.

— Клиника Шарите, — пробормотала она.

— В декабре ему последний раз делали анализ крови в Шарите, — подтвердил Винтерфельд. — Ассистент внес образцы крови и ДНК в общий банк данных.

— Почему? Он ранее совершал преступления?

— Нет, но у него было нечто, что могло превратить его в убийцу. И этой причины уже достаточно, чтобы поместить данные в общий банк.

— И что же это?

— Якоб Кюртен заражен ВИЧ.

«ВИЧ?» — промелькнуло в голове у Клары. Она смотрела то на Винтерфельда, то на Германна.

— Это может быть мотивом? — спросила она. — Он заразился и теперь хочет отомстить?

— Вполне возможно. — Винтерфельд протянул Кларе факс и провел рукой по волосам. — Может быть, он заразил до этого уйму женщин, но чего-то ему не хватало, хотелось большего. И вот однажды…

Клара закончила фразу:

— …он просто захотел убить, но не опосредованно, с помощью вируса. Захотел увидеть смерть сразу, а не спустя пять лет.

— Интересный портрет преступника, — сказал Винтерфельд.

— Фридрих уже знает? — спросила Клара.

Винтерфельд покачал головой.

— Он вошел в клинч с Белльманом. Хочет остаться в Берлине из-за этого дела, а Белльман настаивает, чтобы тот поддержал его на заседании Федерального ведомства в Висбадене.

Зазвонил мобильный телефон Винтерфельда, и он взял трубку.

— Да? Вы уже так далеко зашли? Чудесно, через пять минут на улице. — Он закончил разговор и улыбнулся. — Оперативная группа. Они уже наблюдают за квартирой на Ораниенштрассе, двадцать. Только что в кухне горел свет. — Он пристегнул кобуру табельного оружия и взял пальто со стула. — Наш друг дома, и сейчас к нему нагрянут гости!

— Сегодня будет по-настоящему крупное дело, — сказала Клара. — Я возьму свои вещи. Поедем вместе?

Винтерфельд улыбнулся, как добрый наставник своему подмастерью.

— Кто же в силах ответить на такое отказом?

— Никаких дел на Кюртена, вероятно, еще не заводили? — спросила Клара, выходя из кабинета.

— Нет, — покачал головой Винтерфельд. — Ничего. Он даже улицу на красный свет не переходил. Кроме заболевания ВИЧ, вообще ничего. Совершенно чистый.