— Более чем серьёзно. Не мне тебе объяснять, что если контора решила избавиться от улик, или свидетелей, она это сделает, не оставляя следов. Такие преступления не раскрываются.

Воленталь, со своей предупредительностью, более напоминавшей шантаж, нежели дружественную заботу, казался беспомощным и даже смешным. Он скорее пытался избавиться от собственного страха, чем переживал за судьбы мира.

— Мне эти записи не нужны, я готов с ними расстаться, — после паузы заключил Визант.

— Но это ещё не всё. Передай своему руководству, что наша и британская спецслужбы не будут разглашать тайну, что заряды были произведены из российского урана. Малогабаритная оболочка, также могла быть создана с помощью российских учёных. В обмен ваша служба не обнародует тайну гибели Пайка.

Ультимативный тон собеседника раздражал Византа. Похоже, он потерял если не союзника, то друга. Хотя надежда подавала писклявый голос, что может, их отношения претерпевают трансформацию, а не умирают, как это казалось в минуту зарождающегося конфликта. Когда разрушается мир не до льстивости.

— И это мне не трудно. Это моя работа, — хладнокровно ответил Визант, не отрицая ложной мысли о следе своей страны в создании ядерной оболочки.

Возможно, её и изобрели русские учёные, однако же, работая на частную, а главное западную корпорацию Дюрана. О причастности последнего к возможным ядерным технологиям Визант пока умалчивал, решив поиграть с партнёром в кошки мышки.

— Есть ещё одна просьба, не менее серьёзная остальных, — в унисон сдержанности собеседника вторил хитрый Воленталь, а может, просто ощущал за собой силу. — Тебе нужно выйти на Дюрана и предложить сотрудничество с американским правительством. Раз он обладает сверхсовременной технологией, то может облегчить задачу поиска террористов. Взамен — амнистия и помощь в легализации его разработок.

Именно это предложение показалось Византу сомнительным. Зачем они выбрали посредником именно его, если он вообще был нужен. Достаточно было разместить на сайтах спецслужб закодированное обращение к Дюрану. Возможно, они сомневались в лояльности магната, понимая, что и он не доверяет им, поэтому просто хотели выследить его. Но когда тайно кого-то выслеживают, то заканчивается это плохо.

— Я постараюсь, — деловито пообещал Александр.

Воленталь хоть и принял достаточную дозу спиртного, чтобы оставить в покое дела на сегодня, но не торопился отпускать собеседника.

— Твои копии в Лондоне? — требовательно спросил он.

— Да, здесь. Одна на конспиративной квартире, другая — в ячейке банка.

— Я бы хотел, Александр, чтобы мы отправились за ними сейчас.

Исполнив требования Воленталя, Александр сменил квартиру. Как-то у него запищал телефон, по номеру, который знали только в его детективном агентстве.

— Вас требуют, какие то неизвестные люди, у них необычный акцент и угрожающий тон, — взволнованно тараторила Сьюзен Оксвуд. — Им нужен адрес или хотя бы номер сотового телефона. Но как вы и просили, мы не даём ваших координат.

— Всё верно Сьюзен. Лучше бы вам отправиться в отпуск. За мой счёт.

Хорошо, что Визант в данный момент находился в пабе, иначе бы, по

сигналу, обнаружили бы его новую квартиру. В том, что его искали люди Спирина, он не сомневался. Он отключил телефон и покинул паб. Пусть ищут, — когда люди нервничают, они чаще делают ошибки.

На следующий день ему пришло закодированное сообщение от Дюрана, на один из электронных адресов, с указанием места встречи со связным, где тот должен был передать новые сведения. От него Визант получил пакет со снимками, на которых Спирин и Вера проводят время вместе, в ресторане, на улице, как любовники. Спирин водил за нос Византа, совсем не собираясь причинять ей вреда.

Сперва он воспылал яростью к Дюрану, но она быстро уступила ревности и порыву выяснить отношения с Верой. От отчаяния у него возрастала надежда, что Спирин всё равно принуждает её к связи, а если и нет — то он отобьёт её у него.

Он запросил у службы безопасности Дюрана адрес Веры Щербаковой.

Когда она подходила к подъезду своего дома, за спиной раздался спокойный и знакомый голос, от которого она застыла на мгновение, а потом резко повернулась со злорадным выражением лица.

— По какому поводу ты меня выслеживаешь? — воскликнула она.

— Пытаюсь тебя обезопасить, — твёрдо отвечал Александр.

— Я об этом не просила, — недовольно заметила она. — Это бестактно, не так ли?

— Я инкогнито, чтобы Спирин не узнал об этой встрече. Ведь я тоже стал причиной того, что он преследует тебя.

— Неужели? — громко и раздражённо воскликнула она. — А где ты раньше был?

— Может, я объяснюсь в каком-нибудь ресторане? — уверенно предложил Александр, хотя и сомневаясь в её согласии.

Уж очень она неприветливо восприняла его. Наверное, сказывалась то, что он был свидетелем её беспомощности там, в подвале у Спирина. С другой стороны, если она была в сговоре со Спириным, то не должна была отказать Византу. Ведь рыба сама плыла в их сети. Ко всему прочему, она наверняка хотела бы избавиться от Спирина, и надежда в этой проблеме возлагалась только на Византа. Других спасителей не было.

— Почему бы и нет? — отозвалась Вера после краткой паузы, смотря широко открытыми глазами, блестящими как драгоценные камни.

Византа на секунду охватила оторопь, будто его одарили счастьем, которое грезилось только во сне.

— Моя машина рядом, — ответил Александр, привыкший к автоматизму независимо от своих эмоций.

— Я не хочу, чтобы за мной шпионили, — упрекнула она, когда они заняли отдельную кабину в ресторане.

— Разве люди Спирина не делают этого.

— Нет. Он меня находит, когда ему надо. Я не могу уехать на необитаемый остров.

Раз она донесёт Спирину, что Визант выследил её, то тот поймёт, что Византу помогает служба безопасности Дюрана, которая могла бы потягаться с любой разведкой мира. Союз Визаната с магнатом должен предостеречь Спирина от рискованных поступков.

Недолго пробыв в ресторане, они отправились в отель. Визант ощущал себя не просто победителем: он вернул, погибающее было, чувство, разгоревшееся с новой силой от ревности. Странно было, что в ней совсем не ощущалось горечь потери отца, также как и озлобленности. А может она просто потаскуха, лицемерная и циничная? Византа съедало желание заглянуть в её душу, — признак страсти, которая требует привязать объект обожания неразрывной связью. Но ведь они оба как перекати поле, и обывательское счастье для них, — прокрустово ложе.

Через пару дней люди Дюрана передали Византу очередной файл, в предисловии которого было сказано, что он может оказаться неприятным для пользователя. С тем большим рвением Александр хотел просмотреть его.

Загородный дом, горящие окна, хорошо знакомые голоса Спирина и Веры, обсуждавшие её встречу с Византом. Они насмехались над ним, как над рогоносцем. Визант прослушал запись два раза, надеясь обнаружить натяжки в их разговоре. Но ничего обнадёживающего, полный шок, как ледяной душ, к которому нельзя привыкнуть. За этим неизменно последует депрессия, душком чего уже потянуло сейчас, а разлагаться именно в это время означало проиграть всё.

Масла в огонь подливало чудовищный цинизм Веры — стать любовницей убийцы своего отца?! В эту мысль ранее он не мог поверить, но сейчас она зазвучала в голове как набат о наступающем апокалипсисе.

Когда Крононби встретился с Робертом Праттом в своём замке, тот поведал ему, что лоббистские устремления электронного магната Дюрана доведены до сведения премьер-министра. Власть и крупнейшая нефтяная компания согласны инвестировать добычу нефти на труднодоступных глубинах в океане. Взамен предоставляя убежище Дюрану и долю акций в проекте, если технологические разработки его корпорации не блеф. Крононби, конечно, не верил в справедливое распределение влияния и доходов, понимая, что власть и нефтяная компания будут пытаться обвести других вокруг пальца. Поэтому и он, обратился со своей стороны к королевской семье.