— Но я завтра женюсь. На Анне.

— Я знаю это. Я читаю газеты. Я подумала, что ты предпочтешь, чтобы я не болталась в этих краях. Согласна, милый Дэвид. Я уйду и опять начну изображать мертвую. Ты же сможешь жениться на дочери своего лучшего клиента. Но, естественно, мне необходимы деньги.

— Нет, я не дам тебе ни цента. Ты умерла.

— Я уже вижу заголовки завтрашних газет, — сказала Луиза. — «Жена молодого преуспевающего адвоката выходит из могилы… Якобы мертвая супруга расстраивает брак».

— Нет, — закричал я, — я не позволю тебе сделать это!

— Послушай, мне нужно всего лишь десять тысяч долларов. Я потребую развода без огласки, и твой второй брак немного позже станет действительным. Видишь, все устроится очень просто.

Я не мог отвечать. В голове все путалось. Я ощущал себя слабым, неуверенным, сознание затуманивалось. В глубине души я понимал, что все происходящее не более чем кошмарный сон, и только эта мысль помешала мне упасть в обморок. Луиза поднялась.

— Подумай. Я пойду немного припудриться. Даю тебе пять минут, чтобы подписать чек…

Она вышла из комнаты. Не зная, к какому святому воззвать, я закрыл лицо руками, изо всех сил желая проснуться. Когда я снова открыл глаза, передо мной стоял мой брат Ричард.

— Надо сказать, ты плохо справился с этим затруднением. Ты позволил Луизе запугать себя шуточками по поводу ее смерти. Теперь она знает, что ты проиграл партию.

— Но она мертва, — вскричал я, — все это не более чем сон.

— Кто может похвастаться, что способен различить сон и явь. Советую тебе не рисковать. Если ты дашь ей денег, вскоре она вернется, чтобы потребовать еще больше.

— Но я не могу ничего поделать, — сказал я в отчаянии.

— Конечно же, можешь. Луиза уже однажды умерла. Надо, чтобы она умерла и второй раз.

— Нет. Я не стану тебя слушать.

— В таком случае, как я понимаю, придется всем этим заняться мне, как я и делал, когда мы были детьми. Посмотри на меня, Дэвид!

— Нет.

Я пытался отвести глаза, но его взгляд, блестящий, гипнотический, удержал меня.

— Смотри мне прямо в глаза, Дэвид!

— Нет. Я не хочу! Не хочу!

Но я не смог уклониться от его взгляда. Я испытывал те же самые чувства, что и когда-то давно в детстве. Зрачки Ричарда расширялись, пока не стали подобны озерам, в которых я начал тонуть.

— Итак, Дэвид, я беру на себя управление телом, как и раньше. А тебе следует вернуться туда, где так долго находился я… на самое дно нашего сознания.

Еще мгновение я боролся. Но его огромные глаза были совсем рядом и с каждой минутой приближались все больше и больше… Затем внезапно Ричард исчез. И я понял, что он выиграл. Я был беззащитен. Я все видел и слышал, но мне было невозможно вмешаться или воспрепятствовать ему делать то, что он хочет.

Луиза вернулась в комнату. Ее глаза были полны уверенности.

— Ну, Дэвид, принял ли ты решение?

— Да, Луиза.

Голос Ричарда был более глубоким, более сильным, более убедительным, чем мой. Луиза казалась удивленной произошедшей переменой.

— Выпиши мне чек на предъявителя, — сказала она, наконец. — Что касается развода, то он будет зарегистрирован в Лас-Вегасе. Никто не установит связи между мной и тобой. Карпентер очень распространенная фамилия.

— Не будет ни чека, ни развода, — объявил Ричард.

— В таком случае будет скандал. А это не поможет твоей карьере.

— А также не будет скандала. И к твоему сведению я не Дэвид, а Ричард.

— Ричард? — На лице Луизы мелькнула растерянность. — О чем ты, черт возьми, говоришь?

— Я брат-близнец Дэвида. Тот, кто совершает поступки, которые Дэвид не осмеливается совершить сам.

— Ты полный идиот. Я ухожу. Даю тебе время до девяти утра, чтобы передумать и вручить мне чек.

— Чека не будет. Ты не собираешься выполнять свои обещания, и я это знаю.

Ричард шагнул вперед. В первый раз Луиза выглядела испуганной. Она повернулась, словно хотела бежать. Но он поймал ее за руку и, дернув, развернул лицом к себе. Затем двумя ладонями обхватил ее горло.

Я мог лишь смотреть, как его пальцы сдавливают шею Луизы и как ее лицо меняет цвет. Полминуты она сопротивлялась, пытаясь ударить его ногой и оцарапать. Затем борьба прекратилась. Она потеряла сознание. Ее щеки стали мертвенно-бледными, из уголков рта стекала слюна, глазные яблоки выпирали из орбит. Совершенно спокойно Ричард продолжал сдавливать горло Луизы до тех пор, пока ее смерть не перестала вызывать сомнения. Затем он отпустил ее, и она упала на пол, как мешок грязного белья.

— Ну, Дэвид, — сказал он, — теперь ты можешь говорить.

— Ты ее убил!

— Это очень интересная тема для дискуссии. Убил я ее или не убил? Была она живой или уже мертвой, появившись здесь?

— Из-за тебя я все путаю! — простонал я. — Разумеется, она была мертвой. Я вижу сон, но…

— Но даже во сне не стоит оставлять труп на ковре своей комнаты, не так ли? Мне кажется, нужно отправить ее туда, откуда она пришла. То есть, на кладбище Файерфилд.

— Но это невозможно.

— Для тебя это действительно было бы невозможным. Но не для меня. Я отнесу Луизу в лифт, спущу вниз, засуну в такси и отвезу на кладбище. Ты же будешь молчать, пока я не разрешу тебе говорить.

Не теряя спокойствия, он начал готовиться к выполнению своего безумного плана. Сначала он надел мою шляпу и перчатки. Затем из сумочки Луизы достал вуаль и приколол к ее шляпке. Почистил ей пальто и поправил волосы, растрепавшиеся в пылу борьбы. Наконец он поднял труп и донес его на руках, как спящего ребенка до лифта.

Он нажал кнопку вызова и замер, что-то насвистывая, с Луизой на руках. Появился лифт, и Джимми, ночной лифтер, открыл дверь.

— Небольшая неприятность, Джимми, — сказал Ричард, ставя ногу в лифт. Чтобы внести Луизу, ему пришлось проходить боком, и во время этого движения сумочка мертвой упала. Джимми наклонился подобрать ее.

Тоном, которым говорят среди мужчин, Ричард заявил:

— Молодая леди начала пить, конечно же, еще до своего прихода. Я предложил ей всего один коктейль, и она хлопнулась в обморок. Не могли бы вы вызвать такси к служебному входу?

— Конечно, мистер Карпентер.

Мне думалось, Джимми прекрасно понимает ситуацию.

Я приготовился к раскрытию преступления и нашему аресту. Но ничего подобного не случилось. Джимми подозвал такси. Ричард сел в него вместе с Луизой, и мы тронулись, словно это самое обычное дело катать в машине мертвую женщину по улицам Нью-Йорка в полночь! Но каким бы хитроумным ни был Ричард, такой безумный план не мог осуществиться без сучка и задоринки. Такая задоринка обнаружилась, когда шофер спросил адрес.

— На кладбище Файерфилд, — ответил Ричард.

— На кладбище Файерфилд? — переспросил шофер. — Ночью? Вы шутите, мистер.

— Ни в малейшей степени, — холодно возразил Ричард, не любивший, чтобы его воспринимали не всерьез. — Эта леди умерла, и я еду ее хоронить.

Шофер повернулся. Это был маленький грубый человек с покрасневшим от гнева лицом.

— Послушайте, мистер, мне не нравятся ни слабоумные из высшего света, ни подобного рода шуточки. Говорите куда ехать или выходите из моей машины.

Ричард немного поколебался и пожал плечами.

— Извините, — сказал он, — это было не смешно, а? Отвезите меня в Ривердэйл, к дому 937 по Западной 235-ой улице.

— Ладно, так-то оно лучше.

Вскоре мы уже пробирались по улицам, запруженным людьми, выходившими из театров. Ричард продолжал держать мертвую Луизу на руках, как ребенка. Он откинулся назад и принялся насвистывать сентиментальный вальс.

Все происходящее могло происходить только во сне. На Таймс Сквер фонари высветили лицо Луизы сквозь вуаль. Несколько раз мы останавливались перед светофорами, и окружавшие нас пешеходы заглядывали в такси и смеялись. Регулировщики бросали на нас беглые взгляды, ничуть не заинтересовываясь. Через самый большой город мира и самые оживленные кварталы Ричард вез труп, и ни у кого не возникло и малейшего подозрения.