Переведя управление на ручное, Оби-Ван приготовился к отлету. Протянув руку, он опустил колпак. Но стоило тому защелкнуться, как раздался необычный сигнальный звук. Это была бомба.

У Оби-Вана не было никаких сомнений, что взрывное устройство в «Охотнике» установили бартокки. Кто-нибудь другой мог бы просто повредить двигатель звездолета, чтобы не дать ему взлететь. Напичкать же судно взрывчаткой, и убить всех на борту - это как раз в стиле бартокков. Закрытие транспаристилового колпака привело в действие таймер бомбы. То, что тот был оснащен сигнальным механизмом, в очередной раз демонстрировало склонность наемников к эффектным ловушкам. Им не нужно было, чтобы их жертву просто разорвало на кусочки; они хотели, чтобы та знала о близкой смерти. К счастью, Оби-Ван изучал методы обезвреживания бомб на Корусанте, и ясно представлял себе, что нужно делать. Он отыскал провод спускового механизма, тянущегося от таймера в колпаке, и проследил его до самой бомбы. Она располагалась прямо под сидением. Кеноби нагнулся и позволил своим пальцам воспарить над бомбой, применяя Силу, чтобы выявить едва уловимые электронные цепи. Бомба оказалась бочкообразной протонной гранатой, и дизайн ее был Оби-Вану знаком. Легким нажатием он высвободил поворотный плунжер, моментально обезвредив гранату. Оби-Ван извлек ее из-под сидения и бегло изучил, затем закрепил у себя на поясе. У него было предчувствие, что взрывное устройство может еще пригодиться, и он не мог дождаться момента, чтобы вернуть его бартоккам.

Кеноби запустил репульсорные подъемники «Охотника за головами». Когда двигатели Z-95 ожили, и из-под его днища взметнулась пыль, он направил истребитель прочь из дока 28. Увеличив скорость, он вырвался за пределы Каламара. «Охотник» с огромной скоростью взмыл в небо, а его стиснувший зубы пилот вцепился в рычаги управления. Меньше чем через минуту истребитель пронзил атмосферу Исселеса и вышел в открытый космос. Оби-Ван пристально всмотрелся через колпак кабины, ища грузовоз бартокков, но увидел лишь звездное поле. Даже без гиперпривода, грузовоз уже далеко отошел от Исселеса. Среди множества модификаций Бамы, в «Охотнике» обнаружился и мощный сканирующий сенсор. Оби-Ван включил устройство, и на экране сканера возникло два удаленных изображения. Неуверенный, которое из них является кораблем бартокков, Падаван прикрыл глаза и обратился к Силе. Он ощутил протянувшийся по космосу след страха, который вел к ближайшему из изображений на экране. Оби-Ван был уверен, что след исходил от молодого заложника-талза. Несмотря на облегчение от осознания того, что сын Бамы до сих пор жив, необычайно перепуганное состояние паренька вызывало тревогу. Из-за того, что Оби-Ван воспитывался среди джедаев, он плохо понимал суть страха. Но он питал жалость к Чап-Чапу и стремился спасти его от бартокков. Он открыл глаза и покачал головой.

- Быть может, частица сострадания Куай-Гона все же передалась и мне, - сказал он сам себе.

Кеноби ввел координаты ближайшей точки с радара в навикомпьютер «Охотника за головами», и активировал систему двигателей. Скорость истребителя возросла так стремительно, что он неожиданно обнаружил себя вдавленным в собственное кресло. Оби-Ван переборол нагрузку и дотянулся до инерционного компенсатора. После стабилизации искусственной гравитации внутри звездолета, он отчего-то заинтересовался, преподнесут ли модификации «Охотника» еще какие-нибудь сюрпризы. Две минуты спустя в зоне видимости возник бартоккский грузовоз. Наемники игнорировали протокол звездолетчиков и шли с отключенными ходовыми огнями; их корабль казался темным пятном на фоне безбрежного океана звезд. Если бы не характерный силуэт треугольной сенсорной тарелки, Оби-Ван вполне мог бы спутать грузовоз с массивным метеором. Прозвучал сигнал тревоги и кабина «Охотника» осветилась красным светом. Он ненароком влетел в зону действия сенсоров бартокков. Ходовые огни грузовоза внезапно вспыхнули: бартокки знали, что «Охотник» приближается.

Прежде чем Оби-Ван смог продумать свой следующий ход, он заметил едва видимый всполох двигателя сбоку от грузовоза. Сияние исходило от шестикрылого бартоккского истребителя. Корабль отделился от большего судна и по широкой дуге надвигался на «Охотника за головами». Оби-Вану доводилось однажды видеть чертежи звездного истребителя бартокков. Если он правильно помнил, такому кораблю требовалась команда из трех членов экипажа: пилота, а также носового и кормового стрелков. Трое бартокков располагались друг к другу спинами, и каждый из них получал трехсторонний угол обзора. Поскольку инородцы общались телепатически и делили между собой коллективный разум, они действовали как один двенадцатирукий пилот. Истребитель выпустил протонную торпеду. Когда взрывная боеголовка помчалась к «Охотнику», Оби-Ван постарался уклониться от прямого попадания, сделав крутой вираж и уйдя с ее пути. Но вместо того чтобы взорваться, торпеда развернулась и продолжила преследование Z-95. Поняв, что снаряд оснащен встроенным самонаводящимся датчиком, Кеноби решил применить против неприятеля более «уклончивые» действия. С висящей на хвосте у «Охотника» торпедой, он потянул на себя рычаги управления и бросил истребитель в безумно крутую петлю. Выйдя из нее, «Охотник за головами» лег на прямой курс к грузовозу.

Бартокки никак не могли ожидать дерзкого маневра Оби-Вана, но протонная торпеда внезапно ушла со следа истребителя и спланировала прочь от грузовоза. Смена направления ее полета подтвердила подозрение Оби-Вана, что торпеда вкупе с самонаводящейся системой была снабжена еще и дистанционным механизмом самоуничтожения. Когда снаряд отошел на безопасную дистанцию от обоих кораблей бартокков, он с оглушительным звуком взорвался.

Бартоккский истребитель подлетел к Оби-Вану так близко, что он смог разглядеть троих наемников в кабине судна. Инородцы провели свой истребитель через крутую петлю, и перевернулись, чтобы атаковать с тыла. Руки Оби-Вана воспарили над панелью управления, перенаправляя энергию от двигателей к дефлекторным щитам. Стрелок бартокков пальнул очередью, и из лазерных орудий, установленных на каждом из шести крыльев истребителя, вылетел град темно-красных энергетических зарядов. Они ударились о щиты «Охотника», и корабль Оби-Вана содрогнулся. Он понял, что дефлекторы долго не продержатся, потому бросил «Охотника» по крутой налево, затем направо, и вниз, сделав петлю. Вражеский истребитель попытался повторить зигзагообразный маневр Оби-Вана. На высокой скорости корабль зашатало из стороны в сторону. Едва Кеноби увидел раскачивающийся шестикрылый истребитель, он воспользовался преимуществом и включил инерционные гасители. «Охотник за головами» забрыкался и завертелся, но то был контролируемый маневр, который вывел бартоккский истребитель под прицел Оби-Вана. Он выстрелил из лазерных орудий «Охотника» и пробуравил корабль противника. Кормовой стрелок бартокков навел орудия на Z-95 и пальнул в ответ. Почувствовав, как щиты его корабля прогнулись, Оби-Ван прицелился в стрелка и выпустил конкуссионную ракету. Она вылетела из «Охотника» и, врезавшись в кабину истребителя бартокков, сдетонировала. Взрыв разбросал обломки звездолета во все стороны.

Оби-Ван повернул обратно к грузовозу. За время боя с шестикрылым истребителем судно подошло к краю астероидного пояса. Многие из астероидов были относительно небольшими осколками, но некоторые превосходили по размерам «Охотника за головами». Когда Оби-Ван достиг покрытого шипами грузовоза, он заметил открытый порт главного трюма. Из проема в космос выплывали три объекта. Вначале он подумал, что судно сбрасывает за борт несколько длинных кусков металлического лома. Это его не удивило бы, учитывая то, как часто безнравственные пилоты скидывали свой мусор в космос, дабы облегчить вес и увеличить скорость. Но когда объекты раскрыли стреловидные крылья и начали двигаться к «Охотнику», Оби-Ван понял, что бартокки сбросили кое-что куда более опасное, чем космический мусор. Три объекта были дроидами-истребителями. Их четко запрограммировали на атаку корабля Оби-Вана, и они сделают это без страха и без пощады.