— Значит курил кто-то из своих, — сделал вывод лейтенант. — Причем, если учитывать то, что вы сказали, курил он после того как директор был уже мертв.

— Что насчет Сугробова и Петрушина? — спросил следователь.

— Они ушли почти одновременно. Около половины восьмого.

— Тут вот что я еще узнал у охранников, — продолжил Гордеев. — Сугробов не курит. А Петрушин курящий, причем курит исключительно «Мальборо». Кроме него в фирме никто не курит «Мальборо», охранники в этом абсолютно уверены. Они помимо все прочего отвечают и за противопожарную безопасность и знают всех кто курит и что они курят.

— Товарищ майор, — обратилась к Сейтимбетову эксперт-криминалист, — давайте я поеду сейчас в лабораторию и проведу экспертизу следов слюны на окурке. Преступник то не мог от этих следов избавиться. А потом возьмем пробы слюны подозреваемых и все станет ясным.

— Не надо Маша никуда ехать, — ответил ей майор.

— Сергей, надо срочно задержать и арестовать …

Кого и почему приказал арестовать следователь?

Оперативно-следственная группа, в которую входил и майор Сейтимбетов, только что вернулась с места преступления, которое им удалось быстро раскрыть по горячим следам и задержать преступников. Но едва они появились на пороге дежурной части, дежурный по отделу лейтенант Петров, немного смущаясь, подошел к Сейтимбетову.

— Товарищ майор, — обратился он к следователю, — вам вместе с экспертом-криминалистом нужно выехать снова.

— А что такое еще произошло? — спросил майор. — Мне надо допросить задержанных, оформить бумаги.

— Внезапная смерть… — произнес дежурный. — Вернее самоубийство. Погибла жена бывшего директора инвестиционной компании «Норд» Юсупова. Наряд туда выехал. Ваш помощник Гордеев уже там работает.

— Так в чем проблема? — спросил следователь. — Сергей прекрасный специалист и спокойно разберется там со всем.

— Я конечно понимаю, что вы устали и с этим делом спокойно справиться Гордеев, — опять смущаясь произнес дежурный, — но это приказ начальника отдела.

— Не приказ, а большая просьба. — рядом с полицейскими вдруг неожиданно возник сам полковник Петров, начальник отдела.

Он взял Сейтимбетова за локоть и отвел немного в сторону.

— Погибшая — племянница бывшего прокурора города, — вздохнул полковник. — Он мне позвонил и попросил, чтобы я подключил тебя к этому делу.

Сейтимбетов с удивлением взглянул на своего начальника.

— Во-первых, он считает тебя самым гениальным следователем, — улыбнулся полковник, — а во-вторых, старик считает, что там не все чисто. У него есть серьезные предположения, что это не было самоубийством. Так что, не в службу, а в дружбу, съезди, посмотри что там. Георгий Иванович ждет тебя и сам все объяснит.

В скором времени полицейский «бобик» трясся по городским улицам, неся следователя и эксперта-криминалиста, лейтенанта Рахманову, на место происшествия. Через минут двадцать он остановился возле весьма симпатичного особняка, у ворот которого курил пожилой человек. Увидев полицейскую машину, он быстро направился к ней.

— Здравствуйте, Георгий Иванович! — обратился к нему Сейтимбетов. — Примите мои соболезнования.

— Спасибо, майор, — ответил бывший прокурор. — Давай поговорим тут у вас в машине.

— Хорошо, — ответил Сейтимбетов.

— Маша, ты давай там начинай свою работу, а я попозже присоединюсь, -обратился майор к эксперту.

Водитель «бобика» сам под благовидным предлогом вышел из машины, оставив следователя и бывшего прокурора вдвоем.

— Пойми меня правильно, майор, — обратился Георгий Иванович к Сейтимбетову. — Это не старческий маразм бывшего прокурора. Это действительно весьма темная история. Настя была единственной дочерью моего младшего брата. Он, к сожалению, скончался полгода назад. Может быть ты в курсе, он был крупным банкиром и весьма состоятельным человеком. Так как Настя была у него единственным ребенком, она унаследовала все его состояние. А ее муж, извини меня, последняя сволочь. Он промотал весь свой бизнес по казино и девкам, остался практически без копейки. И сейчас у него последняя надежда — это наследство, которое досталось Наде от отца. Но Надежде давно надоели все эти его измены, беспутство и она решила порвать с ним. И вдруг такая неожиданная смерть…

Георгий Иванович смахнул скатившуюся слезу и тяжело вздохнув продолжил:

— Я прошу тебя, разберись как следует. Не верю, что Наденька могла наложить на себя руки. Она была жизнелюбивым человеком и у нее были очень большие планы на будущую жизнь. Я тебя очень уважаю как следователя и верю, что благодаря тебе справедливость восторжествует.

— Георгий Иванович, не волнуйтесь, — ответил Сейтимбетов, — я сделаю все, что от меня зависит, чтобы разобраться во всей этой истории. Если здесь криминал, то преступник будет наказан. Не сомневайтесь в этом. Но я не могу и отбросить версии несчастного случая…

— Я тебе верю, майор, — обратился к нему бывший прокурор. — Я уверен, что ты во всем разберешься по закону.

Через минуту следователь уже был внутри особняка. Здесь его встретил лейтенант Гордеев и провел его на второй этаж в спальную комнату, где на кровати лежала погибшая хозяйка особняка. Рядом с кроватью работала эксперт-криминалист, обрабатывая дактилоскопическим порошком предметы, стоящие на тумбочке возле кровати. Лейтенант вкратце доложил своему шефу то, что удалось установить к этому времени.

— Ут­ром, око­ло 9 ча­сов, муж во­шел в спаль­ню сво­ей же­ны и уви­дел, что она не ды­шит. Он выз­вал ско­рую, та кон­ста­тиро­вала смерть жен­щи­ны пред­по­ложи­тель­но от при­ема боль­шой до­зы снот­ворно­го. Ря­дом с кро­ватью на тум­бочке сто­ял по­лупус­той фла­кон от силь­но­го снот­ворно­го. Ни­каких пов­режде­ний на те­ле по­гиб­шей не об­на­руже­но, что под­твержда­ет вер­сии о са­мо­убий­стве или слу­чай­ной пе­редо­зиров­ке снот­ворным. Прав­да есть од­но об­сто­ятель­ство, ука­зыва­ющее на то, что это все-та­ки са­мо­убий­ство.

— Какое? — спросил майор.

— На письменном столе я обнаружил вот это недописанное письмо, — Гордеев протянул майору лист бумаги. — Почерк погибшей. Я сравнил его с другими записями, которые остались в доме.

Следователь внимательно читал то, что было написано неровным женским почерком: «Это дальше продолжаться не может. Я устала от всех твоих измен, постоянного обмана, лжи. Так жить я больше не хочу. Я ухожу и ухожу навсегда. Прощай…».

— Отпечатки пальцев проверили? — спросил Сейтимбетов.

— Да, — к ним подошла Маша, держа в руках флакон от лекарства. — Сережа первым делом попросил меня проверить отпечатки на записке, стакане с водой, флаконе от снотворного и на его упаковке, а также на бутылке коньяка и стакане с остатками коньяка на письменном столе. Везде на них только отпечатки пальцев погибшей и больше никого.

— В спиртном, воде, во флаконе нет ядов? — спросил следователь эксперта.

— Ну это, товарищ майор, я могу определить только в лаборатории, — ответила Маша.

— Да нет здесь отравления ядами, — на пороге спальни нарисовался судебный медик Патрикеев. — Я внимательно осмотрел погибшую — налицо все признаки передозировки снотворным, усугубленной принятием большой дозы алкоголя. Точно, конечно, можно будет сказать после вскрытия. Но я убежден в этом на 99 процентов.

— Когда наступила смерть? — спросил майор.

— Ночью, между часом и двумя.

— А где муж погибшей? — спросил Сейтимбетов у Гордеева.

— Он у себя в кабинете. Я попросил его подробно описать все, что произошло. Сейчас позову.

Через пару минут перед следователем стоял хозяин особняка. Сейтимбетов попросил его рассказать о том, что было вечером.

— Да обычная история, — начал тот. — Я приехал домой поздно. Жена устроила очередную истерику, сцену ревности, вдобавок ко всему она была сильно выпившая. Она долго кричала, рыдала, угрожала уйти от меня. Потом ушла к себе в спальню, сильно хлопнув дверью. Утром я хотел зайти к ней извиниться, попробовать поговорить спокойно, но, увы… Было уже поздно!