Он снова посмотрел на Каука, на Весту. Да нет, снова подумал он, этого не может быть. Элора для меня — все. И с ней я могу быть рядом абсолютно любое количество лет.

«Предлагаю для продолжения беседы встретиться в другом месте, — услышал он голос Сея. — Для разнообразия. Здесь в Лесу нам уже делать нечего.»

Сергей, впрочем как и все остальные, перенесся, положившись на Малыша.

Желто-голубой мир, множество солнц на небе. На берегу спокойного бескрайнего зеленого океана весело горел костер. Неподалеку на каменном примитивном мангале Сей жарил шашлыки. На плащ-накидке — уже початая смирновская водка, граненые стопки, раскладной нож, наструганные веточки.

— Народ, там еще мясо осталось! — весело обратился к ним Сей, вращая шампуры. — Нанизывайте. А то всем не хватит!

— Мужчины — вы готовите, а за мной — все остальное, — тут же произнесла Веста, подходя к большому чану.

Сергей подошел к мангалу.

— Наверное, тяжело так жить? — спросил он. — С такими-то возможностями?

— Почему? — переспросил Сей, не отрываясь от мяса.

— Неинтересно, — пожал плечами Сергей.

Сей на мгновенье задумался, побрызгал из плошки каким-то соусом на шампуры. Угли заскворчали.

— Только первые двести лет, — просто ответил он. — Потом привыкаешь. И вообще, наверное, привыкнуть можно абсолютно ко всему.

Сей спокойно посмотрел на Сергея, словно говорил: у тебя все еще впереди, и этого «все» ой как много — я точно это знаю.

Потом он покрутил шашлыки, и крикнул в сторону плащ-накидки.

— Народ, четыре шашлыка уже готовы — разливайте!

— Давно бы так! — густым басом отозвался Каук, тут же хватая огромной ручищей маленькую бутылку водки.

Выпили.

— Ну давай, спрашивай дальше, — обратился Сей.

— И как это — прожить семь тысяч лет? — спросил Сергей, вдруг начиная волноваться, словно решалась вся его дальнейшая судьба.

— А конкретнее? — улыбнулся Сей. — В плане научных исследований, или отношений с людьми, с любимой женщиной, женой?

— Второе, — сухо произнес Сергей.

Веста улыбнулась, Каук только кивнул, а Сей задумался, снял острыми зубами кусок сочного мяса с деревянного шампура, принялся энергично двигать челюстями.

— Сам понимаешь — никто ведь не умирает, — наконец произнес он. — Поэтому и нет жгучей остроты при потере близкого человека. Люди привыкают друг к другу. Потом — сильно привыкают. Устают от этого. Расходятся. Потом — лет через пятьсот — снова возникает взаимный интерес. Или не возникает.

— В общем, ты всегда знаешь, что не сегодня так вполне возможно что через миллион другой лет вы вполне снова можете оказаться вместе, да еще и с более сильными чувствами, — участливо добавила Веста.

Сергей кивнул, поняв вдруг, что ему страшно сильно захотелось увидеть Элору.

— Извините, я покину вас ненадолго, — поспешно пробормотал он и, не успел Сей ничего ответить, как Сергей уже очутился во дворце Элоры. Возле самой девушки.

Она долго и неподвижно стояла возле Сергея. Смотрела на стену. Прозвучал гонг.

Вошла сирена в фиолетовом, держа в руках ночную сорочку. Ждала, придерживая микрофон у правого уха.

Элора принялась неторопливо раздеваться. А он вдруг смутился и постарался побыстрее исчезнуть — некрасиво все-таки подглядывать, хоть за своей собственной женой, подумал он, снова появляясь возле костра.

В руках его почему-то уже были шашлык с одним единственным, но толстым куском мяса, с которого капал жир, а в другой — стакан водки, наполненный до краев.

— Ну как, отвел душу? — спросил Сей, подбросив дров в костер.

В стороне возле мангала крутилась Веста в одних только шортиках — все остальное она успела снять. Кожа и волосы ее блестели от капель воды. Она посмотрела на Сергея, ободряюще улыбнулась. И непонятно, то ли она солидарна с ним, то ли поддерживает его в чем-то.

Также раздетый Каук неторопливо выходил из зеленого океана.

— Выпей — полегчает, — участливо произнес Сей. — Другого лекарства нет. Я проверял, — грустно улыбнувшись добавил он.

И, наверное, очень долго проверял, почему-то подумал Сергей и покорно осушил полный стакан, мельком подумав, что вред организму нанести все равно невозможно — тут же вмешается Малыш.

Водка сильно ударила в голову и откатилась к плечам, животу, рукам, спустившись до самых ног. Тело и душа покорно расслабились, мысли — успокоились, перестав носить характер вселенской обреченности.

Сергей сел. Посмотрел на почему-то желтую землю, на зеленый океан, на десяток солнц на небе. Успокоился. Посмотрел на Сея. Ведь это — я сам, — несколько отрешенно подумал он, — проживший так много лет.

— И когда у вас возникло бессмертие? — тихо спросил Сергей, медленно пережевывая мягкое и сочное мясо, явно — не свинина и не баранина.

— Давно, — вздохнул Сей, спокойно глядя на Сергея. — Вопрос ведь не в этом?

— Конечно, — кивнул Сергей, поискав глазами готовый шашлык, и Веста тут же протянула ему от мангала еще горячий шампур с четырьмя шкворчащими кусками мяса. — Ведь это — конец всей известной мне истории мира?!

Сей взял с тарелки в виде морской раковины пучок водорослей, с удовольствием отправил их в рот.

— То что это — бессмертие — поняли не сразу, — отрешенно произнес Сей, словно вспоминая что-то очень далекое. — Все еще шли войны. Причем — очень жестокие, когда за неповиновение выжигали целые области с городами и селами, и потом десятилетиями выискивали беглецов по болотам, чащам и пещерам.

Сей замолчал, посмотрев на плащ-накидку, но ничего не взял. И Веста тот час отошла от мангала и села с ним рядом. Он обнял ее, тесно прижав к себе, и она успокаивающе погладила его руку на своей талии, и тихо поцеловала в щеку.

— Но как конкретно вы смогли к этому прийти?! — воскликнул, волнуясь, Сергей. — Каким образом?

— Обстоятельства так сложились, — ответил Сей. — Никто из жрецов вдруг не сосредоточился на личной выгоде. Все как один искренне желали одного. Ну и я — как молодой жрец — принятый в касту за неизвестные никому еще знания. Как я уже и говорил, мы исходили из того, что первые живые организмы никогда не умирали. Жили себе и жили. Но вот начались изменения в природе, в климате. И на первый план стали выходить мутации, которые смогли быстрее и лучше приспособиться к изменениями, и которые постепенно стали вытеснять базовые организмы.

Сей снова замолчал, снова вспоминая что-то.

— А потом мы как-то перестали стареть, — продолжил он. — Хотя именно над этим мы все время и работали по приказу фараона — найти механизм старения человека и научиться управлять им. — Сей сильнее прижал к себе Весту, явно вспоминая что-то не очень хорошее, и Веста снова погладила его руку и поцеловала в плечо. — Нас было более трех сотен — жрецов Амона-Ра, сосредоточившихся на этом. Через восемьдесят лет в живых осталось только тридцать четыре. А фараон — уже восьмой по счету. И только когда мы смогли собраться все вместе, мы наконец поняли — мы нашли способ управлять своим организмом, клетками своего тела.

Веста снова поцеловала Сея. Потом, помедлив, чуть потянулась и поцеловала Сергея, но он совсем не обратил на это внимания. Каук, крякнув, потянулся за водкой. Наполнил стаканы.

— Выпьем за «первых», — сказала Веста очень грустным голосом, и снова поцеловала Сергея в плечо. — Жалко, что их осталось так мало.

Встрепенувшись, Сей обвел всех внимательным взглядом. Также грустно улыбнулся.

— Дальше было хуже, — сказал он, поднимая свой стакан. — Дальше мы, жрецы, осознав полученное, без споров решили, что данное свойство необходимо как можно скорее распространить на весь мир, вопреки желаниям фараона.

Они чокнулись. Выпили. Закусили водорослями и мясом. Каук внимательно смотрел на Сея, казалось, впитывая каждое его слово. Веста участливо смотрела на обоих Кузнецовых.

— Да и понятно — как только все люди на планете станут бессмертными — войны прекратятся. И мы отправились во все края. И нас стало еще меньше…