На свете немало хороших людей,

                                     Но кто-то ещё забывает,

                                     Что есть короли, а среди королей,

                                     Хороших людей не бывает.

                                     Простые и честные люди земли

                                     Нигде, никогда не идут в короли.

Пресса из всего этого сделала свой вывод, решив, что « театр предпринял попытку создать детскую политическую сказку, где в аллегорической форме ведется разговор о порабощении человека человеком в мире богатых и бедных», и очень одобряла эту позицию. Хотя спектакль был совершенно  о другом.

      Рядом с чисто профессиональной деятельностью я занимался, как и всю свою жизнь, общественной работой. Комсорг, парторг, председатель месткома и наоборот. Вместе с нашим художником мы решили переоборудовать подвальное помещение бывшего вытрезвителя, принадлежащее театру, где работалось не очень  уютно, хотя в жаркие крымские дни там неплохо было скрываться от летнего зноя.

      Это была довольно большая удлиненная комната со сводчатым потолком и  единственным, тюремного типа, зарешеченным окошком в верхнем левом углу. Володя Майоров разыскал где-то за городом высохшее дерево, очень широкое в нижней части ствола с живописным дуплом в верхней. Молодежь театра работала с рассвета до заката. В цементном полу в центре комнаты была вырыта яма глубиной сантиметров 30-40, контур которой напоминал Черное море. В донной части этого бассейна Витя Мильченко смонтировал патроны с лампочками, которые были прикрыты кусками рваного цветного стекла. Такое стекло привезли целую машину из стеклотарного завода. Оно нам понадобилось, чтобы таким же образом прикрыть лампочки на потолке, создавая иллюзию звездного неба. К середине бассейна была проведена водяная труба, снабжавшая «фонтан». Его я спаял из медных трубок и примусных пистонов. Он, при открытии крана, выпускал тонкие струи воды и создавал из них довольно красивый рисунок. Дно «Черного моря» с фонтаном зацементировали так, чтобы лампы были герметически изолированы от воды. В одном конце бассейна укрепили верхнюю часть дерева с дуплом, в которое посадили куклу Бабы-Яги с вязаньем. С другой же стороны, на торцовой стене, сделали светящийся транспарант месяца с сидящей на нем куклой симпатичного чёрта. Под луной небольшая эстрада из плотно прилегающих друг к другу полуметровых чурок. На противоположной стороне, справа от входа, поставили «буфетную стойку», офактуренную толстой корой, за которой в стену была вмурована донная часть бочки с пивным краном. Сзади к крану была подведена резиновая трубка, соединенная через пробитое в стене отверстие со стеклянной емкостью, купленной в аптеке и висевшей в смежной комнатушке. Туда планировалось наливать сухое вино. Стены комнаты офактурили тонкими спилами стволов сосны, обработанных, как и другие деревянные части оформления, жидкостью против разных насекомых. Вокруг бассейна были поставлены столики со столешницами из метровых в диаметре спилов очищенной от коры нижней части огромного ствола. Стульями служили полуметровые сосновые чурки. Это кафе получило звучное название «Косые пни». Позже там был поставлен мангал, где великолепно делал шашлыки  артист  Боря Азаров, ныне главный режиссер Крымского театра кукол, Заслуженный деятель искусств Украины.

     Торжественное открытие «Косых пней» совпало с окончанием работы республиканской конференции кукольников. Поскольку мест там было ограничено, мы предложили посетить кафе  по очереди группами. Первых, кого пригласили, это высокое начальство и режиссура. В соседней комнате стояла огромная бочка сухого вина, любезно подаренная театру подшефным колхозом. На столах  яблоки, купленные из скудных средств, выделенных театром.

     Но первая партия посетителей не хотела покидать уютное кафе. Остальные гости, да и хозяева, желая тоже посидеть за деревянными столиками со стаканчиком вина, столпились у входа в это заведение, а потом потихоньку стали смело выпроваживать засидевшихся режиссеров вместе с начальством. Но, освободившая места, первая группа далеко не ушла, а, несмотря на довольно прохладную ночь, ожидала, когда снова можно будет спуститься в эту полуподвальную комнату. Покинули экзотическое кафе «Косые пни» его, не менее косые, посетители около двух часов ночи. Но когда пришли в основное здание одеваться, то выяснилось, что на вешалке не застали не только гардеробщицу, которой надоело ждать любителей сухого вина, но и ни одной пыжиковой и андатровой шапки. Приглашенная милиция, как обычно, ничем помочь не могла. Она успокоила  только тем, что объяснила: - «сезон меховых шапок кончается, а синоптики обещают резкое потепление». Когда через два года мы снова приглашали в Крым на конференцию, то юморист, главный режиссер Одесского театра кукол Юзеф Аронович Гимельфарб, по телефону сказал: -- я готов приехать при условии, что всем нам дадут по шапке.

      Наше кафе имело успех в городе не только среди работников искусств, особых любителей экзотики и вина. Его просил у нас в аренду даже  горком партии для проведения своих вечеров.

ФИЛЬМ,  ФИЛЬМ,  ФИЛЬМ!

      В авиационных частях есть шутка «где начинается авиация – там кончается порядок», и это, видимо, справедливо, если сравнивать её (авиацию), к примеру, с танковыми войсками, поскольку именно там есть другая шутка: «порядок в танковых войсках». Если всерьез рассуждать о беспорядках, не имея ввиду всю советскую державу, то найти их можно, прежде всего, в учреждения зрелищных искусств. А поскольку из всех искусств для нас важнейшим является кино, то оно и стоит во главе иерархической лестницы неразберихи и несогласованности. Я пришел к этому выводу, имея малюсенький опыт работы в кинематографе.

      Вернувшись из длительной гастрольной поездки, мы получили несколько дней отгулов за работу в выходные дни. Но наша привязанность к театру была такой, что и в выходные мы пропадали там, изредка меняя его на любимое кафе «Лакомка», где за стопкой коньяка и чашечкой кофе продолжали наши разговоры о театре и жизни. Так вот, придя в свой выходной утром, как на работу, я был остановлен директором возле театра, стоящим рядом с какой-то незнакомой женщиной. – Вот это тот самый актер Смирнов, о котором я Вам только что говорил. У него есть несколько выходных дней. – Сказал директор и представил мне помощника режиссера киносъемочной группы.

 – У нас к Вам огромная просьба – начала расторопная дамочка, - мы в Ялте снимаем фильм о Карле Марксе, и нам крайне необходим на два или три дня очень опытный кукольник. -- Я, не ломаясь, с удовольствием согласился. Мы договорились, что назавтра меня будут ждать в ялтинской гостинице «Южная» первым рейсовым троллейбусом. Как только я появился возле условленного места, немедленно был окружен несколькими девицами, узнавшими меня как родного брата. – Борис Наумович, пожалуйста, садитесь в машину, спасибо за аккуратность. Вас уже ожидают на съемочной площадке - наперебой информировали меня любезные служители кино. Когда тронулась коричневая «Победа», я подумал: - как же встречают известных актеров, если мне устроили такой заботливый прием? Потом мне стало немного страшно, когда я переключился на другую мысль: - что предстоит выполнить «опытному кукольнику», и что от меня ждут киношники, в оплату за такое внимание.

      Съемки проходили в Массандре^[8], но я был  доставлен не на съемочную площадку, а в базовое помещение. Там  меня встретила ассистент режиссера Лика Ароновна и, очень мило заикаясь, стала объяснять, что делать дальше. – Вы поедете сейчас на площадку, - очень серьезно, но со смешинкой в глазах, растолковывала она, - там найдете человека, который на всех кричит и нецензурно бранится, и он Вас познакомит с Григорием Львовичем Рошалем, который должен определить Ваш костюм и грим. -- На площадке я нашел нужного человека мгновенно, так как по описанию Лики Ароновны  никаких сомнений, что это именно тот, кто мне нужен, не могло быть. Он тут же осведомился, по приметам ли Лики Ароновны я его нашел, и, выслушав утвердительный ответ, выразил полное удовлетворение. Через несколько минут прибыл Рошаль и, познакомившись со мной, распорядился, чтобы меня одели в цветное домино с черным цилиндром и сделали грим Пьеро. Встретив меня снова на базе, Лика Ароновна повела в костюмерную, а затем на грим. В большой гримерной оказался я, и в другой части комнаты Руфина Нифонтова.   --  Вы не смущайтесь, молодой человек, эту – Лика Ароновна указала на известную артистку, -- сейчас причешут, и она укатит в Чехословакию, куда страшно спешит, а потому так и психует.