Часть 1. Главы VII - VIII

VII

— Ягоды вкусные?

— Не очень.

— Тебе холодно?

— Не очень.

— И настроение тоже «не очень»? — усмехнулась Мэриэн.

Эсфи уныло кивнула:

— Тоже.

Они сидели на густой лесной траве и слушали недовольное пыхтение Амареля. Он решил сделать себе оружие, выбрал на поляне небольшое деревце и принялся подкапывать его с помощью камня. Эсфи слышала, как Мэриэн предложила свою помощь:

— Могу лишние корни мечом обрубить, в самый раз выйдет.

Амарель пробурчал:

— Хорошо, — но благодарить не спешил.

— А говорил, что дубина мне достанется, — заметила Мэриэн с набитым ртом. Эсфи прыснула — кажется, настроение у неё стало чуть лучше.

Прошёл день с тех пор, как им удалось сбежать от эмегенов. Погони не было, и Эсфи бы порадовалась, но Мэриэн хмурилась и говорила, что это не к добру. Мол, если эмегены не появились сегодня — так появятся завтра. Они наверняка такой обиды не простят — и, возможно, где-то поджидают.

Амарель согласился с ней. Эсфи всё гадала, чего от него теперь ждать, не предаст ли он её и Мэриэн, если эмегены окажутся поблизости. Эсфи было грустно, когда Амарель пытался взять её за руку или сказать ласковое слово. Да, он готов был помочь, когда угодно, но вовсе не потому, что привязался к ней, а потому, что она — как это он сказал? — Избранная Ученица.

Вчера Эсфи приснился страшный сон. Амарель похитил её и запер в тёмном зловещем храме, лишив солнечного света и запретив ей всё, кроме чтения молитв. И Эсфи могла только ждать, пока Мэриэн её спасёт. Проснувшись посреди ночи, Эсфи увидела, что Мэриэн оберегала её покой, и заснула вновь, уже ничего не боясь. Амарель говорил, что всё будет хорошо — а рядом с Мэриэн уже становилось хорошо. Безопасно.

— Всё, иди сюда! — торжествующе крикнул Амарель — наверное, подкопал деревце. Эсфи медленно пережёвывала рыжую ягодку — Мэриэн набрала таких очень много, и по цвету они походили на её волосы, а вкус… Кисловато-горький. Неприятный. Но эти ягоды должны быть полезными, если Мэриэн их выбрала!

— Посиди, я сейчас, — она прихватила свой меч и пошла к Амарелю. Эсфи отложила остальные ягодки и поёжилась, обхватив себя руками.

В книгах, стоило стражнику отойти от принцессы, её тут же похищали. Кто-нибудь набрасывал на голову мешок и утаскивал в кусты, а весело болтающий с другом стражник даже не оборачивался. Эсфи терпеть не могла такие истории.

Неподалёку раздался шорох. Как будто… шаги по траве. И снова тихо, но теперь пугающе тихо. Эсфи обернулась бы, но вместо этого сжалась в комочек. Словно обернёшься — тут же палкой по голове получишь, и всё. Как там Амарель говорил? Сразу попадёшь на Поля Мёртвых.

Но никто не спешил бить Эсфи по голове.

— Вон там зверёк пробежал — надо было успеть его прикончить! — раздался приближающийся голос Мэриэн. Эсфи не разобрала ответ Амареля, а потом трава зашуршала совсем близко, и лица Эсфи коснулось чьё-то тёплое дыхание.

— Эй! Ты что? — Мэриэн, присев рядом, легонько встряхнула Эсфи за плечи, и она поняла, какой испуганной сейчас выглядела.

— Мясо… Мясного пирога бы, — Эсфи вздохнула. — И в ванне помыться. И… и домой!

Меч, который достался Мэриэн от покойного отца-герцога, был не таким, как изображали в сказках. Обычно сказочные воины, одетые в кольчуги, сжимали в руках тяжёлые, длинные мечи, и как можно без устали махать ими, Эсфи не знала. Особенно если выходишь сражаться со свирепым драконом, и в битве нужно провести не один день и ночь.

У Мэриэн был меч попроще — рукоять не украшена драгоценными камнями, и окажись клинок короче ещё на ладонь, походил бы на кинжал. Такой меч можно и метнуть, не рассуждая, во врага. Или в добычу.

Так вышло, что добычей стал неведомый зверёк, который посмел ещё раз пробежать мимо. Когда Эсфи спросила, что это за зверь, ни Мэриэн, ни Амарель не смогли ответить.

— Не из наших, — отмахнулась Мэриэн. — Всё одно мясо, ты же его хотела!

Теперь они с Амарелем усердно старались получить огонь с помощью кусков дерева, рядом лежал найденный в том же лесу мох, а Эсфи жалела, что её дар — швырять камнями, а не зажигать пламя.

— Если волшебство дарует Кальфандра, — попытался ободрить её Амарель, — то может и огненным его сделать.

Мэриэн фыркнула.

— У дэйя дар не меняется. Вот если бы ты у нас таким оказался…

— Хорошо бы, — мечтательно обронил Амарель.

Оба оставили деревяшки в покое — наверное, устали.

— Не получится, — твёрдо сказала Мэриэн.

— Что? Высечь искру?

— Нет. Тебе — стать волшебником.

— Почему?

— Дэйя рождаются слепыми, глухими, немыми… бывало, что с болезнями и всякими уродствами. А ты… у тебя всё в порядке. Разве что бороды нет. И усов.

— Как только начинает расти первая борода, — уязвлённо ответил Амарель, — наставник помогает ученику вывести её раз и навсегда. С помощью особого зелья, которое хранится в каждом храме Кальфандры. С тех пор борода не растёт. И то же самое с усами!

— А, вот оно как, — насмешливо прозвучал голос Мэриэн.

— Что касается дара, то Несравненная может послать его кому угодно! Ты ничего не понимаешь!

Эсфи не хотелось слушать очередную ссору, и она вмешалась, хотя ей вовсе не хотелось разговаривать с Амарелем:

— Ты знаешь, я бы отдала свой дар. За то, чтобы быть такими, как вы и всё видеть.

Наступило неловкое молчание. Эсфи очень хотелось бы видеть лица Мэриэн и Амареля, и при мысли о том, что это невозможно, если дар не пробудится, она едва удержалась от слёз.

— Да, это… конечно, такое дело, — пробормотала Мэриэн. Эсфи сглотнула слюну, сжала кулаки, но как бы она ни старалась сдержаться, ресницы всё равно стали мокрыми. А тут ещё Амарель со своей Кальфандрой:

— Ничего, эта жизнь… она всё равно короткая. А на Полях Мёртвых мы все будем видеть одинаково хорошо! И ты, как Избранная, станешь дочерью Ка…

— Я не хочу быть дочерью твоей богини! — От злости слёзы мгновенно высохли, Эсфи вскочила на ноги и даже притопнула ногой. — У меня… у меня…

Мэриэн тоже встала и попыталась обнять её за плечи, но Эсфи отшатнулась.

— Моя мать — королева Агрей! И другая мать мне не нужна, даже если она — богиня!

Амарель присвистнул.

— Ого! Я слышал, как Мэриэн звала тебя принцессой… вас, Ваше Высочество… но подумал, что просто так…

Эсфи почувствовала, как Мэриэн сжала её плечи. Уже не вырвешься.

— Агрей… принцесса Эсферета… да, я что-то такое слышал в Гафарса! — оживлённо продолжал Амарель. — Вы что, бежали? Почему?

— Многие знания — многие печали, — отрезала Мэриэн. Эсфи молчала — и так сболтнула больше, чем надо. Голос Амареля сделался обиженным:

— Если ты думаешь, что я кому-то выдам тайну Избранной…

— Я ничего не думаю, — прервала его Мэриэн, отпустила Эсфи и села обратно на землю. — Давай огонь добывать.

Огонь развести удалось, освежевать зверька — тоже. Эсфи слышала, как Амарель и Мэриэн занимались этим, иногда перебрасываясь парой слов. К тому времени стемнело и стало холоднее; Эсфи подтянулась поближе к костру, надеясь, что не обожжётся.

— Смотри, принцесса, чтоб искра на платье не попала, — прозвучал сбоку голос Амареля. Эсфи дёрнулась, посмотрела вокруг, прислушалась. Мэриэн не было.

— Мэриэн решила поискать воду. А меня оставила с тобой, — сказал Амарель.

Эсфи напряжённо посмотрела на него снизу вверх — почти сплошное чёрное пятно, и чуть-чуть белого — лицо и руки.

— Я сначала удивился: неужели доверяет? Потом понял — если по глупости попытаюсь тебя похитить, Мэриэн тут же вернётся. С мечом наперевес. Как тебе такой план?

— Никак, — угрюмо выдавила из себя Эсфи.

— Я тут посижу. Можно?

— А в чём Мэриэн принесёт воду, если у нас нет котелков? — спросила Эсфи, которая помнила истории в книгах: подвешенный над костром котелок, булькающее в нём варево, путники, занятые мирной беседой…

Амарель тоже, как видно, хотел занять её беседой.

— Мэриэн неоткуда доставать котелок. Она позовёт нас туда, только и всего. А ещё нам надо, наконец, пожарить это мясо.

— Угу, — пробурчала Эсфи. Хорошо, что она не видела освежёванную тушку — это сильно испортило бы ей аппетит.

— Я хотел спросить… Ты правда хотела бы стать обычным человеком? Променять свой дар на… хорошее зрение?

Эсфи помолчала, прежде чем опять буркнуть:

— Угу.

— А я — наоборот, — Амарель коснулся её руки своей, и Эсфи разрешила ему это сделать — от удивления.

— Правда?

— Нет ничего лучше волшебства. Волшебство — это… это же сила! — В голосе Амареля был почти такой же восторг, как тогда, когда он говорил о Кальфандре. — С ним можно стать могущественным.

— А потом сделать так, чтобы везде была вера в твою богиню? — прямо спросила Эсфи.

Амарель ответил не сразу и неуверенным тоном:

— Я… я бы никого заставлять не стал.

— Ты согласился бы ходить без руки или ноги? Или не слышать, не видеть?

— Да, в обмен на волшебство, — поколебавшись, отозвался Амарель.

Эсфи отодвинулась от него и стала нащупывать на земле травинки, потихоньку вырывая их одну за другой.

— Один раз я слышала, как говорили Мэриэн… и мама, — вспоминать о матери было больно. — Про родителей, которые очень сильно хотели, чтобы у них был ребёнок-дэйя. Но этого не вышло. И тогда эти родители решили… что просто нужно искалечить ребёнка. Пока он маленький. И он станет дэйя, боги его благословят... И его дар принесёт много денег, много богатства.

Слёзы потекли у Эсфи из глаз.

— Мама и Мэриэн… они не знали, что я их слышала. Они говорили об этом, а я не могла уйти. Но потом я всё-таки убежала.

Амарель молчал — наверное, слов не мог найти, или понял, какую сейчас глупость сказал. Из-за него Эсфи вспомнила про этого несчастного ребёнка и как она плакала всю ночь напролёт, а когда успокоилась, решила никому не говорить об этом…

До них донёсся весёлый голос Мэриэн:

— Эй! Я нашла замечательный ручей!

VIII

Мэриэн то засыпала, то просыпалась. Когда время приблизилось к рассвету, она привстала, протёрла глаза кулаками и обнаружила, что Амарель куда-то пропал.