Его голова опустилась, я ощутил печаль и отчаяние, затем он отвернулся и уполз прочь, сравнивая под своим животом камни, ползунов и лёд.

— Что здесь только что произошло? — прошептала Лиандра.

— Он спросил меня, не видел ли я самку.

Все недоверчиво молчали. Затем прозвучал голос Яноша:

— Сигналы… Зокора… это было…?

— Самка в брачном периоде посылает такие сигналы.

— Боги! — благоговейно воскликнул Янош. Затем тихо захихикал. — Кому сказать, никто в это не поверит.

— Я думала, он нас поджарит, — произнесла Зиглинда.

Мы молча наблюдали как бледный свет дракона постепенно тускнеет, и в какой-то момент он исчез в темноте. Не знаю, как долго мы ещё оставались лежать.

— Дерьмо, — произнёс Янош и скатился с меня. — Я наделал в штаны.

— Я тоже, — тихо ответил я, тоже вставая. Один за другим поднялись и все остальные.

— А кто не наделал бы в штаны при таком зрелище? — тихо спросила Зиглинда.

— Это не зрелище, это драконий страх, своего рода магия, которую излучает существо. Так оно подчиняет себе добычу, — ответила Зокора. — У меня к нему иммунитет.

— А значит вы единственная, кому не нужно менять одежду? Вы хотите ткнуть нас в это носом? — спросил колко Янош.

— Нет, — последовал ответ Зокоры. — Потому что я лежала в самом низу.

На этом этапе мы так больше и не смогли далеко уйти.

Мы отошли достаточно, чтобы запах больше не резал носа. Затем Зокора привела нас к расщелине, в которой мы разбили лагерь.

У нас были с собой две небольшие жаровни, которые, наполненные масленой горючей смесью, служили нам для приготовления пищи и освещением.

Плащом мы закрыли небольшую щель, через которую забрались в эту пещеру, а Лиандра пробормотала заклинание, благодаря которому стало немного теплее.

Я взглянул на неё, а она улыбнулась в ответ. При попытке применить это заклинание в первый раз тогда, в нашей общей комнате на постоялом дворе, она обессилила, но в этот раз, казалось, с ней всё в порядке.

Затем мы наложили льда в кастрюлю, которую поставили на одну из жаровен.

— Почему такого никогда не случается с героями баллад? — спросил Янош. Он с отвращением поднял вверх свои штаны. — У меня есть другие шерстяные подштанники, но при мысли, что наверх снова придётся одевать эти…

— Возможно, я смогу помочь, — сказала Лиандра. — Сложите все брюки вон туда в кучу.

Зокора также сняла брюки с Поппет. Та сидела и дрожала, белые ноги были покрыты мурашками. Я встал и завернул её в шубу.

— С героями баллад такое тоже случается, — сказал я, когда одевал свою вторую пару шерстяных подштанников. — Но почему-то барды всегда забывают об этих маленьких деталях.

— И у них никогда не бывает нужды, — добавила Зиглинда.

— А также они никогда не спят.

— И не мёрзнут, — сказал я, потому что штаны, хотя и сухие, были холодными.

Я подвинулся ближе к жаровни и наполнил новую кастрюлю льдом. Затем и свои брюки сложил в кучу.

— Это все? — спросила Лиандра.

— Думаю, да, — сказал я.

Я пытался не глазеть на Зокору. Она, закрыв глаза, сидела совершенно голая, а Варош массировал ей плечи. Очевидно, она не ощущала холода.

— Варош, — он посмотрел на меня. — Накрой её плащом. Думаю, она не будет возражать.

Немного помешкав, он накрыл её плечи плащом. Зокора открыла на мгновение глаза, посмотрела на меня, приподняла вверх бровь и снова их закрыла.

Лиандра встала перед кучей одежды на колени, листая в своей книге. Над её головой парил небольшой световой шар, давая как раз столько света, сколько давала одна свеча.

— Ах, вот оно, — она ликующе посмотрела на меня. — Я так и знала, что оно будет полезным! Эта книга просто бесценна. Только заклинания для домашнего хозяйства, ха! Такое могут сказать лишь мужчины.

Она провела пальцами по строчкам, задвигала губами, сосредоточилась. Вспыхнул яркий свет, и огоньки святого Эльма со странным потрескиванием пробежали по одежде, а в воздухе распространился запах озона. Она подняла вверх самые верхние штаны. Мои. Они блистали от чистоты.

— Видите! Чистые!

Мы все выказали подобающее восхищение.

— Как вы нашил путь к ритуальной магии? — спросил Янош. Он осмотрел свои штаны, даже понюхал их, затем подозрение покинул черты его лица, и он их одел. — Я думал, уже больше никто не знает, как это работает.

— У меня был очень терпеливый учитель. Абсолом, первосвященник Борона. Он знал, что я интересуюсь такой магией, и когда я сдала мой последний экзамен, он дал мне эту книгу, в качестве прощального подарка. Он сказал, что она единственная, которую он смог найти и извинился, что это только магия для домашнего хозяйства, — она широко ухмыльнулась. — На протяжении всех лет моего обучения я выучила меньше полезной магии, чем записано в этой книге. Только магия для домашнего хозяйства?

Для чего ещё существует магия, если не для того, чтобы быть полезной! И из неё я научилась, как создавать ритуалы.

— Как так? — спросил я.

— Магия Зокоры тоже основывается на ритуалах и медитации. Она объяснила мне, как ритуалы могут направлять магию по определённым траекториям, и внезапно я поняла, что такое ритуальная магия.

— И что же это?

— Магия. Нет никакой разницы. Но при помощи ритуалов её можно сотворить чисто и точно, без расточительства. Благодаря ему требуется только малая часть силы. В придачу компоненты упрощают задачу, потому что представляют собой идею и уже сами состоят из материи.

— Ничего не понимаю, — сказала Зиглинда, принимая от Лиандры брюки.

Я с восхищением наблюдал, как она влезла в них и раскачивая бёдрами натянула на талию.

— Это способность творить чудо, и она работает благодаря аналогии. Если я хочу переместить валун, я беру небольшой кусочек дерева и представляю его в качестве рычага под валуном. Таким образом магией легче управлять. Ей можно проще и лучше придать форму.

— Этому могут научиться все? — спросил я.

Она покачала головой.

— Нет. По-прежнему требуется магический талант.

— Я рад, что у меня совсем небольшой, — сказал я. — Всё это кажется мне слишком сложным, — тем временем я уже тоже одел брюки. — Нам стоит немного поесть.

— Поппет, — сказала Зокора. Поппет посмотрела на неё. — Одевайся. — Собственно я ожидал, что Зокора оденет её, как обычно. Я был немного ошарашен, когда увидел, что Поппет сделала это сама, а затем снова вернулась к своему изначальному положению.

Я недоверчиво покачал головой.

— Как яд может быть таким многосторонним?

— Вчера ночью я дала ей противоядие. Это не действие яда, а ритуал.

— Жестокий ритуал, — осмелилась сказать Зиглинда.

Зокора отреагировала иначе, чем я ожидал: она слегка улыбнулась.

— Я жрица Соланте. Абсолютное послушание — это часть новициата. Я сама тридцать лет находилась под властью такого же ритуала.

— Тридцать лет? — тихо спросил Варош.

— Да. На двадцать больше, чем общепринято, потому что я дочь нашей правительницы. Кто хочет править, должен научиться служить.

Она задумчиво посмотрела на Поппет и продолжила:

— За время этих тридцати лет я была меньше, чем ничто. Любой, кто входил в храм, мог приказать мне всё, что взбредёт в голову. Однажды я бросилась на меч. Кто-то подарил своей дочери меч на первую кровь, той захотелось испробовать, достаточно ли он острый.

Последовало неловкое молчание. Должно быть Зокора подала Варошу знак, который я не заметил, потому что тот встал и принёс ей одежду. Когда она одевалась, она осмотрела каждого из нас, особенно меня.

— Однажды я уже тебе говорила. Я знаю, что делаю.

Я кивнул, конечно я не забыл. Она застегнула пояс и подвесила свой меч.

— Янош?

Янош поднял взгляд.

— Да?

— Если ты ещё раз заорёшь в пещерах, я тебя убью, прежде чем ты погубишь всех остальных. Тебе ясно?