— А если они меня слишком обеспокоят, смогу ли я предоставить моему дяде, то есть королю?

— Думаю, что да. Но только, ты не должен открывать источник информации. По крайней мере, сейчас. Надеюсь, у тебя хватит выдержки утаить это?

— Не беспокойтесь, Эдуард, при дворе проходят самую лучшую школу лицемерия.

Джордж снова задумался, как бы вспоминая утерянную нить разговора.

— Хотя, что мы можем сделать? — спросил он.

— Попытаемся предотвратить катастрофу, в меру своих сил. Не допустив её, прежде всего, выиграет монархия. И не только политически. У неё появиться возможность увеличить своё состояние, также как и у нас.

— Это как же?

Тут Кроноби перешёл ко второй части своей тайны, более существенной, и для восприятия которой уже была подготовлена благодатная почва. Он рассказал о больших запасах нефти в океане у африканского континента, Арктики и Антарктики, и наличии технологий, способных её добывать. Упомянул и магната Дюрана, и о его роли во всей этой истории.

— Королевская семья имеет акции в крупнейшей нефтяной компании Великобритании. Разработка этих месторождений гарантирует небывалые доходы, — подытожил Крононби.

— Вы сами убеждались в наличии такой технологии? — деловито поинтересовался принц крови, увлечённый перспективами предприятия.

— Нет. Но её продемонстрируют. Моему протеже не так уж много и нужно: доля акций, и защита от преследования со стороны дяди Сэма. Нефтяные компании США тоже получат свою часть, думаю, это стоит того, чтобы закрыть глаза на прегрешения магната. Мало того, это может изменить геополитический расклад. Мы избавимся от зависимости третьих стран с сырьевой экономикой.

— Но это только одна часть проблемы. Приятная, но наименее опасная, — рассуждал Джордж, не потерявший логики от сильного впечатления. — А как же обезопаситься от переносных ядерных зарядов?

— Если кабинет министров припрёт моими уликами разведку к стенке, думаю, они очистят свои ряды от крыс. Или лучше будут искать террористов. Мой протеже Дюран мог бы и здесь помочь со своими новейшими компьютерными технологиями.

— Я уже понял, что этот Дюран отдельное технотронное государство. Не попасть бы ему в ещё большую немилость властей? — здраво заметил принц крови.

— Он знает, на что идёт.

Трансильвания — мистифицированное место. Здесь, среди лесистых гор, полных романтических таинств истории, усыпальнице далёких войн, нашёл свое пристанище Василий Стром, известный прорицатель среди посвящённых людей.

Посетить адепта Нострадамуса можно было только по строгой протекции. Проживал он в одном из хуторов в труднодоступных местах, куда незнакомцу или непрошенному гостю трудно было добраться. Немногочисленные послушники несли вахту на подступах, в бревенчатых скрытых избах с проводной связью для предупреждения об опасности. Были у них осведомители и в ближайших деревнях. В ход они пускали приёмы магии для отпугивания чужаков.

Однажды появились незнакомцы в одном из ближайших сёл, искали встречи с магистром, но не сняли маску инкогнито, отчего им ничего и не открыли. Пришельцы убрались, но ночью, над несколькими районами стали барражировать миниатюрные беспилотные планеры. Если бы кто и заметил их над сенью звездного неба, решил бы, что ему померещилось.

Разведчики отыскали дом в расщелине, с небольшим плато перед фасадом, в котором ночевало трое персон. Лёгкий вертолёт, на рассвете, приземлился на тесном плато, а жильцы, поняв, что бежать поздно, смиренно ожидали свалившихся с неба визитёров.

— Мой босс хочет переговорить с вашим наставником, — дружественно произнёс первый, вышедший из вертолёта, одетый в камуфляжный комбинезон.

Дело через минуту было улажено — охрана обеих сторон осталась в гостиной, а некий мужчина, высокого роста, с начальственной походкой, в защитной униформе, как и его свита, в накинутом капюшоне и защитных очках, вошёл в кабинет магистра.

Он стоял посреди комнаты, в куртке, наспех накинутой от внезапного вторжения, пронзительно смотрел на непрошенного гостя с чуть наклонённой головой. На вид ему было лет шестьдесят — семьдесят, с редкими седыми волосами, аккуратно зачёсанными назад, ссутулившегося под тяжестью своей мудрости. Напоминал он, священника высокого ранга, величественного, и в тоже время, как это явно ощущалось, с живыми, страстными и умными глазами, оливкового блеска. Сомкнув руки у солнечного сплетения, он спросил на английском:

— Кто вы?

Голос его приближался к мягкому, высокому.

— Не лучше ли перейти на русский язык, — ответил незнакомец, откинув капюшон и сняв очки.

— Да, но я вас не знаю, а мы не договаривались о встрече, — несговорчиво отвечал затворник, не двигаясь с места.

— Меня многие знают. Моё имя — Дюран.

Хозяин наклонил голову, будто напрягая память, а затем едва заметно ухмыльнулся.

— Ну что ж, раз Магомет не идёт к горе, то гора идёт к нему. Присаживайтесь, я готов вас выслушать, — он указал на стул у широкого массивного стола.

— Дело касается не меня лично. Спецслужбы некоторых стран затевают провокацию, которая может закончиться мировой войной. У меня имеются доказательства.

Магистр потупил взгляд, обречённо опершись локтем на стол.

— Вы подразумеваете террористический акт и его последствия?

— Именно. Но не просто теракт. А с использованием ядерных зарядов, которыми террористы уже обладают, и что власть скрывает.

— Вы точно уверены?

— Вскоре убедитесь и вы. Доказательства у меня с собой.

Стром кротко вздохнул.

— Рано, или поздно они должны были завладеть этим оружием, — тихо заметил он.

— Мы должны предотвратить катастрофу.

— Каким образом? — магистр поднял взгляд на собеседника, удивлённый и недоверчивый.

— Вы же предсказатель. А предсказаниям можно следовать, либо избежать.

— Не всё так просто, — Василий Стром отрицательно закивал головой, отведя взгляд от собеседника. — Иногда стоит и не заглядывать в будущее, — добавил он недружелюбно.

— Мы не живём на Марсе, уважаемый мастер. Провозвестие просочится в ваше сознание, так или иначе.

Рассерженный предсказатель вскинул руку, как бы приостанавливая гостя.

— Идея конца света бытует с незапамятных времён и никогда не исчезнет, — с острасткой провозгласил владыка.

Дюран застыл как изваяние, соединив покорность и достоинство. Однако же провидец всерьёз заинтриговался его визитом, да и был польщён в очередной раз. Ему всегда приходилось иметь дело со страхами, даже когда к нему заявлялись сильные мира сего. А у всякого творца тем более, должны быть кумиры, будоражащие тщеславие. У писателей — это великие из них, у композиторов — великие композиторы, а магам не даёт покоя слава Нострадамуса, или менее значительных, вроде Мессинга или Ванги.

Проницательный Дюран увидел эту претензию тщеславия подняться на историческую высоту. Особо чувствительный Стром понимал вменяемое собеседником заветное желание, но именно от серьёзности долгожданной мечты, он умело закрывался от вмешательства в его сознания.

В Дюране он разглядел желаемый шанс, хотя и опасался его.

— Что у вас за информация? — деловито спросил магистр.

— Она здесь, — Дюран вынул из кармана дискету.

— Давайте не сию минуту. Сейчас время трапезы. Можете её разделить с нами.

— Благодарю, я не голоден. Я взгляну на здешнюю природу.

Дюран осматривал окрестности с узкого плато, откуда сходили пару троп, извилистых и ступенчатых, и трудно было представить, как Стром, в преклонном возрасте, добирался сюда. А как бы он вообще быстро исчез бы отсюда? Двух служек бы не хватило в подмогу.

Под ранним солнцем отливалась роса, будто он попал в загадочный изумрудный мир. На многие километры ни единой души — лучшее место для отшельника прорицателя. Ясное небо над головой и чистое пространство от злобных человеческих аур, где можно заглядывать в будущее как в магический кристалл вселенной.