М. Я. Сюзюмов считал, что греческие хроники передают одну и ту же версию русско-византийской войны. Эта версия, по его мнению, изложена и в русской летописи. Сопоставляя данные греческих хроник и «Повести временных лет», Сюзюмов пришел к выводу о том, что их авторами был использован, возможно, какой-то болгарский хронограф, существование которого предположил А. А. Шахматов и в основе которого могла лежать неизвестная нам греческая хроника. Он заметил общность сведений Скилицы и русской летописи о речах Святослава, об удивлении, высказанном руссами при виде богатств Болгарии. О первом походе Святослава в Волгарию дают схожие сведения Скилица, Яхья Антиохийский, Лев Дьякон и русская летопись43. Нам, однако, представляется, что Сюзюмов не сумел доказать заимствование русским книжником сведений греческих хроник, а лишь еще раз подтвердил достоверность основных событий, в изложении которых существует согласие между греческими хронистами и русской летописью.
Вместе с тем историк отметил, что многие подробности событий византийскими хронистами упущены. К ним относится битва руссов с греками, в которой во главе русского войска стоял сам Святослав. Византийской армией руководил патрикий Петр, о котором как об одном из полководцев империи, направленном наряду с Вардой Склиром против руссов, упоминает Лев Дьякон. Далее Петр в его «Истории» не упоминается. Варда Склир направляется в Малую Азию, во главе греческих войск в Европе встает Иоанн Куркуас. А это значит, делает весьма интересный вывод М. Я. Сюзюмов, что, в то время как Варда Склир под Аркадиополем разбил войска коалиции (угров, печенегов, болгар, сражавшихся вместе с одним из русских отрядов), сам Святослав нанес поражение армии патрикия Петра во Фракии. Об этом-то сражении и говорит русская летопись как о победоносной для руссов битве, где отличился и сам русский князь. В связи с этим историку представляется беспредметным спор о том, кто же одержал верх в аркадиопольской битве - русские или греки44.
В советское время источниковедческой стороны вопроса касались Ф. И. Успенский, Б. Д. Греков, М. Н. Тихомиров, М. В. Левченко. И вновь мы видим расхождения в оценке источников, обусловленные, видимо, тем, что историки не обратились к прежним наблюдениям Белова, Багалея, Шахматова, Сюзюмова, во многом прояснившим некоторые источниковедческие вопросы темы.
Ф. И. Успенский полностью доверяет Льву Дьякону в общей оценке событий, хотя и отмечает, что роль Калокира в инспирировании нашествия руссов на Болгарию византийским хронистом явно преувеличена45. Б. Д. Греков лишь заметил, что Лев Дьякон рассказывает о событиях гораздо подробнее, чем русская летопись46. М. Н. Тихомиров, напротив, высказал сомнение в достоверности известий византийских хронистов. Он разобрал данные Льва Дьякона, Скилицы, Зонары и показал, что их сведения о зверствах руссов в Болгарии противоречат другим ими же приводимым фактам. Так. Лев Дьякон, Скилица, Зопара говорили об участил болгар в боях на стороне руссов; Лев Дьякон сообщил о том, что болгары совместно с руссами обороняли Преславу, что Святослав сохранил Борису его власть над страной и оставил за ним знаки царского достоинства, не тронул царских сокровищ и церковных святынь47. Признавая правильность этих замечаний М. Н. Тихомирова, заметим все же, что участие болгар в антивизантийских действиях еще не снимает вопроса о жестокостях руссов на территории Болгарии по отношению к провизантийски настроенной болгарской знати.
М. В. Левченко, отстаивая правильность летописной хронологии событий, также обратил внимание на недостоверность ряда сообщений византийских хронистов, в частности о количестве русских воинов под Аркадиополем и Доростолом48. В отличие от Е. А. Белова, М. В. Левченко считает недостоверными сведения русской летописи о победе русских войск под Аркадиополем. Если руссы одержали там победу, рассуждает автор, то почему они не двинулись на Царьград, почему получил поощрение Варда Склир в виде назначения его командующим войсками против мятежного Варды Фоки? Отмечает автор и то, что русская летопись ничего не сообщает о заключительном этапе войны49.
Из зарубежных историков отдельные источниковедческие экскурсы по поводу событий 60–70-х годов X в. в Восточной Европе предприняли в 1930 году болгарский историк Н. П. Благоев, а в 60-х годах английский историк А. Стоукс.
Н. П. Благоев подверг критическому разбору известия Льва Дьякона о Болгарии и вслед за русскими историками выявил некоторую тенденциозность византийского автора, ограниченность его сведений. Так, историограф Василия II не знал о двукратном появлении Святослава в Болгарии, нет у него ясности и относительно истинных причин болгаро-византийского конфликта в 966 году. Н. П. Благоев обратил внимание на условность хронологических сведений Льва Дьякона50. В то же время автор некритически воспринимает действительно тенденциозные оценки Львом Дьяконом действий руссов в Болгарии, оценки, корректируемые другими византийскими хронистами51
А. Стоукс исследовал хронологию событий и отметил правильность их датировки русской летописью, проанализировал ход военной кампании Святослава и сравнил отдельные сведения византийских хронистов, показав противоречивость их известий, особенно в части русско-болгарских отношений в 970–971 годах, когда негативные оценки этих отношений не подтверждаются историческими фактами, приводимыми теми же хронистами52.
Отдельные источниковедческие наблюдения были сделаны отечественными и зарубежными историками в процессе изучения истории балканских походов Святослава. Об этих наблюдениях мы скажем в историографическом обзоре.
Ознакомившись с источниковедческой базой проблемы и анализом источников, предпринятым отечественными и зарубежными учеными на протяжении 100 с лишним лет, попытаемся с определенной долей вероятности установить достоверность сообщений византийских хронистов и русских летописей по интересующей нас теме. Что касается метода установления этой достоверности, то он в основном правильно определен в предшествующих источниковедческих работах: сопоставление сведений независимых друг от друга источников, их взаимодополнение, соответствующее общей намеченной в них канве событий.
С этих позиций следует еще раз вернуться к сопоставлению, во-первых, сведений Льва Дьякона и Скилицы, а затем Зонары, и, во-вторых, сведений византийских хроник и русских летописей.
Византийские хронисты, касающиеся исследуемого вопроса, начинают описание событий с болгаро-византийского конфликта. Причем Лев Дьякон показывает внешнюю причину конфликта - оскорбление болгарских послов, а Скилица и вслед за ним Зонара вскрывают внутреннюю подоплеку событий - двусмысленную политику Болгарии в отношении венгерских рейдов, ее возможный тайный сговор с уграми. Учитывая постоянную враждебность угров по отношению к Византии в это время, их участие в антивизантийской коалиции, организованной позднее Святославом, их нападение на Фессалонику (об этом сообщает Лиутпранд), можно сделать вывод о досто верности факта, сообщаемого Скилицей и Зонарой. Все трое хорошо знают и о дальнейшем развитии болгаро-византийского конфликта, и о миссии Калокира к Святославу. Однако относительно миссии Калокира нам лишь известно, что он действительно был направлен на Русь. Оценка же его усилий, сделанная византийскими хронистами, может быть принята лишь с большими оговорками, так как нет конкретного подтверждения действий Святослава по наущению византийского правительства. Зато мы знаем из сообщения Яхьи Антиохийского о войне между Византией и Русью до первого появления Святослава на Балканах. Учитывая это последнее сообщение, необходимо тщательно взвесить известие византийцев о побудительных мотивах похода Святослава на Дунай. Во всяком случае безапелляционная трактовка этого сюжета Львом Дьяконом и Скилицей нуждается в серьезной исследовательской проверке.
Что касается описания дальнейших событий, то, учитывая схожесть византийских и русских известий, мы должны признать достоверность сообщений византийцев о появлении русского войска на Дунае, разгроме им болгарской армии, пребывании Святослава в захваченной им части Болгарии, в Переяславце и об отсутствии военных действий между греками и руссами до вступления на престол Иоанна Цимисхия, то есть практически до весны 970 года. Лев Дьякон, как и русский летописец, говорит о многократных переговорах правительства Иоанна Цимисхия с руссами до начала открытой войны в 970 году. И Лев Дьякон, и Скилица сообщают о битве греков во главе с Вардой Склиром против союзных войск под Аркадиополем и о победе греческого отряда, а затем дают сходную канву событий весны и лета 971 года.