Видели в кино эффект затемнения? На миг экран гаснет, а затем зритель видит что-то совершенно иное. Внезапно! Например, лицо злодея. И, по ходу, у меня тоже здесь свое кино, потому что я внезапно вижу перед собой Томоэ. И пушку в его руке. А крепко держит меня вечно куда-то исчезающий и внезапно появляющийся ронин. Мне ли не узнать красный спортивный костюм и кеды со стразиками.

— Какого хрена? — спрашиваю я сразу у обоих.

Макино-старший снисходительно ухмыляется.

— Ты же умная, Ямада Рин. Догадайся с трех раз.

— Ты собираешься меня убить, как давно хотел, насколько я знаю, — говорю.

— Точно! Собственными руками прямо здесь и сейчас, — и снова показывает мне пистолет. — А всё потому, что кое-кто оказался настоящим говнюком. Верно, как-тебя-там-зверушка?

Зверушка? Ронин за моей спиной глухо рычит в ответ. Я умудряюсь повернуть голову и вижу его глаза — полностью черные без белка и радужки, глаза лиса-оборотня.

И в это момент головоломка в моих мозгах складывается полностью, последняя деталька становится на свое место. Предупреждение призрака Ян Чэня об опасности исходящей из мира духов и слова Кохея про высококлассного наемного убийцу, призванного главой «Драконов», который при этом сын потомственной шаманки. И небывалое буйство духов в пределах города. Они, надо думать, сразу почуяли лиса. И то, как ловко Рё избегал встреч, когда Сяомэй навешивал на меня амулеты. И даже ужин поминальной едой в компании духов. Всё один к одному. Он — лис со священной горы, сам себе ками и всем убийцам убийца.

— Так вот, кто ты такой!

И татуировка у меня на спине в виде (та-да-ммм!) девятихвостого лиса со стрелами в зубах начинает отчаянно чесаться.

— Скажи, круто? — ржет Томоэ. — Жаль, что желание загадать можно только одно.

— Которым ты все равно воспользоваться как следует не смог, — зловеще рычит Рё. — Волшебник сраный. Не умеешь формулировать приказ — не берись.

Я в шоке. Томоэ лиса-оборотня колдовством припахал, а сам не знает, что волшебные существа очень не любят, когда ими люди помыкают, и всеми силами пытаются увильнуть? Серьезно? Вот идиот!

— Зато я очень быстро учусь. Если сумел-таки заставить тебя выполнить приказ, — хвастается глава «драконов», — значит, у меня получилось.

— Ты сумел? Или твоя мать, бабка и еще пять старых ведьм? Маменькин ты сыночек.

Два раза, стало быть, Лиса ловили. Почему же он сразу не сбежал, как только вышло обмануть Томоэ? Почему остался в городе?

— Какая разница? Так или иначе, главное — результат. Ямада здесь, и она умрет.

Вот я этого не понимаю, честно. Хочешь убить — убивай. Делов-то — нажать спусковой крючок. Зачем попусту красоваться, тянуть резину, пугать, мучить словом и делом? Хотя до тех пор, пока Макино играет в коварного и умного злодея, я остаюсь живой. Но рано или поздно ему наскучит, и вот тогда…

— Стой и не шевелись, — едва слышно шепчет мне на ухо Рё. — Поверь мне еще один раз, пожалуйста.

Вот вы бы поверили лукавому оборотню, который только что доставил вас прямо к вашему убийце, как официант — коронное блюдо на стол дорогому клиенту? А я поверила. Не спрашивайте почему.

Ронин… то бишь, Лис ослабляет хватку и плавным движением перетекает вперед, заслоняя меня собственным телом. Я смотрю на его взъерошенный затылок, на замусоленную грязную бандану на шее и широкие плечи, но при этом продолжаю видеть его руки на собственных плечах. Спецэффекты! Точнее, лисьи чары.

— Рин, ничего личного, но либо ты, либо я. Я, сама понимаешь, свою жизнь ценю больше, — говорит Томоэ спокойно. — Лис, ты можешь идти.

— Издеваешься? — мерзко хихикает Рё. — Думаешь, ты, букашка, и полвека не прожившая на свете, сможешь обмануть меня, девятисотлетнего лиса? А ну-ка, давай, говори правильно, как полагается.

— Ладно, зверушка. Ты, тот над кем у меня нет больше никакой власти, с этой минуты свободен навсегда до скончания веков.

— Аминь, — шепчу я.

И противная бандана вдруг вспыхивает зеленым пламенем, пеплом осыпаясь на воротник красной куртки. Она, получается, ошейником служила? Оригинально!

Клянусь, что Томоэ сейчас видит, как иллюзорный Рё медленно отходит в сторону, потому что взгляд его направлен куда-то вправо. Настоящий же лис стоит уже прямо перед ним, на расстоянии вытянутой руки. И я слишком поздно понимаю, что именно задумал мой ронин.

Потому как глава «драконов» тут же, не дожидаясь, когда уйдет его наемник, стреляет в меня в упор. И попадает, естественно, в Рё.

Нет, я не успеваю закричать. Собственно, я вообще ничего не успеваю — ни ужаснуться, ни отпрянуть, ни заслониться рукой, ни осознать, что же произошло. Рё в мгновение ока превращается в большущего снежно-белого лиса с девятью сверкающими хвостами. Раз — и вот он во всей своей сказочной красе. Только плечо всё в крови, такой красной на белой шерсти, что она кажется украшением — алым цветком.

Серьезный авторитетный Лис, в отличие от человека-позера, на разговоры времени не тратит. Тем паче, что Томоэ не такой уж и тормоз, когда речь идет о стрельбе по живым мишеням. Рё с четырех лап прыгает на Макино, сбивает с ног и вгрызается в грудную клетку, точно… акула. Хрясь! Чтобы вырвать и пожрать его сердце, как это заведено у лис. Сдается мне, у детектива Дайити будет еще одно дело об еще одном убийстве еще одного главы клана.

А потом огромный белый лис, помахивая всеми девятью хвостами, подбегает ко мне, тычется холодным черным носом в ладонь и, робко заглядывая в лицо говорит человеческим голосом:

— Рин, пошли домой, а? Поздно уже.

— Пошли, — говорю я и впервые в жизни лишаюсь чувств.

В следующий раз я открываю глаза уже в собственной квартире. За окном ночь. Я лежу на диване, укрытая пледом, свет притушен, а из кухни вкусно пахнет свежим кофе и кто-то деловито стучит чашками. И я даже знаю кто это. Осторожненько ощупываю себя на предмет обнаженности. Нифига! Благородный лис-искуситель великодушно оставил мне традиционное нижнее белье — рубашку и штанишки. Но моего едва слышного шороха под пледом достаточно для тонкого слуха Рё.

— Хочешь кофейка хлебнуть? — спрашивает он, высовываясь из дверного проема в кухню. — Я капучино сделал. С пенкой.

Волосы у ронина чистые и блестящие в хвостик собраны, шея мытая, щеки бритые. Привел себя в порядок и, похоже, даже постирался, пока я в отлючке валялась. Уф! Значит, прямо сейчас меня есть не будут. Многообещающее начало.

— Хочу, — отвечаю. — А где молоко взял?

— В магазинчике в двух кварталах от дома. Почти такое же вкусное, как в моей деревне.

— Тебе, небось, регулярно в кумирню приносят что-нибудь вкусненькое, — невольно хихикаю я. — Молочко, масличко?

— Ага. Курочку.

Рё деликатно присаживается рядом на диван и протягивает чашку. На пенке ловко нарисована хитрая лисья мордочка. Даже пить такую красоту жалко.

— Как ты себя чувствуешь? — интересуется. — Может, организовать быстрый перекус, а?

— Растворимую кашу на холодной минералке?

— Зачем обижаешь? — по-детски надувает губы Рё. — Я, между прочим, отлично готовлю. Была уйма времени научиться.

Двигается он легко и не похоже, что слишком тяготится огнестрельной раной в плече.

— Нет уже никакого ранения! Когда оборачиваешься, всё заживает, — улыбается Лис. Хитренько так, глаза блестят. Радуется, поди, что я за него волнуюсь. — Но шрам останется.

Мы запросто болтаем, как будто ничего такого не произошло, отчаянно сопротивляясь необходимости поговорить по существу. А капучино и вправду вкуснейший, лучший из всех выпитых прежде. И пенка очень кстати. Рё аккуратно вытирает мне «усы» на верхней губе под бешеный грохот готового выскочить из груди сердца.

— Эта ведьма… мать Томоэ, она научила его ритуалу, который призывает… кого-нибудь типа меня, — тихо и немного виновато говорит лис. — Не так сложно, на самом деле, если ты Мастер горы. Даже без шаманского дара это, знаешь ли…