Зo только мельком смогла увидеть что-то в серой оболочке его тела.

Но этого было достаточно.

Что-то было там внутри.

И оно было зеленое.

Скабрус сделал последнюю попытку заговорить. Одновременно острая, как копье, боль исказила остатки его лица, как отблеск света от разбитого зеркала. Его голова рванулась вперед. Его правая ладонь раскрылась, освобождая меч ситхов и давая ему упасть на каменный пол. Когда он повернулся боком, Зo увидела тонкий зеленый усик, прорастающий из его тела, который тянулся вниз через открытые челюсти.

Его остался открытым. Сразу за зубами и языком она увидела еще одну вспышку зеленого цвета - темный, толстый стебель тянулся вверх вдоль задней стенки его пищевода.

То, что когда-то было Дартом Скабрусом, забилось в конвульсиях, сейчас не крича, тошнотворно кашляя, словно пытаясь изгнать из себя зеленый стебель, но тот только рос дальше, вытягиваясь наружу через тряпку языка трупа. Второй стебель вырос рядом с первым. Голова Скарбуса откинулась назад, и Зo увидела виноградную лозу, свисающую из его левой ноздри. Виноградная лоза вытянулась прямо с одним лепестком на ее конце, словно маленькая рука, тянущаяся к небу.

Орхидея цвела.

Труп Скабруса, хрипя, упал на колени перед ней, рядом с телом Roхо Трейс. Его тело сейчас было выпуклым, что-то, похожее на вены, двигалось под остатками кожи, перемещаясь и извиваясь вокруг глазниц.

Руки хаотично сжимались и разжимались по его бокам. Скабрус, икая, захныкал. Правая половина его черепа выдалась наружу, кожа расщепилась, раскрываясь.

«Расти», сказала Зо орхидее в последний раз, больше для порядка. «Расти».

Лорд Ситхов смотрел на нее своим единственным оставшимся глазом наполненным кровью. Его губы сморщились и дернулись.

Его череп пробила толстая лоза.

Труп упал вниз костями правой руки на пол, а левая поднялась, словно защищаясь. В следующий раз, когда Зo посмотрела на него, она увидела только обрубок шеи, изобилующий цветами, десятки мелких, черного цвета цветов разрушили череп трупа.

Виноградные лозы уже тянулись к ней, визжа и шипя в ее голове.

«Не могу их сдерживать», сказала Мураками. Я могу вырастить их, но не могу контролировать…»

Зo качну головой.

“Я могу”.

И, наклонившись, она подняла с пола меч ситхов.

Пока цветы кричали, а руки трупа Скабруса по-прежнему слепо пытались нащупать ее, она взмахнул мечом, и пол под ней усеялся визжащими черными бутонами и лепестками. Она шла по ним без разбора, давя их ногами, когда она вынуждена была отрезать все лозы, тянущиеся из шеи трупа Скабруса.

«Это за Рохо», подумала она и пронзила мечом ситхов туловище того, который когда-то называл себя Дарт Скабрус, обеими руками так сильно, чтобы прижать его к черную стену за его спиной.

Тело Лорда Ситхов вздрогнуло еще раз.

Зo отшатнулась, пытаясь восстановить дыхание, волосы упали на ее лицо, грудь пылала огнем. Ее дрожащие и усталые руки висели по бокам. Огонь потрескивал за ее спиной, оранжевое пламя от мангала по-прежнему распространялось с противоположной стороны стены. Ее легкие горели. Орхидея произносила слабые щелкающие звуки, предупреждая ее, что она должна уйти отсюда прямо сейчас.

Она уже отворачиваласб от обезглавленного трупа Скабруса, когда он снова прыгнул на нее с вытянутыми руками, выдергивая меч ситхов из стены. Сырые зеленые концы отрубленных виноградных лоз ощетинились в отверстии его шеи, как будто все еще пытаясь кричать на нее. Зo схватила световой меч брата и включила его, крик ярости соорвался с ее губ.

- Хватит!

Она разрезала световым мечом туловище трупа надвое, так, что его нижняя часть тела упала на пол, а грудь, руки и шея остались прижатыми к стене. И все это кричало. Она разрезала ноги и таз, разрубила их на куски, а затем обратила свое внимание на то, что осталось на стене. Размахивая световым мечом Рохо, она уменьшила верхнюю часть туловища до дымящихся кусков подергивающейся плоти . Только тогда, когда она поняла, что буквально не в состоянии рубить т дальше, она, наконец, отключила световой меч.

Она осмотрелась вокруг. Огонь расползся до двух третей по полу, и по-прежнему разрастался, пламя уже достигло высоты плеча. Он уже начал подползать к отрубленным лепесткам и остаткам трупа, разбросанным здесь.

«Бери это все», подумала она. «И уничтожь все».

«Хестизо», прошептал голос орхидеи в ее сознании, «мне так жаль. Я была больна, и я не могла… Я просто не могла…»

«Я знаю».

Наклонившись, она подняла тело своего брата на руки и положила на холодную плиту рядом с собой. Она посмотрела вверх на бесконечные стены в поисках желанного слабого, серого дневного света.

«Мне очень жаль».

Она поцеловала его лоб, немного поплакала и медленно отступила.

Потом она пошла к дальней стене, проводя рукой по ней. Снова она увидела линии надписей, которые были высечены глубоко в гладком черном камне, ряд за рядом, пройдя весь путь. Скабрус сказал ей, что Дарт Дриар строил этот храм, чтобы достичь бессмертия, и высекал в стене планы уничтожения джедаев.

Вместо этого он спасет ее.

Уцепившись кончиками пальцев в выбитые в стене буквы и используя вырезные слова в качестве опоры, она выпрямилась и стала подниматься.

42

Сканеры

За двадцать метров до верха, она увидела их, глядящих на нее.

Они присели по всем сторонам прямоугольного отверстия ямы, вцепившись в края, их глаза светились голодом. Тонкая розовая жидкость стекала из полуоткрытых ртов.

На мгновение остановившись, Зo повисла, дрожа, ее пальцы онемели и кровоточили от бесконечного подъема вверх по стене. Каждый сантиметр ее тела истекал потом. Ее руки были стеснены так, что, казалось, кто-то забил гвозди в ее суставы. Мышцы икр дрожали и дергались, умоляя об освобождении. Как бы ни было мало сил, она смогла преодолеть этот длинный и долгий подъем, но теперь, когда она увидела, что ее ждет наверху…

Они открыли рты и, как один, закричали.

Зo отвернулась, чувствуя ужасный, инфицированных ветер от дыхания трупов над ней, и посмотрела на дно ямы. Пламя достигло уже древнего храма Дриара, дым был таким сильным, что она больше не могла видеть тело своего брата или остатки того, что когда-то был Дартом Скабрусом. Потом она посмотрела снова вверх.

Они начали сползать по стенам к ней, трупы учеников-ситхов академии на Oдейсер-Фаустине ползли вниз по стене в ее направлении, словно мухи. И сейчас только голод был на их лицах.

«Хестизо,» пробормотал голос орхидеи, «я попробую вырасти в них, я постараюсь, но, когда виноградные лозы начнут расти, я не думаю, что…»

Зo мрачно кивнул,а. Ничего другого не оставалось. Она попыталась вызвать Силу, стремясь к чувству спокойствия и мира, которое ей удалось почувствовать тогда внизу, но почувствовала только онемение, пустоту, как фантомные ощущения от ампутированной конечности. Она была слишком занята и позволила страху слишком заполнить ее, поэтому не могла сосредоточиться.

Ближайший из трупов булл уже почти рядом с ней, его рот раскрылся в ожидании. Он собирался снова закричать, поняла Зо, а затем он прыгнет на нее. Она отпрянула, и ее пальцы выскользнули из щели в скале, за которую держались.

Зo почувствовала тихий выдох на ее губах. От головокружительной высоты желудок сжался, и она секунду болталась на ее руках ногами в пустом пространстве, и ей не удавалось никак найти ничего, на что опереться. Труп все еще полз вниз к ней и был достаточно близко.

«Хестизо», закричала орхидея, «Хестизо, не отпускай…»

«Не могу удержаться, я не могу удержаться…» Ее пальцы соскользнули, и она почувствовала, что начинает падать. В это время труп, держась за щели знаков в стене левой рукой, правой вцепился в ее горло. Что-то выскочило в гортани Зo, и она почувствовала, что пальцы держат ее шею, как железный зажим, и тянут вверх.

Он закричал так громко, что ей показалось, что барабанные перепонки сейчас лопнут. Они все кричали, сползая вниз и заполняя изнутри длинный проем своими телами. Глаза Зo уже не могли разглядеть ни поверхности, ни слов, выбитых на ней. Теперь стена была просто сплошным слоем плоти.