Общий резерв крепости составляли 10 рот, из которых шесть были десантными с кораблей и одна — Квантунского флотского экипажа.
Следовательно, людские силы неприятеля на главных направлениях предполагаемого удара превосходили силы обороны примерно в 3 раза, а на отдельных участках и в 10 раз.
Утром 19 сентября позиции Восточного фронта подверглись сильному артиллерийскому обстрелу. В двенадцатом часу начался огонь по Северному фронту и главным образом по Водопроводному и Кумирненскому редутам. Одновременно стреляли 40 осадных и 48 горных орудий: гаубицы били по внутренним частям укреплений, морские орудия — преимущественно по брустверам, а полевые пушки поражали шрапнелью войска.
В течение шести часов обстрела в районе Водопроводного упало до тысячи снарядов, которые превратили его в груду камней и балок: брустверы и блиндажи были срыты, разбиты две пушки и пулемет, порваны телефонные провода. Гарнизон понес серьезные потери.
Во время бомбардировки на подступах к редуту сосредоточилась бригада неприятельской пехоты с четырьмя полевыми орудиями и 24 пулеметами. После того как смолкла артиллерия, в атаку бросилась пехота. Ее встретили огнем с форта № III, укрепления № 3, с Курганной, Перепелиной и других батарей. Японцы немедленно укрылись в траншеях.
Следующая атака началась в 6 часов вечера. 100 человек, оставшихся на Водопроводном редуте после артиллерийской бомбардировки, отбивали противника огнем и штыком. От пулеметного огня в упор три батальона противника залегли, но скоро японцы, подтянув полевое орудие, подбили русский пулемет и взобрались на бруствер редута. Оставшиеся в редуте 30 человек под командой унтер-офицера Трофима Бирюкова бросились в штыки и сбили японских солдат в ров. В это время на усиление подошли две роты из резерва. Они сразу же пошли в контратаку, намереваясь окончательно очистить ров от противника, но сделать этого им не удалось. Тогда ввиду серьезности положения командование крепости направило на редут новые подкрепления.
В течение вечера и ночи русские еще несколько раз ходили в контратаки, чтобы уничтожить противника, охватившего редут справа и слева, но безуспешно. Положение было критическое: от редута остались лишь груды развалин. Защитников с каждым часом становилось меньше. В одной из рот, в которой было 84 человека, осталось в строю только шесть солдат, от полуроты пограничников — пять человек.
Подполковник Бутусов, руководивший обороной участка, обратился к генералу Кондратенко за разрешением оставить редут. Кондратенко ответил: «Если есть какая-нибудь возможность [160] держаться с надеждой на успех, то представляется вашему усмотрению остаться на занимаемой теперь позиции» {137}.
Но надежды на успех не было, и Бутусов, забрав с собой поврежденные пушки, патроны и проч., с остатками рот отошел. Оставление Водопроводного предрешило падение Кумирненского редута, который был занят противником утром 20 сентября после кровопролитнейших боев.
На направлении Длинной и Высокой гор наступали войска 1-й пехотной дивизии и 1-й резервной бригады, которым были приданы 30 тяжелых и 60 полевых орудий, 24 пулемета и 8 скорострельных пушек. В артиллерийской подготовке перед атакой участвовали также пять дальнобойных морских батарей, находившихся на Волчьих горах. Артиллерийский огонь начался в середине дня; крепостные форты и батареи энергично отвечали; канонада длилась свыше трех часов. Японцы стреляли очень плохо, и им удалось только повредить на Высокой несколько блиндажей, подбить одно орудие и два пулемета.
Под прикрытием артиллерии японские войска сосредоточились для броска; в шестом часу полк пехоты атаковал Длинную. На горе был получен приказ Кондратенко держаться до последнего. Безуспешные атаки противника продолжались весь вечер, а ружейная перестрелка и орудийный огонь не прекращались всю ночь. Отдельные группы японских солдат подошли на 70–80 метров к русским траншеям.
20 сентября бой продолжался непрерывно в течение всего дня; в ротах, оборонявших гору, осталось по 10–20 человек, которые вынуждены были отступить. 5-я рота Квантунского экипажа и взвод 6-й роты, прикрывая отход, залегли на открытой местности и вели залповый огонь. Японцы просочились в тыл: под угрозой полного окружения матросы отошли, потеряв в бою более половины своего состава.
Совершенно по-иному развернулись бои у Высокой горы. Ее значение для создания мощного оборонительного рубежа в свое время командованием крепости не было оценено должным образом {138}. Полевые укрепления на горе начали возводить лишь в мае, и только после настойчивых требований генерала Кондратенко. К 19 сентября Высокую опоясывали две линии стрелковых окопов. Впереди них находились проволочные заграждения. На вершине горы стояли две батареи. Для укрытий войскам служили несколько блиндажей. [161]
19 сентября в 6 часов вечера после артиллерийской подготовки гору атаковал полк пехоты, который сразу же попал под фланговый огонь матросов 5-й роты Квантунского экипажа, которая находилась на южной окраине Длинной горы. Японцы изменили направление атаки, продолжая, однако, подниматься по склонам Высокой. Несмотря на сильный огонь с фронта, они все же достигли проволочного заграждения и залегли перед ним; ночью японцы отошли на исходные позиции, оставив солдат для прорезания проходов в заграждении.
Рано утром 20 сентября бой возобновился, японцы снова ввели в действие полк и действовали очень решительно, но безуспешно. К 9 часам атаки прекратились, в бой вступила осадная артиллерия, сила огня которой нарастала до тех пор, пока гора совершенно не скрылась в облаках дыма. Вечером командующий здесь полковник Ирман донес генералу Кондратенко: «Высокая сильно бомбардируется с моря (с канонерских лодок противника. — А. С.) и с суши бризантными, лидитными бомбами и шрапнелью... Капитан Стемпневский 1-й {139} доносит, что он еле держится; я ему ответил: «Держитесь до последнего, как приказал комендант». Обещал на случай штурма поддержку. Есть две роты, но их нельзя взять; они обеспечивают линию. Прошу прислать помощь... Положение серьезное. Желал бы посоветоваться с Вашим превосходительством и доложить Вам лично. Отлучиться не могу, не найдете ли Вы возможным сегодня приехать к нам в штаб» {140}.
Кондратенко немедленно приехал и, лично ознакомившись с обстановкой, выделил Ирману три роты, сняв их со спокойных участков фронта.
Вечером генерал Ноги решил покончить с Высокой и бросил в атаку сразу 2 тысячи солдат. Сомкнутым строем, с офицерами впереди, под командой генерала Матсумура солдаты лавиной двинулись на гору.
Штурмовую колонну противника встретил шрапнельный дождь со всех южных батарей, и она понесла громадные потери. Однако около двух часов ночи японцам удалось прорвать первую линию окопов, и ожесточенный бой возобновился с новой силой на второй линии обороны.
В 6 часов 30 минут утра 21 сентября штурмовая колонна противника, пополненная резервами, снова бросилась вперед и, прорвав вторую линию, достигла юго-западного угла одного из блиндажей, у которого завязался отчаянный рукопашный бой. Японцы не выдержали и были отброшены на занятую ими в начале боя первую линию обороны горы. К этому времени они потеряли связь со своим тылом, в их подразделениях не осталось офицеров. Попытки японского командования подбросить подкрепления [162] ни к чему не привели, так как все подходы обстреливались непрерывным артиллерийским огнем русских.
По японским данным, «находясь под орудийным и ружейным огнем неприятеля с фронта и с флангов, осыпаемая градом бомбочек, колонна была почти целиком уничтожена» {141}.
Артиллерийский обстрел горы не прекращался; в девятом часу утра новые части противника снова пошли в атаку, но и на этот раз были сравнительно легко отбиты ружейным огнем.
В 11 часов Кондратенко получил очередное донесение от полковника Ирмана. Ирман сообщал, что на Высокой подбита 6-дюймовая пушка; хотя остальная артиллерия была в порядке, стрелять было нельзя, так как противник засыпал шрапнелью орудийные расчеты и стрелял по ним из пулеметов с Длинной горы; роты, обороняющие гору, понесли большие потери: во второй роте 5-го полка оставалось в строю 37 человек, в четвертой роте — 19, в первой роте 28-го полка — 23 человека, в седьмой роте 27-го полка выбыло больше половины солдат. Дальше сообщалось, что офицеры и солдаты не спали три ночи и что роты следует сменить.