«Вообще-то, хотела быть фермершей, но не судьба».

— Да, всегда мечтала. Связисты путешествуют по галактикам, общаются с разными расами, причем не людскими, а не сидят в штабах, как почти половина выпускников с нашего факультета. Их жизнь романтична и полна приключений, — я стрельнула глазами на Ридиса и постаралась придать своему лицу почти влюбленное выражение.

Курсанты воззрились на меня удивленно. Связисты считались самой непрестижной военной специализацией, но не могла же я не придать Ридису уверенности?

— На самом деле, это довольно скучная специализация, — простодушно ответил рыжий апранец.

— А мне так не кажется.

— Апранец прав, — проговорил Ниджер. Чего ему стоило обратиться прямо к Ридису или хотя бы назвать его по фамилии? Нет, обязательно нужно показать свою чванливость! Я иллюзий не строила насчет Экри: он хорошо относился ко мне только потому, что моя внешность сильно походила на центаврианскую, и вела я себя сдержанно.

К нам подошла Круек, и мне захотелось засмеяться в голос, когда она оттолкнула Слагора в сторону, чтобы оказаться в центре нашего «кружка». Орионец вздернул светлую бровь:

— Апранцев не учат манерам?

— Ты что-то сказал, белоголовый?

— Да, круглоглазая.

Обычно Слагору хватало одного только взгляда, чтобы его противник ретировался, но Круек не уступала ему ни в стати, ни в упрямстве.

— Только драки нам не хватало! — встревожился Экри. — Давайте решать, кто будет капитаном команды, и где мы будем собираться для тренировок.

— Проголосуем? — предложил Ридис.

— Зачем? Я буду. Я первая чемпионка абитуры во втором Учебном центре.

— А я — первый чемпион в своем, — сказал Тулл.

— Я — староста группы, — не забыл о себе любимом Экри.

— И что?

— К тому же, я старший.

— Экри, ты много о себе мнишь! — вспылил Тулл.

— И заслуженно. Я один смогу вас организовать.

— Да неужели?

Круек, ни слова больше не говоря, отошла. Пока не пришли наши надзиратели, Тулл и Экри так и собачились, а мы с Ридисом решили, что в чемпионских играх нам точно не светит победа. Потому что столь разобщенную команду еще только поискать! Спустя некоторое время за нами вернулись «надзиратели».

Солд спросил, кто капитан.

— Я! — резко выкрикнула апранка.

Экри собрался было возмутиться, но лейтенант кивнул, и центаврианин чуть было не грохнулся в обморок от потрясения. Никому и в голову не приходило, что стать капитаном команды — так просто…

Этим же днем меня ждал еще один сюрприз. На моем браслете появились краткое указание явиться на проходную у площадки аэрокаров, час свободного времени и право на использование наземного кара. Я знала, что все это значит, но не могла поверить.

Посещать курсантов в академии было разрешено. Для этого нужно было лишь выбить разрешение на посещение, которое давали по поводу (а центаврианами и без повода), купить билет до академии и, собственно, прилететь к назначенному времени. Но у моих братьев уж точно не было лишних денег на аэробус…

Я кинулась в казарму, к зеркалу, начала приводить себя в порядок. Не хотелось предстать перед братьями уставшей-бледной … Некоторые мои приятельницы умудрились купить у старшекурсниц, на чьи мелкие нарушения не обращали внимания, несколько тюбиков туши, увлажняющие кремы и помаду. Тихонечко, аккуратненько, в туалете, мы подкрашивали бескровные губы и ресницы, чтобы выглядеть получше и так, чтобы на нас этот еле заметный макияж не заметили.

Накрасившись, я спрятала запрещенные орудия красоты и вышла из кабинки поглазеть на себя в зеркало. Когда я жила на ферме, то была вечно загорелой и, в принципе, безо всякого макияжа выглядела хорошо за счет красивого сочетания синих глаз и черных волос, а пухлые губы и немного удивленное выражение лица придавали мне еще больше очарования. Знаю, что за мной бы многие из нашего сектора ухаживали, если бы не Агап, грозящий… к-хм, сделать непотребства с тем, кто пожелает сделать непотребства со мной.

Но пребывание в академии меня изменило. Несмотря на то, что за завтраком-обедом-ужином я ела все и даже просила добавки, потеряла несколько килограмм. С кожи сошел загар, губы постоянно трескались, кожа стала суше… Но самое главное изменение касалось выражения моих глаз — теперь оно всегда было настороженным. Я пощипала свои щеки, чтобы на них появился румянец, и вышла.

Наземные кары находились прямо в главном учебном корпусе — маленькие черные машинки обтекаемой формы. Я провела инфо-браслетом над сканером ближайшей, и дверца открылась, приглашая меня внутрь. На наземном каре мне уже приходилось ездить — да и кто на них не ездил? Все здешние кары были настроены на автоматическое управление. Я ткнула в нужное место на панели управления, а потом и в нужное место на схеме академии. Где-то внизу кара что-то завибрировало, и он выехал из «гаража».

Проехавшись по территории, я оказалась у площадки. Выйдя из кара, я, стараясь сильно не волноваться, дошла до проходной, ткнула браслетом чуть ли не в глаз охраннику, и тот указал, где меня уже ждут.

Темка, синеглазый засранец!

Когда ехала в каре, то думала, что непременно удивлю моих строгостью, поприветствую по-военному и только потом начну разговаривать нормально, но на деле я просто накинулась на брата и едва не завизжала от радости. Он, смеясь, крепко меня обнял и даже слегка приподнял кверху.

— Нинка, га-аночка военная!

— Темыч! — счастливо ответила я. — Как я рада тебя видеть!

Я чмокнула брата в щеку и прижалась носом к его груди. Он, как он хорошо пахнет! Фруктами, легкой перчинкой, Тектумом! Теплом и беззаботностью! Как же я скучаю! По братьям, по дому! По саду, по любимым лежанкам! По пляжу, по ругани Агапа насчет моих коротеньких платьев… по ливням и яркости цветов!

— А где другие Ветровы? Почему ты один? — спросила я, все так же глядя на красавчика-брата сияющими глазами. Он приоделся в дорогие одежды: темно-синий костюм сидел на нем идеально, на воротнике красовались настоящие горундские кристаллы, в темноте испускающие призрачный свет.

— Я не один, — Тема повернулся. Я уже видела разок центаврианку, на планшете брата. Но вживую она показалась мне гораздо более привлекательной. Наверное, потому, что оказалась метиской. Центаврианские черты лица, кожа и волосы, а совсем не центаврианский рост, полнота и глаза.

Мне она понравилась сразу, несмотря на то, что носила фамилию Малейв.

— Привет, Нина, — сказала метиска на чистом русском земном, чем меня ошарашила. Когда младшие учат наречия старших — это нормально и даже обязательно, но когда старшие учат наречия младших… Это просто невероятно. — Меня зовут Милу.

— Привет, — совершенно обалделым голосом ответила я. Даже в нашем земном секторе на Тектуме земляне болтали на английском… А родное «привет» на родном языке я не произносила уже давно.

Милу протянула мне руку, и я ее пожала. При этом девушка лукаво на меня взглянула, а потом на Тему. На меня. Снова на Тему.

— Вы так похожи!

— Да, мы с Нинкой прям близнецы, — произнес довольный Тема. Еще ни одна его подружка не была такой шикарной, и он наслаждался произведенным эффектом. — Но ты, сестренка, не обижайся… я все-таки красивее.

Мы рассмеялись. Знакомство удалось, и я, отвечая на вежливые вопросы Милу и свою очередь, отвечая на нее, жалела, что она Малейв. Хотя, есть у нее несомненный плюс — она метиска, и это опускает ее до нашего уровня. Почти. С метиской у Темы есть шанс, тогда как с настоящей родовитой старшей — нет. Мне стало гораздо легче на душе. Братец рассказал, как у него дела, про ферму, про Гаррисона, которому по протекции Милу предложили другую работу. Агап и Кеша не смогли прилететь, потому что разрешение на посещение академии дали только Милу, и она еле договорилась выбить его и на Тему.

И все было бы хорошо, если бы к Милу не явился брат. Я стояла рядом с Темой, когда Ли прошел через проходную и оказался рядом с нами. Сестру он поприветствовал, приложив ладонь к сердцу — Милу сделала также. При этом лица обоих были весьма мрачны.