Сержант указал дом Драйбека на карте Торндена.

— Здесь, сэр. Его подвезли до дома и высадили из машины в семь часов. Максимум — несколькими минутами позже. В половине восьмого, по словам его экономки, он сел ужинать. Что он делал в получасовом промежутке, она не знает, так как не видела его.

— А что он делал, по его собственным словам?

Сержант достал свой блокнот.

— Он сообщил нам, что, придя домой, сразу поднялся наверх и принял душ. После этого вышел в сад полить цветы. Всем этим он занимался, пока его не позвали ужинать. Экономка утверждает, что ей пришлось звать его дважды, так как в первый раз он не услышал.

— А где все это время была сама экономка?

— Курсировала между кухней и гостиной, готовила ужин и сервировала стол. Кухня и гостиная не смежные, и между ними довольно просторный холл, в котором нет окон, и она не могла видеть, чем занят на улице Драйбек.

— А из окна на кухне хорошо просматривается сад?

— Нет, сэр. Из-за высокой живой изгороди большая часть сада остается вне поля зрения, если смотреть из кухонного окна.

— Ну что ж, хорошо, — вздохнул Хемингуэй. — Из всего этого вытекает, что эти полчаса мистер Драйбек мог находиться где угодно. Судя по вашему плану, между домами Уоренби и Драйбека не больше полумили.

— Да, сэр. Но он не мог дойти до дома Уоренби, минуя дом мисс Патердейл.

— А что, он не мог обойти, что ли?

— Трудно сказать, сэр. Наверное, мог, — признал сержант.

— Нет, судя по всему, он не будет основным кандидатом на главную роль в этой драме. В каких отношениях он был с Сэмпсоном Уоренби?

Сержант в нерешительности глянул на полковника Скейлса. Но тот смотрел прямо перед собой на тлеющий в трубке пепел.

— Думаю, сэр, было бы несправедливо назвать их отношения хорошими, — помолчав, проговорил сержант. — Прежде всего — конкуренция на профессиональном поприще. Мистер Драйбек человек в годах, и методы его работы тоже не отличаются новизной. А Уоренби гораздо моложе, и удача явно сопутствовала ему в последнее время.

— Понятно, — проговорил главный инспектор, переходя к дальнейшему обсуждению. — Расскажите немного об остальных участниках этих событий. Не будем останавливаться на племяннице Уоренби, забыл ее имя, на этой вашей мисс Патердейл и молодом Хасвеле. У них, как я понял, железное алиби.

— У вас блестящая память, сэр, — сделал комплимент Хемингуэю главный констебль.

— Да, в этом патрону и впрямь не откажешь, — подтвердил инспектор Харботл, с гордостью посмотрев на шефа.

— Дар Божий! — заскромничал Хемингуэй. — А поляк — что это за фигура, сержант? Если бы мне сказали, что этот тип как-то замешан в деле, мое подозрение наверняка пало бы на него. Забыл его фамилию. Напомните, пожалуйста.

Сержант опять заглянул в свой блокнот.

— Замагориски, — по слогам произнес сержант. — Его обычно называют мистер Ладислас. Христианское имя.

— Ну что ж, и мы будем звать его именно так. Хотя, по-моему, более нехристианского имени я не слышал, — сделал вывод Хемингуэй. — Как бы то ни было, чем быстрее мы определимся с этим типом — тем лучше. У меня как-то по делу, помнится, проходило два поляка, и они чуть было не довели меня до нервного срыва. Этого Ладисласа, между прочим, видели после пяти тридцати разъезжающим на своем мотоцикле возле дома Уоренби. Что он мог там делать?

— В Торндене говорят, сэр, что он бегает за мисс Уоренби, а ее дядя не переносил одного его вида. По профессии он какой-то инженер и работает у Бейбсайдов. Комнату снимает у миссис Докрэй, как раз за домом мистера Драйбека. Вот здесь. — Сержант указал место на карте. — Приятной внешности молодой парень. Говорят, немного вспыльчивый. В Польше у его отца крупный бизнес, связанный с недвижимостью. Как я выяснил, до войны они процветали. В Торндене он мало с кем общается, а с мисс Уоренби познакомился в доме пастора, и девушка, похоже, всерьез им увлеклась. Мисс Уоренби очень добра, и она говорила мне, что ей жаль бедняжку, с которым никто не дружит. Она откровенно призналась, что ее дядя был категорически настроен против Ладисласа и запретил ей встречаться с ним. Но все же они постоянно виделись, особенно когда Уоренби был в отъезде. Его, кстати, заметила недалеко от Фокслейна миссис Кингстон. У нее там небольшой магазинчик, и она как раз в то время вышла на улицу проветриться. По ее описанию, это был он. Впрочем, его невозможно с кем-либо перепутать: приятное лицо, шатен и явно иностранец.

— Больше она не видела его?

— Она закрыла магазин и отправилась домой.

— И какова его собственная версия?

— Поначалу он клялся, что его и в помине не было возле дома Уоренби, но я не придал этому особого значения, потому что к этому времени вся округа уже знала, что Уоренби убит, и поляка можно было понять. Свою ложь он объяснил тем, что соседи настроены против него, и он боялся, что первым попадет в список подозреваемых. Потом все же сказал, что приходил в Фокслейн в надежде встретиться с мисс Мэвис. Он не знал, что она ушла на теннисный турнир к Хасвелам. Так как была суббота и Уоренби должен был находиться дома, молодой человек тихонечко прошел через боковую калитку, ведущую к кухне, чтобы выяснить у служанки, дома ли Мэвис. Он говорит, что постучал в дверь, но ответа не последовало и он сразу же ушел. Клянется, что вернулся в дом миссис Докрэй до шести и больше не высовывался. Но так как миссис Докрэй была в это время в кино, то она не может подтвердить его слов.

— А у этого поляка есть оружие? — спросил Хемингуэй.

— Он говорит, что нет, сэр. Улик же, свидетельствующих о противоположном, я не обнаружил. Миссис Докрэй сказала, что как-то видела у него ружье, но это было несколько недель назад и, как выяснилось, оно принадлежало мистеру Линдейлу и Ладислас давно вернул его хозяину. Сам Линдейл подтвердил это. Он владелец фермы в Рашифорде, по дороге на Хоксхед.

— Ну что ж, давайте поговорим об этом самом Линдейле, — предложил Хемингуэй. — Я смотрю, его ферма расположена как раз в начале дороги, ведущей в Фокслейн. Есть у вас какие-либо соображения насчет того, что он мог иметь что-то против Уоренби?

— Абсолютно никаких, — вступил в разговор полковник. — Он новый человек в здешних местах. Купил ферму около двух лет назад, а перед этим был биржевым брокером. У него очаровательная супруга и годовалый ребенок. Он совсем недавно обзавелся семьей.

— Да, сэр, все именно так, — подтвердил сержант. — Не думаю, что есть какие-либо мотивы для подозрения в их причастности к убийству, несмотря на то что мистер Линдейл недолюбливал Сэмпсона Уоренби. Это связано с назначением в Речной комитет, а Уоренби претендовал на это место. Но, насколько мне известно, никто в Торндене не хотел, чтобы их представителем в комитете был Уоренби.

— Кто не хотел? Кого вы имеете в виду? — спросил Хемингуэй. — Честно говоря, не очень-то я разбираюсь во всех этих комитетах, но, чувствую, придется этим заняться.

— Думаю, это не слишком важно в нашем случае. Членство в комитете было лишь приятным добавлением к его делам. Думаю, для Уоренби это могло стать лишь вопросом престижа. А он был человеком пробивным и настойчивым. Что же касается назначения на должность в комитете, то это целиком зависело от сквайра, Гевина Пленмеллера, Генри Хасвела и Линдейла. Все они владельцы прибрежных земель. Ранга протекает по территории сквайра и Линдейла, а у Хасвела и Пленмеллера на этих землях находится частная собственность. Не вижу во всем этом какой-либо связи с убийством. А что касается Линдейла, то не будь он членом этой компании, то его вообще можно было бы вычеркнуть из дела.

— Понятно, сэр. И все же вернемся к Линдейлу. У нас нет ни одного свидетеля, который мог бы дать показания о его действиях между шестью пятидесятью и семью тридцатью.

— Да, Карсфорн, вы были совершенно правы, что допросили его, — сказал полковник сержанту.

— И что он говорит? — спросил Хемингуэй.

— В шесть пятьдесят или около того, — начал сержант, глядя в блокнот, — он покинул Седары вместе со сквайром, и они пошли по дорожке, ведущей от Хасвелов. Миссис Линдейл ушла той же дорогой четвертью часа раньше. Женщина, которая помогает им ежедневно по хозяйству и присматривает в их отсутствие за ребенком, не готова с точностью сказать, во сколько пришла на ферму миссис Линдейл, но к семи, когда служанка обычно уходит домой, она уже точно вернулась. Миссис Линдейл всегда старается появиться дома пораньше, так как очень волнуется за девочку. Сквайр, пройдя часть пути с мистером Линдейлом, свернул в сторону своего дома, а Линдейл отправился дальше в Рашифорд один. По его словам, в дом он вошел не сразу. Отправился проверить, закончили ли рабочие ремонтировать изгородь. Это в нескольких минутах ходьбы от его дома. Но рабочие к этому времени уже ушли, и он никого не встретил. По его словам, он вернулся домой ровно в семь тридцать, что и подтвердила его супруга.