Спрашиваю у Мелкого, не появлялся ли наш ронин? Целый день ни слуху от него ни духу.

— Вчера вернул внедорожник и испарился, — отвечает Мин Джун.

— Так это не его машина была?

— Нет, конечно, — отвечает тот. — По-моему, брат Рё — бездомный. Я ему денег немного дал. На хавку.

Ну надо же. Мелкий к чужаку серьезно проникся, раз братом назвал. Редкий случай, первый на моей памяти. Понравиться Мин Джуну даже с десятого взгляда сложно.

— Приехали, — говорит Ли, подкатывая ко входу в заведение. — Мне с вами пойти?

— Сам справлюсь, — бросает резко Мелкий, а «быкам» говорит: — Ждать снаружи, на стоянке никого не трогать, но чтобы к машине никто не смел подойти.

Телохранитель «на взводе», бесит его эта тайная встреча с «драконом», прямо с души его воротит. Так это он еще про разговор с Томоэ на мосту не знает.

Метрдотель заботливо провожает нас к столику в уютной нише, где пока никого нет. Мы приехали на пять минут раньше.

Макино-младший является секунда в секунду, и тоже с телохранителем. И глядя на него, я начинаю подозревать Судьбу в персональном заговоре. Уже третий день количество мужиков-красавчиков среди моих знакомых растет в геометрической прогрессии. Кохей тоже, видимо, в маму лицом пошел — утонченной необычной гармонией черт, не свойственной его биологическому родителю. Не удивительно, что всеми признанный король борделей тупо ревнует каждую свою девку к такому братцу (который, по словам призрака, ему совсем никакой не брат). Очарование развеивается, когда телохранитель в латексных перчатках тщательно обрабатывает стол, сидение кресла и подлокотники ядреным антисептиком, а затем его хозяин специальным приборчиком замеряет количество бактерий. Сразу ясно, что рук мы пожимать не будем. Потом мой визави располагает ножи и вилки строго перпендикулярно краю стола и на одинаковом расстоянии от тарелок, те в свою очередь по центру и чтобы края салфетки были под углом 90 градусов. И только закончив процедуру говорит:

— Простите, госпожа Ямада, я сильно волнуюсь. Но поверьте, очень-очень рад знакомству.

И пальцы сцепил в замок так крепко, что те аж посинели. Сдерживается изо всех сил, чтобы не начать гармонизировать хаос на моей половине столика. Вилка криво лежит, салфетка не ровно сложена и капля вина на скатерти. Кошмар!

Теперь понятно, почему Томоэ братца «психом» кличет, и за что наш общий лекарь — доктор Сано получает свои немалые денежки. У Макино Кохея — обсессивно-компульсивное расстройство. И Томоэ, у которого только триппер и открытые переломы считаются болезнями, такие штуки должны бесить неимоверно.

Хорошо, будем сейчас топить лед недоверия. Прошу у телохранителя антисептик, вытираю стол и собственные руки, расставляю столовые приборы в нужном порядке, поправляю салфетку, а затем надеваю латексную перчатку и протягиваю руку Кохею.

— Взаимно, господин Макино, — говорю и крепко стискиваю его пальцы. — Удивительно, как это мы до сих пор ни разу не встретились в кабинете доктора Сано.

И улыбаюсь полностью сбитому с толку, но ослепительно красивому мужчине в шикарном дорогом костюме. Открыто и доброжелательно. Как бы говоря «Я уважаю твою борьбу с навязчивым состоянием, я не стану смеяться или осуждать».

— Ваш брат хочет вынудить вас бежать из страны. Так он сам вчера сказал, — признаюсь я, всей спиной ощущая жгучую ярость Мелкого. — Не стану скрывать, нашему клану было сделано очень выгодное предложение в обмен на поддержку в этом деле. Но смерть моего дяди все коренным образом изменила. Теперь я вижу в вас, господин Макино, естественного союзника против Томоэ.

По тонкому лицу Кохея никаких чувств не прочитать. Его ситуация с братом ничуть не смущает. Привык, надо понимать. Но как быстро он себя в руки взял!

— И чем же вы можете мне помочь? — спрашивает он хладнокровно.

— Очень многим, если стану главой клана.

— Если доживете до этого момента, — аккуратно поправляет меня Макино-младший. — Я, например, в этом не уверен.

Мысль логичная, но в устах Кохея она звучит как-то слишком уверенно. Словно он что-то знает.

— Почему бы и нет?

Собеседник поправляет очки и элегантно закидывает ногу на ногу.

— Вы слишком рисковая, мисс Ямада. Встретиться с Томоэ, — Кохей переводит внимательный взгляд с меня на Мелкого и обратно. — Встречаться с ним практически наедине… Это весьма неблагоразумный поступок с вашей стороны.

— Со мной был… кое-кто… кто мог защитить…

— Не представляю, какое чудо сохранило вам жизнь, — продолжает он и без доли колебания выкладывает свои карты: — Томоэ нанял убийцу, чтобы вас уничтожить. Вы — его главная цель.

— Серьезно?

Как-то мне не верится. Да, сегодня, после того, как стало известно о смерти главы «Трилистника», в этом появился смысл. Теоретически. Но вчера ночью… я была всего лишь наследницей. Или дядюшку именно «драконы» и порешили?

— Томоэ хочет новой войны кланов? — спрашиваю я.

— Все возможно, я не в курсе планов брата, — мрачно усмехается Кохей. — Но вас, Рин, он хочет убить давно и упорно. Попыток было сделано уже несколько.

Я искренне удивлена. Нету у меня к Томоэ никаких личных счетов. И те покушения, которые я пережила за последние годы, я никогда не относила на счет Макино-старшего.

— За что меня-то? Мы даже не пересекались ни разу до вчерашнего дня — ни в жизни, ни в бизнесе.

Кохей смущенно откашливается, словно собирается поведать нечто непристойное из интимной жизни брата, тайну с душком.

— Ему… хм… нагадали кое-что, — выдавливает он из горла мучительное признание. — Это смешно, но Томоэ свято верит в такие вещи. В роду его матери все сплошь шаманки и гадальщицы. Воспитание соответствующее.

— Погодите-ка, с предсказаниями и прочей муйней! — вклинивается в разговор Мелкий. — Что там про убийцу? Кто это? Имя? Кличка?

— Я не знаю. Меня в такие подробности не посвятили и…

Но Мелкий уже никого не слушает, он звонит Ли:

— Брат, возьми в багажнике броник для Хозяйки и тащи его сюда быст… Ли! Что там происхо…

Но закончить фразу ему не дают. В глубине зала происходит что-то странное. Кто-то бежит в нашу сторону. Бежит и стреляет! Истошно кричит официантка. Одновременно телохранитель Макино-младшего валится лицом на стол. В виске у него маленькая черная дыра, в позади на стене огромное кровавое пятно инкрустированное кусочками мозгов. Я в следующий миг оказываюсь на полу, прижатая сверху телом Мин Джуна. К счастью, телом живым настолько, чтобы одной рукой вдавливать мою голову в ковер, а второй стрелять по нападающему. Рядом лежит Кохей с красным от чужой крови лицом и тоже с пушкой. И он жмет на спусковой крючок с таким брезгливым видом, словно голыми руками солитера душит. Я его понимаю. Оно еще не известно, сколько опасных микробов притаилось на этом нестерильном оружии!

— Полиция! — хрипит метрдотель.

— Ли! Мать твою, подгони машину к выходу из кухни! — орет Мелкий в трубку. — Зажми рану и поторопись! Ты броник достал? Ли! Ты живой?

— Ли ранен? — пищу я. — Его надо в больницу!

— Где антисептик? Тут всё заражено! — верещит Кохей, истерично дергая ладонями, как кот, упавший в лужу лапами.

Где-то рядом громко и страшно хрипит умирающий человек. Тот, кто явился забрать мою жизнь.

Мелкий помогает мне подняться на ноги, хватает за руку и тащит за собой. Следом спешит Макино-младший. Мы бежим через кухню, мимо перепуганных поваров, мимо печек с открытым огнем, роняя металлические поддоны и посуду. Разумеется, я тут же распарываю пятку об осколок. Клятые каблуки! Чертова узкая юбка! Где мои удобные лоферы и брюки? Всё, в последний раз играю в это дурацкое переодевание «в девочку».

Из ресторана мы вываливаемся в темную-претемную ночь. Никакой машины, никакого Ли в узком кишкообразном переулке и в помине нет. Зато там есть три смердящих контейнера с отбросами. На крышке одного из них сидит наш ронин.

— Ребята, я смотрю, вас нельзя без присмотра даже на день оставить, — говорит он, спрыгивая на землю и забрасывая полуобщипанного голубя в мусорный ящик.