— Похоже на нашего убийцу, — сказала Клара.

Все было так же, как с утра, и все же иначе.

Грязно-серое небо, одетые в черные костюмы и маски работники спецподразделения, взбегающие по лестнице на третий этаж с тараном и винтовками. Их каблуки гулко стучали в подъезде. Винтерфельд, Германн, а за ними и Клара, снявшая пистолет с предохранителя, тоже поднялись. Вот лестничная клетка, на которой двое любопытных жильцов высунулись из дверей квартир, а третий вжался в стену, освобождая проход.

Клара чувствовала, как бьется сердце. В этот раз нужно предусмотреть вооруженное сопротивление. В этот раз в квартире кто-то был. Тот, кто убил девушку, а может, и не он один.

Кто-то хладнокровный и расчетливый, которому ничего не стоит убить и их.

Они сделали это. Они нашли на мумии Жасмин ДНК Якоба Кюртена. Они выяснили, с кем и как Жасмин общалась в последнее время, перед смертью. Они знали, как Якобу удалось завоевать доверие девушки. И на основании данных ДНК они смогли установить его личность и знали, что под видом приветливого и дружелюбного человека скрывается преступник, который изнасиловал и убил Жасмин. Все звучало слишком просто, чтобы быть правдой.

«А что, если все действительно так просто?» — с опаской спрашивала себя Клара.

Дверь с треском распахнулась. Оперативники ворвались в коридор и для начала проверили кухню, где видели свет.

Но там никого не было.

Потом жилую комнату.

Никого.

Ванную.

Никого.

На стенах в коридоре висели современные плакаты с репродукциями картин Пикассо и Ван Гога.

В кухне в мойке стояла посуда. В жилой комнате — полки с книгами. Кресло. Телевизор. Компьютера нет.

Позади справа — запертая дверь. Но и оттуда не доносилось ни звука. Может, Кюртен спит? Может, слушает музыку в наушниках?

Или он стоит за дверью и поджидает их с дробовиком, чтобы стрелять, как только услышит шаги в комнате?

Марк и Филипп открыли дверь и ворвались внутрь.

Наступила тишина.

Спустя несколько секунд Филипп вышел из комнаты, словно его медленно, но настойчиво выталкивала какая-то невидимая дьявольская сила. Он взглянул на Клару, Винтерфельда и Германна, которые держали оружие наготове.

Но, похоже, там не было опасности, от которой бы Филипп бежал. В его взгляде читалось невероятное удивление. Он покачал головой и махнул рукой в сторону комнаты:

— Вам тоже стоит это увидеть.

Это было словно дежавю. Снова в воздухе пахло кожей и витал легкий лимонный запах насекомых. Снова здесь кишели жуки.

Труп на кровати уже так высох, что сразу невозможно было понять, мужчина это или женщина. Серо-коричневая кожа натянулась на ребрах, как пергаментная бумага, а руки и ноги были прикованы к кровати наручниками, что придавало трупу сходство с жертвой средневековых пыток. Грудная клетка вскрыта, все органы отсутствуют. Открытый рот на иссохшем лице, пустые глазницы устремлены в потолок — казалось, в них навечно застыло выражение ужаса. На шее виднелось отверстие.

Темно-коричневые брызги засохшей крови прилипли к ковру и прикроватному столику.

Клара осмотрелась. Стены были выкрашены в красный цвет. Жалюзи на окнах закрыты. На глухой стене прибит Андреевский крест, к которому привязывали участников извращенных садо-мазо оргий. Рядом висели кожаный костюм, плетка, цепи и наручники. На полу стояли высокие кожаные сапоги, рядом лежал противогаз.

«Садомазохизм, — подумала Клара, — такое можно встретить только в гей-фильмах с хардкором. — Она осмотрела экипировку. — Обычно преступник убивает в соответствии со своими сексуальными предпочтениями. Неужели Кюртен убил девушку и мужчину? Может, он бисексуал?»

— Это его квартира? — спросила Клара.

Винтерфельд кивнул, а Филипп, Марк и трое остальных оперативников принялись внимательно осматривать квартиру на предмет возможной засады. Клара знала этот сценарий. Еще один оперативник остался у входа, чтобы предупредить полицейских и блокировать место происшествия. Уведомили судмедэкспертов, из Моабита выехал катафалк.

— Якоб Кюртен, Ораниенштрассе, двадцать, — повторил Винтерфельд. — В этот раз он, очевидно, хотел знать точно.

Клара кивнула и обошла вокруг кровати.

— Он спрятал труп в собственной квартире. Так тело обнаружить еще труднее.

— Это значит, что у него есть еще одна квартира. Там-то он, скорее всего, и обитает. — Взгляд Винтерфельда скользнул по предметам на стене. — Вероятно, здесь он устраивал какие-то СМ-игры с ничего не подозревающими жертвами. И кого-то убил прямо на месте и мумифицировал, как Жасмин Петерс.

Клара подошла к изголовью кровати и указала на рану на шее трупа.

— Глубокий порез в районе правой аорты.

— Смерть от потери крови, — согласился Винтерфельд. — Кровь Кюртен собрал и унес с собой. Такое же поведение, как и в случае с Жасмин Петерс. Это точно наш клиент.

Клара пожала плечами.

— Только, к сожалению, его здесь нет.

Винтерфельд провел рукой по волосам.

— Как всегда. Несмотря на это, мы его нашли. Мы обнаружили его квартиру, у нас есть его ДНК, и мы знаем, как он действует. Как только наши люди перероют все здесь, мы будем знать о нем еще больше.

— Судмедэксперты должны первым делом установить, принадлежит труп мужчине или женщине, — ответила Клара. — Если Кюртен убивает вне зависимости от пола, это крайне необычно.

— В этом парне много необычного, — бросил в ответ Винтерфельд.

Наступила ночь. Клара разглядывала фотографии, которые сделали криминалисты на месте преступления. От половых органов у трупа не осталось ничего, кроме высохших лоскутов кожи. Но еще до анализа ДНК судмедэксперт при вскрытии обнаружил остатки простаты, по которым можно было однозначно сказать, что труп принадлежит мужчине.

Серийные убийцы выбирают жертвы по половому признаку, но Якоб Кюртен являлся исключением.

«Что за монстр!» — подумала Клара. Бисексуальные серийные убийцы, убивающие и мужчин, и женщин, встречаются крайне редко.

Криминалисты перевернули в квартире все вверх дном, сделали еще один запрос в паспортный стол. У Якоба Кюртена больше никаких квартир не было. Его родители жили в Дуйсбурге, но их пока не хотели брать в оборот: неизвестно, не встанут ли они на сторону сына, даже если он серийный убийца.

Кроме того, Клара обнаружила квитанцию о доставке хирургических скальпелей, одним из которых Кюртен, очевидно, и перерезал жертве сонную артерию. Скальпели были выписаны на его имя. Упаковка и квитанция все еще лежали в квартире. Кюртен выдал себя за врача и сделал заказ в магазине медицинских товаров. Фирма отправила в УУП факс с квитанцией об уплате. Жертву еще не идентифицировали, а Клара уже мысленно проигрывала разные варианты.

Вероятно, Кюртен пригласил мужчину для каких-то извращенных игр, приковал его к кровати и убил. В кожаных штанах, которые находились на полностью высохшем трупе, нашли засохшие остатки спермы. У жертвы перед смертью был оргазм.

«У Кюртена был секс со своими жертвами. А потом он их убивал».

Клара разглядывала загорелое лицо, темные волосы, немного лукавый взгляд.

«Якоб Кюртен…»

То, что зло могло скрываться за привлекательной внешностью, для Клары, при ее профессии, не было новостью, но в этот раз особенно шокировало. Темный поезд метро снова показался на поверхности всего лишь на какие-то мгновения, прежде чем опять погрузиться в бездну мрака.

Клара еще раз просмотрела фотографии одну за другой, пока судмедэксперты проводили вскрытие трупа. Она дожидалась информации о том, чью жизнь отнял в своей квартире Якоб Кюртен.

«Когда мы были детьми, нас пугали Черным Человеком, — промелькнула в голове мысль. — Мы просыпались ночью и чувствовали: он где-то рядом. Это не платяной шкаф, который стоит в углу, это не воздушный змей, который мы с папой запускали прошлым воскресеньем и который теперь висит над балконной дверью. В темноте ночи были живые существа, о которых мы, дети, знали, что они подкрадываются к нашей постели, когда мы спим, и замирают, как только мы просыпаемся. Мы знали, что они притаились в детской, за дверью, на балконе, под кроватью».