В три пятнадцать он покинул свое бюро.

Он трижды менял такси и менял маршруты поездок, направляясь то к церкви, то к жилым домам. Действовал как преступник, старавшийся замести свои следы. Во время поездок портфель прятал под сиденье. Он ехал к Мартине, стараясь по-возможности не выдавать свою тревогу, хотя был уверен, что за ним следят.

Миссис Бахман приняла его с обычной экзальтированностью. Он знаком попросил ее приблизиться и прошептал:

— Я должен обязательно побыть наедине с Мартиной. Мне нужно сказать ей нечто очень важное. Постойте здесь внизу у лестницы и последите, чтобы нам никто не помешал.

Она кивнула. Она всегда была готова оберегать их покой.

Мартина читала книгу для слепых, слегка повернув голову в сторону. На ней было надето желтое платье, украшенное черной каймой.

— Аллен! — воскликнула она, услышав его шаги.

Ее лицо засияло.

— Моя маленькая Марти,—нежно приветствовал ее Верд.

Он обнял ее и долго держал в своих объятиях. Одним только этим дал ей понять, что не все в порядке.

— Аллен, что с тобой? — взволнованно спросила она.— Что случилось?

Она приложила его пальцы к своему лицу.

— Я должен тебя немного испугать.

Она снова села в кресло лицом к нему. Наклонившись, он приблизился, к ней так, что они могли очень тихо разговаривать.

— Ты хочешь меня оставить? Мне придется жить во мраке одинокой?

— Никогда. Нет, пока я жив. Я поклялся в этом много лет назад и верен своей клятве.

— Что же тогда?

— Это значит, что кто-то хочет отнять тебя у меня.

— Но как? Как это ему удастся?

— Для этого имеется только один путь...

— Это смерть,— вырвалось у нее почти беззвучно.

— Да, смерть.

Она прижала его лицо к своей груди, подняв ворот* ник своего платья и желая прижать его поближе к себе, словно пыталась найти защиту возле него. Дыхание ее участилось, она задрожала.

— Никогда, никогда,— повторял он, крепко обнимая ее.— Никогда, Марти.

Это было вроде разговора с ребенком.

— Даже в темноте жизнь для меня еще прекрасна, Так почему же хотят лишить меня этого немногого?

— Никогда, никогда,— все еще повторял он.

— Разве я когда-нибудь кого-то обидела?

— Не ты, а я кого-то чем-то обидел. Чем точно, я не знаю, но...

—- Кто он? — вдруг спросила она.

—- Не знаю. И полиция этого тоже не знает. Никто его не видел. Невидимый убийца, который мстит невинным...

Она немного успокоилась. Он на мгновение отстранился от нее, и Мартина услышала, как Верд вынимает пробку из бутылки.

— Выпей один глоток, а потом внимательно выслушай меня.

— Что это?

— Только небольшой глоток бренди.

Он поднес бокал к ее губам.

Теперь слушай меня хорошенько. Я буду говорить тихо, чтобы никто не мог подслушать. Подожди, я сначала запру дверь.

Подойдя к двери, он повернул ключ, затем сунул уголок своего носового платка в замочную скважину.

Потом он сел возле нее на корточки и объяснил свой план. Он говорил так тихо, что только можно было разобрать открывки отдельных фраз.

— Наш единственный шанс... Никто... Ии слова об этом... Никому, даже миссис Б...

Наконец он поцеловал ее в лоб, в глаза, потом в губы, словно желая подтвердить свои намерения.

— Это им не удастся, любимая,— с уверенностью сказал он.— Они не причинят тебе страданий. Я положу между ними и нами целый мир.

Миссис Бахман приготовила для Мартины на сегодня черное платье. Свои платья она различала по структуре ткани. Только цвета не могла определить. В этом ей помогала миссис Бахман. Мартина сама приглаживала щеткой и причесывала волосы. По привычке она делала это перед зеркалом.

Тщательно одевшись, она тотчас вышла из комнаты. Она уверенно подошла к столу с завтраком, который миссис Бахман уже приготовила для нее, и нашла свой стул.

Она как всегда непринужденно болтала со своей компаньонкой, потом та читала ей вслух газету.

Часы пробили десять. Она точно посчитала удары.

— Я бы охотно пошла погулять,— сказала она вскользь миссис Бахман, словно эта идея только что пришла ей в голову.— Я хочу подышать свежим воздухом. Мне не хочется дожидаться нашей послеобеденной прогулки.

— Ну конечно, моя милая,— с готовностью согласилась миссис Бахман.

Она бросила взгляд в окно и после краткой паузы добавила:

— Сегодня чудесный солнечный день.

— Я знаю,— отозвалась Мартина.-- Я чувствую это.

Она одна пошла в спальню, чтобы сделать необходимые приготовления. Открыв свой шкаф, она вынула шкатулку с драгоценностями. Одно кольцо она завернула в носовой платок и убрала в сумочку. Жемчужное ожерелье, которое он ей подарил, надела на шею. Воротник платья прикрыл его. Остальные драгоценности —- несколько сережек, брошки и браслет —оставила в шкатулке. Она еще нашла время написать пару строчек на листке бумаги: «Эти драгоценности для тебя, Эдит. Тщательно сохрани эту бумажку, это своего рода завещание».

Положив записку в шкатулку, она заперла ее и убрала обратно в шкаф.

Обе женщины вышли из дома и отправились на прогулку, держа друг друга под руку. Две хорошо одетые дамы, одна молодая, другая намного старше. Никто не мог бы подумать, что младшая была слепой.

— Где мы сейчас находимся?— вдруг спросила Мартина.

— Мы идем вокруг дома.

— Мне хочется, чтобы мы пошли куда-нибудь, где есть немного зелени. Прогуляемся вдоль парка. От Семнадцатой улицы по направлению к центру города.

Миссис Бахман не возражала против этого.

Вскоре Мартина опять спросила:

— Мы уже там?

И, не дожидаясь ответа, сказала:

— Конечно, мы уже там. Я чувствую, как пахнет тра-< ва и листья деревьев. Чудесный запах, не правда ли?

Миссис Бахман глубоко вдохнула воздух,

Мартина слегка понизила голос:

— Они все еще охраняют нас?

Наступила короткая пауза. Миссис Бахман оглянулась.

— Да, они идут следом. Это их обязанность.

— Да, я знаю,— коротко отозвалась Мартина и через некоторое время сказала: — Скажи мне, пожалуйста, когда мы подойдем к памятнику Лафайету.

— Мы уже близко от него.

— Мы действительно идем по направлению к городу? По той самой улице?

— Ну, конечно, моя милая,— весело ответила миссис Бахман.— К чему мне вести тебя другим путем?

— Сейчас уже есть двенадцать часов? — задала Мартина следующий вопрос.

— Будет через три минуты,— после короткой паузы ответила миссис Бахман.

— Здесь должен быть этот памятник,— сказала Мартина.

— Мы стоим сейчас прямо против него,— продолжала она.— Дорога здесь изменилась, стала ровнее. Кругом постамента все выложено плитками.

Вдруг Мартина предложила:

— Давай пройдемся вдоль бортового камня.

— Это рискованно, моя любимая. Машины проезжают так близко, что могут задеть нас.

— Ах, оставь это. Прошу тебя!

Перед этим «прошу тебя» миссис Бахман не устояла.

Они подошли к проезжей части улицы. Мартина встала на бортовой камень тротуара. Миссис Бахман была вынуждена оглянуться.

— Они предупреждают нас отойти от края,— сообщила она.

Мартина крепко сжала ей руку и сказала заговорщическим тоном:

— Давай сделаем вид, будто мы не понимаем. Они не могут принуждать нас против нашего желания, правда?

— Конечно, не могут,— робко ответила миссис Бахман.— Но почему бы нам не отойти от проезжей части?

— Я хочу кое-что попробовать,— сказала Мартина.— Когда я была маленькой девочкой, то любила ходить по бортовому камню. Протяну руки в стороны и иду вдоль улицы, стараясь сохранить равновесие и не оступиться. Это была своего рода игра в ловкость.

— Но только не здесь, Мартина.

— Нет, здесь. Я должна еще раз испытать это приятное чувство, хочу почувствовать себя ребенком. Что может со мной случиться? Видишь, я могу даже держать тебя за руку.

Вдруг они услышали позади мужской голос:

— Что вы здесь делаете?

Один из охранявших ее детективов счел нужным подойти к ним.