Но что же в это время происходило в их мозгу?

У девочек, еще до показа сказки, как только начина­лась работа со взрослым (ощупывание разных предметов), уровень биоэлектрической активности мозга повышался и оставался высоким все время, пока девочка смотрела сказ­ку и ощупывала предметы.

У мальчиков картина иная. Когда они просто ощупыва­ют предмет, задействованы только те центры, которые не­посредственно участвуют в регуляции этой конкретной де­ятельности, и общая активность мозга невелика. После того, как лапка оказывается лапой волка, активность по­вышается, а затем снова падает. Когда мальчик сам узнает предмет (лапа волка), активность снова возрастает и снова падает, не повышаясь даже на слова взрослого («это лапа волка») (рис. 4). Причем активность носит очень избира­тельный характер: включаются слуховые и моторные цент­ры речевого полушария, а также лобные структуры, кото­рые программируют последующие действия ребенка и про­гнозируют результат (рис. 5).

Рис. 4. Столбики показывают уровень активности левого полуша­рия мозга детей в разных ситуациях ощупывания одного и того же предмета.

 1. Незнакомый приятный на ощупь предмет до фильма-сказки "Красная Шапочка».

 2. Тот же предмет сразу после прерывания сказки, в момент, когда взрослый его называет: «Это лапа волка!»

 3. При повторении сказки, когда ее снова прерывают. Первые 2 сек. ощупывания, до называния предмета.   

 За. Следующие 2 сек. ощупывания. Предмет еще не назван, но ребенок его узнает.

 3б. Предмет, назван взрослым: «Это лапа волка!»

Рис. 5. Показаны харак­терные взаимосвязи лобных-ассоциативных (1,2), мотор­ных (3,4), нижнетеменных-ассоциативных (5,6), заты­лочных-зрительных (7,8), височных-слуховых (9,10) областей коры больших по­лушарий мозга девочек и мальчиков 4 лет, получен­ные в результате анализа эн­цефалограмм, записанных во время ощупывания деть­ми предмета, названного «лапой волка».

Можно думать, что мальчики осмысливают ситуацию и готовят способ выхода из нее. У девочек же активируется весь мозг: и зрительная, и слуховая, и моторная кора, и ассоциативные структуры обоих полушарий.

Итак, мальчики кратковременно, но ярко и избиратель­но реагируют на эмоциональный фактор, а у девочек в ситуации деятельности, вызывающей эмоции, резко нарас­тает общая активность, повышается эмоциональный тонус коры мозга. Мозг девочек как бы готовится к ответу на любую неприятность, поддерживает в состоянии готовнос­ти все структуры мозга, чтобы в любую секунду отреагиро­вать на воздействие, пришедшее с любой стороны. Видимо, этим и достигается максимальная ориентированность жен­ского организма на выживаемость. Мужчины же обычно быстро снимают эмоциональное напряжение и вместо пере­живаний переключаются на продуктивную деятельность.

Взрослые должны учитывать особенности эмоциональ­ной сферы мальчиков. Мамам, воспитательницам и учи­тельницам трудно понять эту сторону жизни мальчика — они-то сами другие. Вот и получается, что мама (или педа­гог) долго ругают мальчика, нагнетая эмоции, и сердятся оттого, что он не переживает вместе с ней, а как бы оста­ется равнодушным к ее словам. Нет, он не равнодушен. Просто он уже дал пик эмоциональной активности, отреа­гировал на первых минутах разговора, но он, в отличие от мамы (и сестры или одноклассницы), не может долго удер­живать эмоциональное напряжение, он к этому не приспо­соблен и, чтобы не сломаться, просто отключил слуховой канал, и информация до его сознания не доходит. Он вас уже не слышит. Ваши воспитательные усилия пропадают впустую. Остановитесь. Ограничьте длину нотации, но сде­лайте ее более емкой по смыслу, т.к. мозг мальчика очень избирательно реагирует на эмоциональные воздействия. Если вся ваша речь сводится к двум словам: «ты пло­хой»,— то чего вы ждете от мальчика? Он дезориентиро­ван. Объясните ему ситуацию очень коротко и очень кон­кретно — чем же вы недовольны. Но здесь мы затронули другую интересную и важную тему — оценку взрослым ре­бенка. Об этом речь еще впереди.

 Итак, мы с вами пришли к важному выводу: мальчик и девочка — это два разных мира. Очень часто мы непра­вильно понимаем, что стоит за их поступками, а значит, и неправильно на них реагируем. Если вы уже растите слав­ную дочку, а у вас родился сын, знайте, что во многом вам придется начинать с нуля и ваш опыт воспитания дочки иногда не только не поможет вам, а даже будет мешать. То же самое произойдет, если после сына у вас родилась дол­гожданная дочь, хотя здесь сложностей обычно меньше.

Мальчика и девочку ни в коем случае нельзя воспитывать одинаково. Они по-разному смотрят и видят, слушают и слышат, по-разному говорят и молчат, чувствуют и переживают. Постараемся понять и принять наших мальчишек и девчонок такими, какие они есть, такими разными и по-своему прекрасными, какими создала их природа. А вот удастся ли сохранить, раскрыть, развить эти задатки, не повредить, не сломать — зависит только от нас с вами.

Тайны двух полушарий

Малыш родился, и мы с умилением смотрим, как он кричит и машет сжатыми в кулачки руками. Но ручки у него как бы связаны, и он двигает ими практически синхронно. Лишь постепенно ребенок по­лучает возможность раздельно поднимать, опускать, делать хватательные движения или одной, или другой ручкой. Вот ребенок впервые ухватился за игрушку, и мы обычно не очень задумываемся, какой рукой, правой или левой, но ложку вкладываем ему в правую ручку, а позже в правую руку даем карандаш. И большинство детей очень скоро подчиняется нашим правилам и всю жизнь самую «квали­фицированную» работу выполняет правой рукой.

Но может случиться и так, что около 4 лет наш ребенок вдруг начинает перекладывать ложку в левую руку. Иног­да родители уже у малыша 7 месяцев замечают предпочте­ние левой ручки: ею он тянется за игрушкой, хватает ее. Очень часто родители в такой ситуации пугаются: неужели ребенок будет левшой? Что делать?

Во-первых, убедиться, что кроватка стоит таким обра­зом, что вы можете подойти к ребенку справа и слева, а не только слева. Но это все-таки не столь важно. У детей правшество и левшество в основном формируется к 4 годам, а до этого возраста предпочтение руки может быть неустойчивым.

Посмотрите, как относится ребенок к тому, что вы доброжелательно и с улыбкой перекладываете ложку из его левой ручки в правую. Если он продолжает спокойно есть, то некоторое время можно попытаться «приучить» его к пользованию правой рукой, но если вы видите, что ребенку это неприятно, что он пытается переложить ложку снова в левую руку, начинает капризничать, раздражать­ся, то это сигнал вам, что вы нарушаете естественный ход развития организма, вмешиваетесь в интимные механизмы формирования; личности ребенка и рискуете причинить ему непоправимый вред.

Если вашему ребенку уже 4 года и, тем более, если среди родственников ребенка есть леворукие, остановитесь, не переучивайте его, потому что перед вами только два пути: либо ребенок будет нормально развиваться или даже опережать других детей, но есть и писать левой рукой, либо он превратится в невротика, будет писать пра­вой рукой, но и в школе, и после ее окончания письмо станет для него мукой. При этом возможно появление за­икания, ночного недержания мочи, беспокойного сна и снохождения, тиков, навязчивых движений, а все это не может не отложить отпечатка на его характер, на умение и желание общаться с людьми. У ребенка может сформи­роваться чувство ущербности, комплекс неполноценности, а от этого зависит то, как сложится его жизнь.  У животных нет видового (свойственного всему биоло­гическому виду) предпочтения правой или левой лапы, но можно найти отдельных особей, которые чаще употребля­ют одну из лап. Если отобрать таких животных (например, крыс) и попытаться их переучить действовать неведущей лапой, то у них изменяется содержание белка в пирамидных нейронах моторной области коры мозга. Это у крыс, А что же происходит с ребенком-левшой, когда мы пыта­емся его переучить? Наверняка, изменения в мозгу еще более значительные.