— Максим, не нервничай так, нервные клетки не восстанавливаются.

А Максим оглянулся и дико закричал:

— Говна не жалко!

Потом схватил бутылку 33 портвейна и зафигачил её винтом из горла. Мы ещё на автопилоте не были, а он уже отрубился.

23 марта.

Нынче Максим проснулся и в окно смотрит. Я тоже в окно стал смотреть — а там солнце, тепло как в деревне или как, когда я в школе учился, бывало так тепло.

Я Максиму говорю:

— Максим, видишь, как тепло, хорошо! Все птицы и звери радуются, поют, что зиму пережили, что зима прошла. Какие сегодня деревья, видишь? И вот тебе мой сказ, Максим, год не пей, два не пей, а уж сегодня выпить сам Бог велел!

А Максим всё в окно смотрит и говорит:

— Не будем мы сегодня пить.

— Как, Максим, совсем ничего не будем?

— Совсем, Фёдор.

— И завтра?