Он задумал нанести визит Строму, известного в определённых кругах натурфилософа, у которого он с самого начала хотел получить оценку вероятных событий. На время, это встреча выпала из его внимания. Может, он не был так уверен и смел, чтобы заглянуть и в своё будущее. Но сейчас, когда он оказался в неком тупике, притом, что хотел двигаться на всех парах, такая возможность представлялась спасением.

После посещения непрошенного гостя, Стром переселился в Черногорию, ориентируясь на скрытную местность, сравнимую с райскими уголками земли, и с тёплым морским климатом.

В глазах ГБ Стром был отщепенец, скрывшись, когда-то из засекреченного отдела экстрасенсов. Официально обвинений ему не предъявляли, но он знал те секреты, которые свободному человеку лучше бы и не знать. Службисты же не избавились от привычки неофициальных расправ.

Появление в его скрытом убежище Дюрана воспринималось им как дурной знак, несмотря на благосклонность последнего. Магнат казался ему кем-то вроде ангела апокалипсиса, со своими благими намерениями способного стать катализатором тёмных сил, озлобленных до безумства реваншистов. При чём не важно было, из какой цивилизации, христианской или исламской, так как безумие не знает границ.

Однажды, среди ночи залаял разъярённый пёс, после чего его прислужники должны были обезопасить учителя тем или иным способом. Но собака продолжала грозно, надрывно, до визгливости, выходить из себя, однако же, ни один из послушников не спешил войти в келью к старцу, чтобы выпроводить отсюда, прикрывая своим телом, если нужно.

Стром выдвинул ящик тумбы и вынул револьвер, неуверенно сжимая рукоятку. Вряд ли он выстрелил, войди даже кто из непрошенных гостей. Пёс также неожиданно перестал лаять, как и начал.

Половица скрипнула, в дверь тихо постучали, затем в комнату юркнул послушник с помповым ружьём, заперев за собой дверь. Тихо сообщил, что чужаки около дома, его товарищ вышел, чтобы осмотреться, но до сих пор не вернулся, подозрительно долгое время для такой ситуации. Мало того, по рации не отвечал.

— Нужно уходить, — настаивал послушник.

Когда учитель накинул куртку и скользнул в резиновые сапоги, подопечный повёл его коридором в подвальный гараж. Но их джип стоял на спущенных колёсах, хотя они никого не заметили, зато атмосфера зловеще сгущалась, будто бы везде сновали призраки. Они устремились к калитке за домом, где тропинка вела к лесу. На выходе, не успев сделать и нескольких шагов, ученик вдруг замер как вкопанный, выпустил оружие из рук и беспомощно повалился. Стром так и не понял, откуда выстрелили, и попятился снова в особняк, решив, что живым не дастся.

Когда он проскользнул в заднюю дверь дома, кто-то схватил его за руку с пистолетом и повалил на пол, но деликатно, без намерения причинить ему излишнюю боль.

Включился свет, Строма подняли, перед ним стоял человек среднего роста, худощавый, с острыми чертами лица, в укороченном пальто, в шляпе, держа руки в карманах.

— Не беспокойтесь магистр, у нас вполне миролюбивые намерения, — властно и с насмешкой произнёс он.

— Что вы сделали с моими братьями? — встревожено спросил Стром.

— Они живы. Мы использовали сильные транквилизаторы, — успокаивающим тоном заверил незнакомец.

Все они прошли в гостиную, главный и его двое подручных.

— Вы, возможно, знаете меня. Моё имя — Спирин, — продолжил визитёр, когда Строма усадили за стол.

— Я припоминаю вашу фамилию, наверное, даже я с вами встречался, когда вы работали в ГБ. Это было лет двадцать назад.

— Почти угадали. Только я уже в отставке. Хотя, как известно, в нашем деле отставных, не бывает.

— И с чем вы пожаловали, выбрав такой навязчивый способ?

Спирин снял шляпу, небрежно бросил её на стол и присел сам.

— У меня есть дело к вам, как к профессионалу.

При этих словах оба подручных визитёра покинули комнату.

Холодным взглядом Спирин испытывал пленника.

— Сперва, я должен убедиться, что мои люди живы, — категорично заявил магистр.

— Да живы они, скоро убедитесь, — небрежно ответил Спирин. — Давайте не будем терять времени. Я читал ваши пророчества. Вы считаете себя последователем Нострадамуса, а он, вроде как, не отличался оптимизмом.

— Вы мне пришли напомнить, кем я себя считаю? — недовольно спросил Стром.

— Нет.

— Тогда, что вам нужно?

— Будьте дружелюбнее. Мну нужно пророчество, более детальное, чем остальные. Я их напомню, — деловито объяснил Спирин.

Он достал из внутреннего кармана брошюру в мягкой серой обложке и открыл её на закладке.

«Пробудится дух тирана, как напоминание народу о его славе,

Но народ примет за спасителя ложного,

Тайное сомнение приблизит апокалипсис».

Продекламировал Спирин на растяжку.

— Это было довольно давно, — равнодушно заметил Стром.

— Двадцать лет назад. Значит уже не актуально? — поддел Спирин.

— Пророчество — это предупреждение. Оно не обязательно сбудется, и к счастью, мало что сбывается.

— Хорошо. Я процитирую ещё одно, — язвительно продолжил Спирин.

«Некто получит небесное оружие,

И возведя стены, получит троянского коня».

Спирин отложил брошюру, постукивая по ней пальцем.

— По-моему, это трюизмы, — насмешливо заметил он. — Правда, именно, банальности и случаются, когда в них перестают верить.

— Возможно.

— Только ленивые не пугают концом света. Но важны знаки, символы. А они у вас указаны. В первом стихе вы предсказываете возрождение сталинизма и его дальнейшее падение, вместе со страной? — Спирин вопросительно смотрел на собеседника.

— Вы, верно поняли, — Стром избегал его взгляда.

— Только если будет слабый лидер?

— Русское общество, при некотором желании деспотизма, не сможет породить сильного тирана.

— А упоминание небесного оружия — это некий технологический прорыв, в руках либерального правительства? Оно не способно ни применить его, ни оградиться от врагов, под которыми нужно понимать страны третьего мира. Но варвары овладеют технологическим преимуществом, и подорвут цивилизацию. Правильно я понял второй стих?

Стром взглянул на визитёра непроницаемым взглядом.

— Странно называть все не западные страны — третьим миром? А ведь он — большая часть человечества. Ну да бог с терминами. Знаете магистр, не очень бы я доверял вашим пророчествам, но в них есть одно реальное предсказание. То, что вы назвали небесным оружием. Оно существует, в виде принципиально новейшей технологии, и мне это точно известно.

Спирин подался вперёд с угрожающим лицом и острым взглядом.

— Это плазменные двигатели, и молекулярные процессоры. Правда, мир к этому не привык, и это может оказаться похуже ядерной кнопки в руках мартышки.

Спирин отклонился на спинку стула и достал пачку сигарет.

— Позволите?

— Да, конечно. Сзади вас, на шкафу, пепельница.

— Человек, обладающий этими технологиями, некто Дюран, позитронный олигарх. Наверное, вы слыхали, это имя?

— Слыхал, — не сразу ответил Стром.

Спирин задержал на магистре пронзительный взгляд.

— Есть также сведения, что у террористов имеются миниатюрные ядерные заряды, — продолжил он. — Английский эксперт Пайк знал эту тайну, за что и погиб.

Тут Спирин вкратце описал версии убийства эксперта, включая геополитическую игру спецслужб, во что Стром был уже посвящён, но не подал и виду.

— Почему я должен вам верить? — впервые возмутился сдержанный магистр.

— Уж поверьте. У Дюрана есть доказательства, которые он раздобыл с помощью своей сверх шпионской техники. Впрочем, можете и не верить. Просто проверьте, войдя в транс. Вы делали это не раз, Василий Стром, когда служили своей стране, — командно произнёс Спирин.

— Вы только этого от меня хотите? — недоброжелательно спросил Стром.

— Нет. Мне потребуется и кое что по серьёзнее. И я не покину вас, пока не получу то, что мне нужно, — категорически заявил Спирин.

— Скажите сразу, что именно? — потребовал медиум, выпрямившись и гордо опустив сумрачный взгляд.