Облака нежно окутывали планету полупрозрачной оболочкой. Притяжение Фары 3 было соизмеримо с притяжением на Земле. Корабль радостно взревел моторами. Из него с двух сторон вышли два крыла, и как обычный самолет межзвездный корабль приземлился на Фаре 3.

Корабль встал на твердом поле. Экипаж с любопытством смотрел в окно. Со всех сторон поле окружали сады с яркой зеленой зеленью. Виднелись легкие тени маленьких людей в светлых туниках. Они слегка парили в воздухе, как эльфы. Но, ни один эльф головы не повернул в сторону прилетевшего корабля. Экипаж забеспокоился, но ненадолго. Они решили, что души людей не могут видеть живых людей, что есть некое магнитное поле, окружающее корабль, и делающего его невидимым.

Приборы показывали наличие воздуха за бортом и температуру 27 градусов. Можно было выходить без скафандров, но командир предположил, что могут быть в воздухе опасные газы, и лучше всем, кто будет выходить, надеть легкие скафандры.

Земной ландшафт убаюкивал взгляды. Слышно было пенье птиц, но и они не обращали внимания на людей.

Миша понял, почему здесь земной рай, из-за черной дыры, которая связывает солнечную систему с созвездием Фар и делает путь наиболее коротким. Внешние благополучие планеты Фары 3 вполне пригодно для земного рая.

Самое интересное, что Мише не хотелось выходить из космического корабля. Солнечные батареи себя оправдали полностью, они вновь были заряжены. Николай предложил команде вернуться на Землю.

Задание они выполнили: рай нашли, солнечные батареи себя оправдали. Команда с командиром согласилась и отбыла к планете Земля. За благое дело их всевышние власти не наказали, и они благополучно вернулись на Землю.

Шеф был рад возвращению космического корабля с его вариантом исполнения солнечных батарей. А Катерина, выдумщица этого полета, выздоровела. У нее была странная мысль, что космическая черная дыра имеет отношение к черному шару жизни. Но ее в руку не возьмешь…

Летающая тарелка с конусообразным дном вращалась медленно над лесом. Интересно, что высматривали из иллюминаторов на конусе в лесу, в позднюю осень? Листва черным ажуром лежала вдоль асфальтированных дорожек, сами дороги были чисты, листва на них уже практически не падала. Маленькие белки, полные и сытые иногда перебегали дорожки.

Наблюдатели с летающей тарелки просматривали сквозь темную призму времени, жизнь конструктора Катерины Владимировны. Для простоты эксперимента выбрана дорога в лесу, по которой периодически в течение 30 лет она проходила. Дорога шла от космического института, до жилого комплекса, где она жила. На летающей тарелке ее знали, знали всю ее жизнь, и поэтому именно с нее решили провести опыт времени.

Видеокамера была установлена внизу конуса, как иллюминатор. Оператору было бы неудобно смотреть вниз, поэтому плоский монитор времени, по которому наблюдали за подопечными людьми, был установлен внутри летающей тарелки со всеми удобствами.

Команда состояла из трех человек. Все явления, возникающее в поле зрения видеокамеры, появлялись на мониторе, записывались на диски памяти компьютера, их легко можно было демонстрировать и устанавливать новые. В команде летающей тарелки, был детектив, его задачей было наблюдение за известными людьми своего времени. Он уже не бегал за людьми по дорожкам, он входил в команду летающей тарелки и помогал командиру корабля своими умными советами. В фокусе экрана находилась дорога, на отрезке, в десять метров.

Катерина Владимировна только что прошла в настоящем времени. Датчики памяти из летающей тарелки вцепились в ее мозг.

Разговор внутри тарелки:

— Знает ли Катерина Владимировна об эксперименте? — спросил у командира корабля.

— Естественно нет!

— Видит ли она летающую тарелку?

— Нет, не видит!

— Почему?

— Летающая тарелка окружена защитным полем, делающим невидимым сам объект. Для людей, смотрящих с земли, летающая тарелка кажется небольшим облачком, а если учесть, что лес достаточно высок, то очертание пролетающего облака мало может волновать людей.

— Почему выбрали ее?

— О, об этом после эксперимента, хотя, что скрывать она великий конструктор своего времени.

— За конструкторами я еще не следил, — как эхо проговорил детектив.

Катерина Владимировна прошла по лесной дороге. Дорожка стала практически пуста, а в окне монитора наблюдения появилось: лето, двадцатилетней давности. Исчез асфальт, появилась дорожка, протоптанная людьми.

Катерина Владимировна шла с красивой брюнеткой и маленьким мальчиком от космического стадиона в сторону своего дома и прихрамывала. На стадионе проводили соревнования на ловкость и скорость, а она умудрилась подвернуть ногу. Лето следующего года. Дорога асфальтированная. По дороге идет семья из четырех человек: Катерина Владимировна, Марк Ефимович, Клим, Елена. Семья шла на реку купаться. Зима. Снежный лес. По дороге идет Катерина Владимировна с мужем в космический институт.

Весна. Дорогу перебегают ручьи. Поют птицы. Катерина Владимировна идет с сотрудницей космического института от работы до дома. Монитор зарябил. В нем быстро пробегали незначительные эпизоды времени с ее участием.

Жизнь Катерины Владимировны нет-нет да проходила по этой дороге и в снег, и в зной, и в дождь, и всегда менялись люди, которые с ней шли, но не было ни одного кадра, где бы она шла одна.

Командир летающей тарелки ждал не этих кадров, все было затеяно для проверки одного уникального случая в ее жизни, но может, все произошло раньше, чем двадцать лет назад. Катерина Владимировна смотрится необыкновенно молодой, а ведь ей уже много лет, значит надо смотреть события 25 летней давности! И им повезло, они увидели, как странная дама передавала сундук Катерины Владимировне.

— Все, ребята, остановка! Надо настроить приборы и мониторы на 25 лет назад, но в следующий прилет, — сказал маг Ефим.

— А, что мы ищем в ее биографии, — спросил Мусин.

— Сучки и задоринки, — ответил маг, махнув рукой с изумрудным браслетом.

Опустился туман, прошел осенний дождь, подул не совсем легкий ветер, и красота постепенно стала покидать божественную кленовую поляну. Кленовые листья, как раскрытые ладошки лежали на земле и понемногу теряли свою первозданную, нежную желтизну. Клены стали принимать растрепанный вид, но еще оставались с медными всплесками листвы. Летающая тарелка покрутилась в последний раз над ней, и исчезла навсегда в тумане жизни.

На прошлой неделе Катерина ездила в город Клюкву. Она доехала до станции, добежала до электрички, плюхнулась на сидение и наслаждалась тишиной, пока не пошли певцы. Одни пели группой, другие играли на гитарах или гормоне. Катерина не выдержала музыкальной атаки и вышла в тамбур, куда не доносились звуки из вагона, но скрежетали сами вагоны.

После того, как прошли певцы, Катерина села на свое место, разглядывая в окно, окраину Клюквы. Дома теснились все плотнее и плотнее, — это приближалась конечная остановка.

Клюква — огромный город, начинался с киосков, продажи дорожных сумок, и постепенно устремлялся через метро в сам город.

Вынесенная людским потоком Катерина оказалась среди огромных домов, дорог, и плотных масс автомобилей. Она перешла через переход, и чуть не вошла в скоростной общепит, куда народ втекал и вытекал тонкой, но постоянной струйкой. Она обошла людей с цветными коробками с картошкой и гамбургерами, и оказалась на тихой улице с вывеской стоматологии. Но ей не сюда, ей дальше, минуя тихий перекресток, она вошла в тень домов, возраст которых перевалил за сто лет.

Еще метров сто, несколько лестничных пролетов и она оказалась там, куда шла, но еще не видела того, к кому пришла.

Он вышел из палаты в синей пижаме с недовольным выражением лица. Он был зол на Катерину за то, что она сказала, а вот что она сказала, он уже давно не помнил, но продолжал злиться. Так, наверное, происходят вендетты. Никто не знает из-за чего сыр — бор разгорелся. Ладно, Катерина хотела посмотреть на Трофима. После операции прошло достаточно времени, чтобы он мог ходить, но еще недостаточно, чтобы его выписали.