Сослуживцы Бедарева, живущие в Сарканде,— старший урядник Василий Королев, атаман Назаров, Тузовский — активно готовились к вооруженному выступлению. С ними он поддерживал постоянную связь, информируя саркандцев о положении в Капале и других южных станицах.

Казачья верхушка Капальской станицы сохраняла внешнюю лояльность, пока не обостряя отношения с представителями Советской власти. Однако подготовка к восстанию усилилась. В круг тайных сборищ втягивались все новые и новые люди, завозилось и пряталось оружие. Обстановка становилась все тревожнее и напряженнее.

В апреле 1918 года из южных станиц поступили сообщения о том, что казачество поднимает восстание против Советской власти. Бедарев немедленно информировал об этом главарей боевых групп в северных станицах и потребовал от них готовности оказать вооруженную помощь восставшим. Одна из телеграмм повстанцев на имя Бедарева, в которой содержалась просьба о помощи вооруженными людьми, попала в руки комиссара станичного Совета Ломанова и была им задержана. Бедарев ничего о ней не знал и потому был крайне удивлен непонятной для него очередной телеграммой, в которой говорилось: «Спасибо за измену, предатели казачества. Ответа не было и поддержки не выслали».

С телеграммой в руках Бедарев обошел всех своих сторонников и собрал их в станичном Совете. Тут же он потребовал к себе комиссара Ломанова и показал ее ему. Ломанов глянул на разъяренные лица станичников, понял, что добра ждать от них нечего, выскочил через распахнутое окно на улицу и скрылся. Тогда казаками было вынесено постановление: «Ломанова И.Н. как врага русского казачества расстрелять».

Для приведения приговора в исполнение на квартиру к Ломанову направилась группа казаков, возглавляемая С. Авровым. Председатель сельсовета закрылся и на требование открыть дверь предупредил пришедших, что при попытке вломиться в дом он будет стрелять. Угроза озадачила казаков, каждому не хотелось гибнуть в своей станице, и они ушли. А Ломанов ночью скрылся.

После бегства Ломанова власть взяли в свои руки казаки из возглавляемой Бедаревым группы. Станичным атаманом избрали его единомышленника Сидорова. Тут же был созван сход, на котором Бедарев выступил с большой антисоветской речью, закончил ее призывом помочь вооруженной силой восставшим южным станицам Софийской, Иссыку и другим. Его выступление дышало глубокой ненавистью к власти. Он тут же потребовал арестовать сына Ломанова — Андрея, который выступал на этом же сходе в защиту Советов. Однако молодые казаки не дали его в обиду, кто-то из них крикнул:

— Если арестуете Андрея, забирайте и нас. Что вам Андрей сделал? Не хочет он воевать против Советов, так это ж его воля.

Бедарев настаивать на аресте Андрея не посмел.

Сход решил немедленно направить на помощь станичникам два отряда. В один день были сформированы отряды из 70 и 100 человек. Деятельное участие в их организации приняли Сидоров и Шебалин. Через горы прямым путем капальцы поспешили к мятежникам. Но на помощь прийти не успели: южные станицы были разгромлены красногвардейскими отрядами, подошедшими из города Верного, Мятежникам пришлось бежать к китайской границе. Частью бежали с ними и подоспевшие капальцы.

Неожиданное поражение смутило Бедарева и его сторонников. А тут еще пришла весть, что на Капал из Верного идет красногвардейский отряд Ивана Мамонтова, который вот-вот должен быть в станице. Слишком много неприятностей навалилось на казаков, и некоторые из них растерялись. Но Бедарев проявил твердость духа. Он спешно собрал своих единомышленников и предупредил, что Мамонтов с отрядом будет не позже завтрашнего дня.

— Уходите в горы, на заимки, переждите время,— заявил он,— а я останусь, попытаюсь выкрутиться. Мне не впервой быть в таких переплетах.

Один из близких Бедареву людей не удержался и спросил:

— Не лучше ли и тебе куда-нибудь уйти? В станице на-тебя кое-кто зуб имеет, как бы не предали?

— Семь бед — один ответ,— рассмеялся вожак и тут же серьезно добавил: —Врага нужно хорошо знать, вот я и хочу посмотреть на Мамонтова и его отряд. Авось, перехитрю красных.

...На рассвете следующего дня в пяти верстах от Капала на привале у реки спешились конники из отряда Мамонтова. Командир послал разведку разузнать, не готовят ли станичники вооруженную встречу его отряду. Сказывалась у красногвардейцев и усталость от большого перехода. В густом тумане еле слышался плеск рыбы. Иван Егорович Мамонтов нашел на берегу укромное местечко, разостлал конскую попону и лег, решив, немного вздремнуть. Но сон не приходил, тревожила мысль о скорой и, возможно, недоброй встрече с капальцами. Капал на красногвардейском марше от города Верного был первой крупной казачьей станицей, и командир отряда понимал, что от вооруженных казаков можно всего ожидать. Однако беспокойство Мамонтова оказалось напрасным. Вернувшаяся разведка доложила: подступы к станице совершенно свободны, много людей вышло на окраины для встречи красногвардейцев.

Мамонтов все же предпринял необходимые меры предосторожности, послав передовой, дозор, чтобы не попасть впросак. В полдень отряд вошел в Капал, красногвардейцев встретили хлебом и солью.

К вечеру у Мамонтова уже были в руках списки тех, кто выступал против Советской власти, активно высказывался и поддержку Временного правительства. Б своем большинстве то были крупные кулаки, пользовавшиеся наемным трудом, ненавидевшие народную власть. В списки попал и Бедарев со своими наиболее близкими приспешниками. По приказанию Мамонтова все они были арестованы. Но главарь неразоружившихся врагов Советской власти сумел обмануть командира отряда, притворившись, что раскаялся и просит о снисхождении. Оставаясь непримиримым врагом большевиков, он на митинге клялся в верности Советской власти. Ему поверили, и Мамонтов не только освободил его из-под ареста, но и назначил комиссаром станицы...

— Перед вами открывалась светлая и прямая дорога,— проговорил следователь,— почему же вы не воспользовались этой возможностью? Вам простили ваши грехи, оказали большое доверие, а вы?

Бедарев замолчал и потупился, уставившись глазами на носки своих сапог. Чекист подождал ответ, но понял, что Бедарев не откликнется, негромко проговорил:

— Продолжайте.

Оказывается, Мамонтов находится еще в Капале, а Бедарев уже предупредил своих единомышленников в ближайших станицах о дальнейших намерениях красногвардейского отряда. Б своем покаянном письме в станицу Сарканд атаману Назарову и уряднику Королеву он сообщал: «Господин атаман, господин урядник! Прибывший в Капал отряд Мамонтова, хотя и невелик, но внушительный. По заявлениям граждан-разночинцев и бедноты казачества, Мамонтов чинит над казаками расправу, не оставляет в покое богатеев и баев. Волею божьей я остался жив и невредим, но в карцере просидел три дня. Доказав свою преданность Советам, освобожден. Сейчас Мамонтовым я оставлен комиссаром станичного Совета. Не поймите это за измену казачеству и преданность большевикам. Пока так нужно для всех. Это я скоро докажу. Вам и многим другим рекомендую немедленно скрыться в горы, в урочище Бараталы. Вскоре ждите моего извещения. В Сарканде не оставляйте ни у кого никакого оружия. Бедарев».

Капальцы, пожалуй, больше бы не рискнули на открытый конфликт с Советской властью, если бы не пронесся слух, что Семипалатинск занят белогвардейцами. Два их отряда под командованием капитанов Виноградова и Ушакова идут на Семиречье. Эти вести воодушевили богатых казаков.

В день выступления Мамонтова из Капала в Саркандскую станицу прискакал связной Бедарева. Подъехав к дому атамана Назарова, всадник, набросив повод на коновязь, спешно взбежал на крыльцо и громко постучал в дверь. Сонный Назаров вышел на стук, открыл дверь. Прибывший передал ему пакет. Бедарев сообщал об уходе красногвардейского отряда, чем несказанно обрадовал атамана. Тот велел ему передать горячую благодарность и сказал:

— Все будет сделано, как указано в письме.

В станице остался гарнизон из 15—20 вооруженных красногвардейцев. Сам же Мамонтов с отрядом двинулся замирять станицы Арасан, Сарканд и Лепсинск. Едва отряд покинул Капал, как Бедарев с Калачевым, Авровым и другими собрались на заимке у Мусахранова и приступили к разработке плана восстания против Советской власти. Была сформирована ударная повстанческая группа. Еще до ухода из Капала красногвардейского отряда Бедарев нашел общий язык с начальником гарнизона Багрянцевым и заранее договорился с ним о сдаче станицы. Ударная группа вооруженных казаков врасплох напала на гарнизон в то время, когда красногвардейцы обедали и были лишены возможности сопротивляться.