Чтобы обед протекал все так же весело, они перешли на анекдоты. Мужчины вновь

подняли тост, за Наталью и удачные роды. После чего эмир с женой немного

покружились в медленном вальсе. Далее снова выпили и хором запели за столом русские

песни, веселые, раскатистые сменялись грустными. Мужчины опьянели. У эмира

покраснело лицо, и стал не в меру разговорчивым. У полковника же горели глаза. Через

некоторое время Алимхан почувствовал тошноту. Тяжело встав из-за стола, он еле

заговорил:

- Мои друзья, что-то мне нехорошо. Видимо, опять переел. Я полежу на диване у себя в

кабинете. Не скучайте без меня, заведите патефон.

Слегка качаясь, эмир покинул зал.

- Наш эмир стал пил все чаще, - сказала Наталья, проводив его взглядом.

- Сейчас ему нелегко: большевики угрожают – это серьезно. Надо было готовить

бухарскую армию раньше. Теперь уже поздно. Как правитель, он мне кажется слабым:

имея столько золота, можно было построить много заводов, открыть современные

школы, университет.

- Зато как человек он очень добрый.

- Да уж, добрый. Такой добрый, что дальше некуда, - усмехнулся Николаев.

- Ты имеешь в виду прошлогодние события? Тот неудачный поход комиссара Колесова,

после которого эмир расправился с местными большевиками? Говорят, тогда расстреляли

больше тысячи, да еще фанатики убивали сочувствующих. Но, согласись, Алимхан

защищал свою страну от врагов. Скажи, если бы ты оказался на его месте, разве не

защищался бы?

- Я не об этом. Прошу тебя, давай, не будем говорить о политике – надоело.

75

- Ты прав. Поставь лучше какую-нибудь пластинку, чтобы на душе стало веселее.

Гулять, так гулять.

Слегка качаясь, Виктор подошел к столику с патефоном и стал выбирать из стопки

пластинку. Вдруг одна из них выпала из бумажного пакета и разбилась.

- Это к счастью, - улыбнулась Наталья и тяжело пересела на диван.

Тут из трубы патефона с шипением полилась музыка Моцарта. Виктор присел рядом с

любимой. Они любовались друг другом, и лица сияли от счастья.

- Если бы ты знала, как хочется расцеловать твое очаровательное личико, - произнес

Виктор.

- Не лукавь, от беременности мое лицо подурнело. Это мне и Алимхан говорил.

- Что бы он ни говорил, для меня ты все такая же красивая. Как ты думаешь, эмир

надолго покинул нас?

- Думаю, на полчаса или вовсе час или два, три. Ты же знаешь, он иногда так делает.

- И что мы будем делать, сидеть и ждать Его величества?

- Нет, конечно.

- Если он заснул, мы пойдем к тебе.

Наталья согласилась, и они вышли из зала. Увидав госпожу, оба секретаря разом

поднялись.

- Его величество у себя? – спросила она.

- Да, он отдыхает на диване.

Наталья приоткрыла дверь кабинета и увидела супруга, храпевшего на боку. «Он даже

не снял свой золотистый халат с орденами. Это надолго», - решила она.

Они сели в черную коляску и по ровной алее добрались до дома Наталье, как всегда в

сопровождении охраны. Дверь открыла служанка Соня, улыбаясь им. Они вошли в

гостиную. Служанка стояла за их спиной, готовая к любым повелениям хозяйки.

Виктор разлегся на диване и сказал: «Соня, принеси мне вина». Служанка испуганно

глянула на госпожу, которая стояла возле патефона и выбирала подходящую пластинку.

- Нет, ему уже хватит, - сказала хозяйка, - Соня, лучше сходи в молочную лавку и купи

кислого молока, а то меня тошнит.

- Слушаюсь, госпожа, - с поклоном удалилась служанка.

В гостиной заиграла музыка. Наталья тяжело опустилась рядом с Виктором.

Влюбленные обнялись. После недолгого поцелуя, лицо Виктора стало серьезным.

- Наталья, будь готова к побегу. Моя судьба может внезапно измениться.

- Что случилось?

- Пока не могу сказать, но мне угрожает опасность. К всему же, в скором времени

эмиру самому придется бежать из Бухары. Армия Алимхана слаба. Хотя по численности

бухарцы и превосходят врага, но им не выдержат атаки «красных».

- Хорошо, я буду тайно готовиться отъезду. Если честно, это весть радует меня.

Быстрей бы укатить отсюда. А пока, давай, поговорим о чем-нибудь другом. Сегодня я

хочу радоваться и веселиться. Когда еще представится такая возможность?

- В этом ты права, милая. Иначе, зачем ты выпроводили свою служанку? - засмеялся

Виктор и стал осыпать лицо любимой поцелуями.

А тем временем в своем кабинете от сна пробудился эмир Алимхан. Открыв глаза, он

сразу вспомнил про гостей и веселое застолье. «Вот досада, они ждут меня», - подумал

про себя эмир и поднялся с дивана.

От вина голова еще слегка кружилась, но тошнота исчезла. Правитель сожалел, что его

визири и придворные не могут так веселиться, как это делают русские: с танцами,

76

песнями, шутками. «К сожалению, наши торжества проходят очень скучно: только

кушают и кушают, как будто в жизни нет других радостей, - сетовал эмир. - Да и

разговоры какие-то скучные, все о делах. Обычно за длинным дастарханом (скатертью на

возвышенности) лишь я один шучу, а остальные только смеются, желая угодить. Редко

кто осмелится сострить при мне, будто я какой-нибудь тиран. Разве таким должно быть

веселье? Надо, надо учиться этому у простых людей…»

С такими мыслями эмир вышел из кабинета. Оба секретаря, уложив перья в

чернильницы, разом вскочили с места. Не говоря ни слова, эмир распахнул белые двери

русского зала. Однако комната оказалась пустой, чему он удивился.

- Гости уже ушли? – спросил Алимхан, обвернувшись к чиновникам.

- Да, Ваше величество, гости уже ушли.

- Должно быть, я долго спал. А давно они покинули дворец?

- Совсем недавно. Господин советник поехал проводить Наталью-ханум.

«Значит, они еще у нее, - сказал про себя Алимхан, и в душе возникла ревность. - Ну

почему они уединились, почему не остались в зале и не стали ждать меня? Я не сильный

ревнивец, и все же... Я верю им, но порой даже сильные люди не могут устоять перед

проделками шайтана».

Когда эмир спустился вниз, коляска уже стояла у парадного входа. Кучер, как всегда в

новеньком халате, чалме, кланялся ему и затем взошел на свое место. Спереди и сзади

выстроилась конная охрана из шести конников.

- Едем в дом Натальи-ханум, - сказал эмир начальнику охраны.

От грузного тела Алимхана просели рессоры, и коляска тронулась.

Когда стали близиться к дому гувернантки, эмир приказал кучеру остановить экипаж в

тени большой чинары.

- Дальше пойду пешком, - сказал он начальнику охраны, и ревность в душе усилилась.

На скамейке у дома Натальи-ханум сидела охрана советника, прислонив свои винтовки

к стене. Увидев правителя, они вскочили со скамейки, схватили ружья и вытянулись,

задрав головы.

Начальник охраны вырвался вперед и отворил ему дверь. Эмир вошел в дом один.

Алимхан был удивлен, почему его не встретила служанка, и вообще, во всем доме

стояла тишина. Наверно, советник ушел. Эмир прошелся по темному коридору - и в

гостиную. Но на пороге комнаты он застыл, вытаращив глаза. Виктор и Наталья сидели

на диване и горячо целовались. Влюбленная парочка не сразу заметили эмира. Вдруг

Наталья дико вскрикнула. И Виктор тоже увидел Алимхана, застывшего точно камень.

Женщина, с глазами полного ужаса, вспомнив про свою обнаженную грудь, и вмиг

прикрыла ее. Меж тем смущенный Николаев тотчас протрезвел и резко вскочил с дивана.

Он выглядел словно провинившейся гимназист, с бледным лицом. Они никак не могли

понять, как эмир вошел незамеченным.

Николаев пришел в себя первым и с трудом выдавил из себя:

- Извините, Ваше величество, так вышло, был сильно пьян.

Когда эмира вышел из оцепенения, его глаза залились кровью, кулаки сжались от