Сразу было понятно, что под

ним

имелся в виду Делоне, поэтому я не стала рассказывать, что каждый из Тринадцати Домов по-своему трактует причину, по которой Наамах торговала своим телом. Вместо этого я спросила, думая, что уже угадала ответ:

— Откуда такая преданность?

— Ты не знаешь? — Алкуин недоверчиво посмотрел на меня. Я, кстати, тоже полагала, что моя жизненная история для него открытая книга, хотя позже узнала, что Алкуин понятия не имел, как я попала в Дом Кактуса. — Я родился в Трефайле, в Камлахе. В тот год, когда войска стояли на границе, один из солдат принца Роланда прижил меня, изнасиловав сельскую девушку.

— Неудивительно, что Бодуэн вольготно чувствовал себя в Камлахе, — вставила я.

Алкуин кивнул:

— Как и Роланд, да? Короче, семья прогнала мою мать. По слухам, она чуть не умерла от голода, пока добиралась до Роланда. Принц осудил моего отца, заплатил оскорбленной семье выкуп и, поскольку у моей матери пропало молоко, даже нанял кормилицу из тех скальдов-перебежчиков, которые живут на границе Камлаха, изгнанные из своего племени и не желающие возвращаться на родину. Это все, что принц смог сделать.

— О, Алкуин. — История была небезынтересной, но и до обидного не относящейся к делу. — А как это все связано с Делоне?

— Не знаю. — Он качнул головой, встряхнув светлыми, как слоновая кость, волосами. — Но в тот год он бился вместе с принцем Роландом в Битве Трех Принцев, а шесть лет спустя, когда скальды вновь начали совершать набеги на границу, вернулся за мной. Я тогда спросил, не он ли мой отец, а он рассмеялся и сказал, что это исключено. И еще добавил, что всегда выполняет свои обещания, а иногда даже и чужие. С тех пор мы с ним не расставались.

— У тебя не возникало желания повидаться с матерью?

Алкуин вздрогнул.

— Делоне всего на полшага опередил отряд скальдов. Мы отъехали от деревни ярдов на четыреста, когда послышались первые крики. Делоне вез меня на луке седла и прикрывал мне уши. Он ничего не мог поделать. Пока мы спускались с гор, за нашей спиной в небо поднимался дым. Я оплакивал няню, но так и не узнал свою мать. И больше никогда туда не вернусь.

Я пожалела Алкуина и даже слегка позавидовала ему, потому что, по правде говоря, моя история не была и вполовину такой романтичной. Побег с гор под носом у шайки скальдов! Это куда интереснее продажи в кабалу.

— Стоит поспрашивать Делоне еще раз. Ты имеешь право задавать вопросы.

— А он имеет право не отвечать. — Алкуин встал, чтобы убрать книгу, которую читал, потом повернулся и склонил голову набок, глядя на меня. — Я не многое помню из своего детства, — тихо сказал он, — яснее всего, как нянюшка говорила со мной по-скальдийски. Как рассказывала, что могучий принц ангелийцев обещал обо мне позаботиться. Делоне держит слово за Роланда де ла Курселя.

Мы довольно долго беседовали тем вечером — наставник отбыл на бал, — и я среди прочего узнала, что туар Алкуина, в отличие от моего, не являлся собственностью Делоне. Алкуин сам избрал путь Служителя, посвятив себя Наамах, чтобы вернуть свой неоплатный долг. Я вспомнила историю Ги и почти увидела невидимые путы, подчинявшие всех нас Анафиэлю Делоне. В свете рассказа Алкуина напрашивался вопрос, а что за незримые узы связывали Делоне с давно убитым принцем Роландом.

Лучшее предположение на эту тему высказал не кто иной, как Гиацинт.

— Так что же мы знаем про первую нареченную принца Роланда? — начал он рассуждать с риторического вопроса, закинув ноги на стол и помахивая куриной ножкой в полюбившемся нам «Петушке». Я помогла пройдохе организовать свидание между замужней знатной дамой и симпатичным игроком, и Гиацинт расщедрился на жирного каплуна и эль для нас обоих. — Что мы знаем, кроме того, что она сломала шею на охоте? Знаем, что Анафиэля Делоне обвиняли в том, будто он сочинил песню, объявлявшую Изабель л’Анвер устроительницей этого якобы несчастного случая. Хотя Делоне так и не сознался в авторстве, стихи его с тех пор под запретом, а отсюда вытекает, что кто-то при дворе поверил в правдивость его версии и даже убедил в этом короля. А еще мы знаем, что Делоне не изгнали, хотя принцесса-консорт этого добивалась, а значит, кто-то с самого верха его защитил. Ты рассказала, как несколько лет спустя после гибели принца Делоне выполнил его обещание. Выходит, он связан с Роландом каким-то долгом. Так сама подумай, откуда начинается этот клубок? С невесты принца. И кем же она была?

Иногда я впадала в отчаяние от того, что преподанные мне уроки Гиацинт знал лучше меня самой и безо всякой зубрежки.

— Первой нареченной принца была Эдми де Рокай, дочь графа де Рокая, лорда одного из самых обширных угодий в Сьовале. Там расположен небольшой университет, где обучается наукам Клан Шемхазая. — Выложив свои познания, я пожала плечами и отхлебнула эля. — Граф пожертвовал университету свою знаменитую библиотеку.

Гиацинт оторвал белыми зубами кусок куриной ножки, испачкав жиром подбородок.

— У графа были сыновья?

— Не знаю. — Я внимательно посмотрела на друга. — Думаешь, Делоне ее

брат

?

— Почему бы и нет? — Тсыган обглодал ножку до кости и глотнул эля. — Если это он написал те стихи — хотя признания не добились, но ведь подозрение осталось, — значит, очень хотел обличить убийцу нареченной принца. А если Делоне не приходился ей братом, тогда, возможно, имел к ней какое-то иное отношение.

— Например? — подозрительно глянула я на фантазера поверх кромки кружки.

Гиацинт поставил свой эль, убрал ноги со стола и с заговорщическим видом наклонился вперед.

— Например, был ее любовником. — Заметив, что я собираюсь возразить, он поднял палец. — Нет, погоди, Федра. Может, он любил ее и, желая ей только счастья, уступил наследнику престола, но любовь никуда не делась. А когда леди трагически погибла, Делоне отправился в Город в поисках правосудия и там разведал о преступном сговоре — заметь, не прошло и года, как принц женился на другой. И вот наш дворянчик из провинции, сообразительный и острый на язык, но совершенно зеленый в политике, рискнул обзавестись врагом в лице самой принцессы-консорта и при этом приобрел заступника в лице принца, которого честь заставила защитить дерзкого юного стихоплета. Могло такое быть? Как думаешь?

— Думаю, ты слишком много времени проводишь в кругу игроков и драматургов, — отшутилась я, но про себя попыталась взвесить услышанное. Начало нити этого клубка действительно приходилось на смерть невесты принца Роланда. — В любом случае Делоне обучался в Тиберийском университете, а вовсе не приехал сюда прямиком из провинции.

— Ах, ты, футы-нуты. — Гиацинт отпил еще эля и вытер пену с губ. — Сплошные педанты и демагоги. Чему у них можно научиться?

Услышав это, я рассмеялась — несмотря на свой живой ум, Гиацинт поддерживал уличные предрассудки.

— Много чему. А скажи мне вот что: ты проверял свою догадку

дромондом

?

— Ты же знаешь, что нет. — Он посерьезнел. — Помнишь, что тебе сказала моя мать? Я поделюсь с тобой тем, что удастся разузнать от людей, и своими мыслями, Федра, и, может, этим подскажу путь к разгадке, но не стану использовать свой дар, чтобы приблизить время твоей скорби.

— Ты смешиваешь зловещие темные словеса и судьбу, — проворчала я.

— И что с того? — усмехнулся он. — Я же тсыган. Много чего знаю и много чего угадываю, верно угадываю, разве нет?

Я неохотно признала его правоту, и мы переключились на другую тему, проговорив до появления за окном «Петушка» бледного лица Ги, которое напомнило мне о долге и позвало домой.

* * * * *

Вскоре после этого разговора произошли два примечательных события, хотя, если быть точной, одно из них имело значение только для меня. Первое же, значимое почти для всего королевства, заключалось в том, что ко двору Земли Ангелов нанес визит круарх Альбы. Именно так своего вождя именовали круиты, а мы, по примеру каэрдианских ученых, обычно называли его королем пиктов. Событие породило немало толков, потому что Хозяин Проливов крайне редко позволял кому бы то ни было миновать свои владения.