Делать было нечего.

– Помнишь, я показывал вам с Сергеем Мертвое море и ущелье Макух?

– Конечно, помню.

– Так вот, я теперь прямо на этом месте живу. Там вскоре после нашего путешествия маахаз поставили, Инбалим называется… У тебя есть машина? Ты сможешь сама приехать?

– Смогу.

– Ну так давай завтра после пяти, даже в пять можно…

Ольга, оказавшаяся по виду на шестом или даже на седьмом месяце беременности, прибыла ровно в пять часов. Однако, как выяснилось, машины у нее все же не было, и она утверждала, что добралась тремпами.

Я сильно удивился. Проделать на тремпах такой путь в такую жару и в таком положении! Что ею двигало?

Увидев в салоне не только Андрея, меня и Сарит, но также и манеж, с ползающим в нем и гукающим младенцем, Ольга воскликнула:

– Так вы женаты? Вас можно поздравить? 

– Как видишь.

– А ты, Юра, молчал! – Ольга бросила на меня осуждающий взгляд.

– Извини, мне почему-то казалось, что ты в курсе, – сказал я, извлекая из холодильника фрукты и ледяную воду.

– Ну и как же тебя твой бывший супруг отпустил? – поинтересовалась Ольга у Сарит с легкой усмешкой.

– Нашли к нему подход, – ответил я вместо Сарит и решительно сменил тему. – Как вы там сейчас в Хевроне? Чувствуется небось интифада?

– Чувствуется, чувствуется, – протянула Ольга. – Она сейчас повсюду чувствуется. Хотя у вас, как мне кажется, не должно быть проблем: пустыня, и вокруг одни еврейские поселения.

– Ты права, здесь относительно спокойно, но на 60-м шоссе, которым мы тоже пользуемся, почти каждый день стреляют. Сын рава Кахане как раз на этой дороге был убит...

Но поддерживать разговор о ситуации на дорогах Ольга явно не желала и в какой-то момент, повернувшись к Андрею, сказала:

– Я, представь, часто вспоминаю про твоих двух Иисусов. Даже под этим углом зрения специально Евангелия перечитала. Но все-таки там много проблем остается. Имена апостолов, например. Каким образом могут совпасть двенадцать имен?

– Откуда у тебя набралось двенадцать? Ты же говоришь, что нарочно Евангелие перечитала? 

– Разве что-то не так?

– Ты должна была обратить внимание, что хотя Евангелист Иоанн и говорит о «Двенадцати», упоминает он имена лишь восьми учеников, это  Петр, Андрей, Филипп, Фома, Иоанн, Нафанаил и  два Иуды – Искариот и «не Искариот» – то есть речь идет о совпадении лишь семи имен, при наличии одного заведомо отличного – Нафанаила.  

– Но ведь при этом двое из них, Петр и Андрей, были братьями и рыбаками. Не слишком ли это большое испытание для теории вероятности?

– Не очень большое, если учесть, что жили они в разных городах. Иоанн сообщает, что Андрей и Петр – из Вифсаиды, причем в момент их встречи с Иисусом они учились у Иоанна Крестителя в районе Мертвого моря. Синоптические же Шимон и Андрей живут в Капернауме и, когда Иисус позвал их за собой, рыбачили в Кинерете, причем Иоанн Креститель был в ту пору уже давно арестован.

– Любопытно. Ну а как же Мария Магдалина?

– Мария Магдалина – это персонаж синоптических евангелий, в евангелии от Иоанна она появляется только в самом конце – у креста и у гроба, причем как вообще единственная женщина. По ее поводу еще нужно подумать.

Ольга пожала плечами.

– Но в любом случае классический подход никак не может быть опровергнут. Иоанн вполне мог записать только те эпизоды, которые не содержатся у синоптиков. В те времена бумага была в дефиците.

– Я и не отрицаю этого. Гипотеза дополнительности Евангелий и гипотеза двух Иисусов – формально равноценны… Но моя рукопись вполне может изменить положение. Моя рукопись может перевести гипотезу двух Иисусов в ранг факта.

При этих словах Ольга крайне оживилась:

– Что? Так рукопись все-таки у тебя! – воскликнула она.

– У меня при себе ее фотографии, – уклончиво ответил Андрей.

– Фотографии? Как интересно. Можно взглянуть?

– Ури, покажи Ольге те фотки.

Я принес фотоснимки. Андрей показал Ольге просматривавшиеся на изображении слова.

– Вот видишь: «После Йом-Кипура… Йешуа… и предстал перед Первосвященником…  были распяты…». А после Йом-Кипура как раз и начинается праздник Кущей.

– Поразительно! – произнесла Ольга с восхищением. –  Можно мне это фото забрать?

– Возьми, – сказал Андрей.

– Но где все же сама рукопись?  – обратилась Ольга к Андрею. – Я слышала, что она пропала. Это правда?

– Откуда ты это слышала? – удивился Андрей.

– Сначала ты ответь на мой вопрос, а потом я отвечу на твой.

– Не горячись Ольга, – вмешался я. – Я отвечу на все ваши вопросы. Тебе о пропаже рукописи сказал Сергей, ведь так?

– В общем-то, да.

– Так знай, что потом она нашлась.

– Нашлась?! Невероятно! Где же она сейчас? Она все еще в вади, или вы ее, наконец, забрали? – в голосе Ольги звучали нетерпение и досада.

– Очень может быть, что и в вади... – произнес Андрей. – Мы ее еще там поищем.

– Рукопись нашлась, но вы ее будете продолжать искать в вади! О-очень интересно! – прищурившись, протянула Ольга.

– Не обижайся, – примирительно сказал Андрей. – Ты сейчас все равно не в том положении, в котором ходят в горные походы. Я обещаю сообщить тебе, если будет что-то новое.

– Вот это хорошо! – обрадовалась Ольга и вдруг стала собираться.

– Встаньте здесь, – скомандовала она, указав на манеж, обклеенный бумажными цветами Тамарчикиного изготовления. – Я вас на память сфотографирую.

Я, Сарит и Андрей послушно встали. Ольга сделала несколько снимков. И направилась к двери.

– Давай я довезу тебя до Иерусалима... – предложил я. – Тебе сейчас нехорошо на тремпиадах стоять.

– Спасибо. Я доберусь.

Я все же настоял довести ее до заправочной станции, откуда было много автобусов и тремпов.

– Странно, – думал  я на обратном пути. – Наверно, ее все-таки кто-то прямо до Инбалим подбросил. Как бы это она на тремпах к условленному времени подъехала. Муж? Чего же он тогда от нас прячется? Странно.

В тот же вечер мы с Андреем окончательно решили еще раз навестить нашу пещеру. Я обзвонил Йоси, Давида и Халеда. Время было отпускное, все они согласились, и мы договорились выйти в ущелье Макух ровно через неделю.

Держалась сильнейшая жара. Была проблема с водой, которую, по моим сведениям, мы могли пополнить только в двух местах, ну и, конечно, интифада не добавляла бодрости. Пожалуй, никогда еще не было в этих краях столь опасно, как в эти дни.

Когда мы подошли к расщелине, на дне которой находилась пещера, то уже издали увидели, что вход в нее не был завален камнями. Когда же мы подошли ближе, то увидели, что отверстие было основательно расширено, так что пролезть в него на этот  раз не составляло большого труда.

– Весьма красноречиво, – буркнул Андрей.

– Ну да, – с грустью сказал я. – Все растаскали бедуины.

– Почему бедуины?! Может быть, и Пинхас.

– Пинхас не оставил бы вход открытым... Хотя кто его знает, если он все забрал, то мог и не засыпать.

Тем не менее мы залезли в пещеру и окончательно убедились, что она опустошена подчистую.

– Даже горшки увели, – отметил Андрей. – Как они их через лаз протаскивали? Разбили что ли?

Посидев молча при выходе минут пять, мы так же молча повернули назад.

Мы шли всего четверть часа, как вдруг возле одной лощины раздалась автоматная очередь. Несколько пуль ударили по скале метрах в десяти перед нами…  Я повалился на землю, Андрей за мной. Шедшие позади Давид, Йосеф и Халед бросились в лощину и скрылись там.

Прозвучала еще одна очередь. Опять пули били по камням в нескольких метрах перед нами. Стреляли, по-видимому, с противоположного склона, то есть метров с двухсот, если не больше.