XI. Год войны. 1914 – 1915
Театральное лето 1914. — Начало мировой воины. — Проблема «театр и война». — Трудности. — Мероприятия русскою театрального общества. — Общее собрание членов о‑ва. — Выступление Мейерхольда. — Его статья «Война и театр». — Сценарий «Огонь». — «Военный натурализм». — Военная драматургия. — Военно-благотворительные вечера. — «Мадемуазель Фифи». — «Секрет Сюзанны». — «Торжество держав». — «1914 год» С. М. Волконского. — Психология тыла. — Первый сезон Камерного театра и театра имени В. Ф. Комиссаржевской. — «Сверчок на печи» в Студии МХТ. — Успех спектакля. — Критика Доктора Дапертутто. — Пушкинский спектакль в МХТ. — Статья Мейерхольда «Бенуа-режиссер». — «Два брата» Лермонтова. — «Пигмалион». — Стиль английской комедии. — В Студии на Бородинской. — Мейерхольд о технике сценических движений. — Работа по изучению техники итальянской комедии. — Совместный класс В. Мейерхольда и В. Соловьева. — Публичный вечер Студии. — Последующие занятия. — Новые №№ «Любви к трем апельсинам». — «Зеленое кольцо» Гиппиус. — Савина и Мейерхольд. — «Стойкий принц». — Смерть А. К. Лядова и А. Н. Скрябина. — Культурная жизнь.
XII. «Портрет Дориана Грея». 1915
Война и развитие русской кинематографии. — Мейерхольд о задачах кино-работы. — Его сценарий «Портрет Дориана Грея». — «Действующие лица» и «солирующие фигуранты». — Декорации и свет. — Подбор исполнителей. — Семка. — Просмотр. — Критика Я. Тугендхольда и С. Вермеля. — Плакат.
XIII. Сезон «Грозы». 1915 – 1916
Второй военный сезон. — Ухудшение жизни. — Речь В. И. Немировича-Данченко о задачах театра. — Утраты. — «Вторая» премьера «Стойкого принца». — Подготовка Мейерхольдом постановки «Грозы». — Речь перед актерами. — Декорации А. Я. Головина. — Отрицательные и положительные отзывы. — Классики на других столичных сценах. — Московские театры исканий. — Новые пьесы. — Опера. — Тяжелое положение театров. — Занятия в студии В. Э. Мейерхольда. — Отрывки из «Гамлета». — Преподавание Мейерхольда в «Школе сценического искусства». — Две книжки «Любви к трем апельсинам». — «Привал комедиантов». — Новая постановка «Шарфа Коломбины». — Театральные перемены. — Съезд по Народному театру.
XIV. «Сильный человек». 1916
Летняя Москва. — Роман С. Пшибышевского «Сильный человек». — Сценарий и монтировка. — Подбор исполнителей. — Семка. — Вечер в «Эрмитаже». — Веселый день. — Итоги работы над картиной. — Разруха. — Жажда развлечения. — Кино-репертуар.
XV. Перед революцией. 1916 – 1917
Кризисы. — Расцвет театров-миниатюр. — Смерть Л. А. Сулержицкого. — А. Экстер. — Работа Мейерхольда в театре А. С. Суворина. — Возобновление «Двух братьев». — «Романтики» Д. Мережковского. — Программа студии на 1916 – 17 г. — «Идеальный муж». — Прекращение «Любви к трем апельсинам». — Рецензия Мейерхольда на книгу В. Каменского о Н. Евреинове. — Распад власти. — Художественное оскудение. — Б. Григорьев. — Его портрет Мейерхольда. — «Свадьба Кречинского». — «Каменный гость» в Мариинском театре. — Вторая половина сезона. — Цифровые итоги. — «Маскарад». — Композиция спектакля. — Музыка А. К. Глазунова. — Декорации А. Я. Головина. — Первое представление. — Революция.
Заключение части «Мастер».
III Государственная дума и театр. — Летние новинки. — В. А. Теляковский о Мейерхольде. — Условия контракта. — Александринский и Мариинский театры. — М. Г. Савина. — Письмо-статья «О театре». — Первые шаги. — «У царских врат». — А. Я. Головин и В. Э. Мейерхольд. — Три постановки пьесы Гамсуна. — Три Карено (Мейерхольд, Бравич, Качалов). — Неуспех спектакля. — «Синяя птица» в МХТ. — 10 лет МХТ. — Смерть А. П. Ленского. — Ярцевский инцидент. — Запрещение «Саломеи». — Неосуществленный «Царь Федор». — «Лукоморье». — «Кривое зеркало». — Студия на Жуковской улице. — Репертуар театра В. Ф. Комиссаржевской. — А. Я. Таиров. — П. Ярцев о новых режиссерах. — «Дама из ложи». — Лекции Н. А. Попова, Ю. М. Юрьева, Ю. Э. Озаровского, Н. Н. Евреинова. — Второй съезд режиссеров. — Под знаком Гоголя.
Театральный перелом 1908 года продолжался в летнюю пору. Начавшаяся политическая реакция захватила и театр.
5‑го мая 1908 года в Государственной думе, при обсуждении кредитов министерства внутренних дел на пособие по художественной части, зашла речь и о пособиях на театры: киевскому, Ковенскому, гродненскому, гельсингфорсскому и тифлисскому, которым казной отпускались субсидии. Игнорируя тот факт, что в смете министерства внутренних дел речь идет только об определенной группе театров, депутат Тимошкин заявил, что раз «государственное казначейство тратит средства на содержание театров, дает им пособие, то в этих театрах на первый план должны быть поставлены бессмертные русские оперы, как “Жизнь за царя”» и др., и Тимошкин внес пожелание, чтобы русское театральное искусство служило проводником русской патриотической идеи, а м‑во вн. дел должно принять меры против допущения постановки на сцене русского театра антипатриотических и кощунственных пьес. Это пожелание было принято 118‑ю голосами против 104.
Такова была точка зрения третьей Государственной думы. Охранительным тенденциям сверху соответствовало и настроение общества. Театр переставал служить проводником новых идей, провозвестником духовных брожений. От сцены стали требовать забавы, публика искала зрелищ, а не проповеди, развлечения, а не пищи для ума. В качестве летней новинки петербуржцами был предложен, например, «вечер красоты», на котором танцовщица Ольга Десмонд выступала обнаженной, и несмотря на то, что первый ряд на это «представление» стоил 25 рублей, а входной билет 2 р. 50 к., сбор превысил 8 000 рублей. Вместе с наготой вступила на русскую сцену и еще одна новинка. Это был театр ужасов, который впервые начал культивировать в то лето на петербургской строительной выставке В. Р. Гардин, поставивший для начала переводную пьесу «Клуб самоубийц».
Эти малые, но характерные факты были симптомами новых сдвигов в театральной жизни России. В то же лето происходит и несколько крупных художественных событий, не оставшихся без последствий для дальнейшего; к таким событиям следует отнести начало русских театральных сезонов в Париже, где С. П. Дягилев «пленяет слух диких парижан» «Борисом Годуновым» в постановке А. А. Санина, декорациях А. Я. Головина, с Ф. И. Шаляпиным в заглавной партии. Через несколько недель после парижской постановки «Бориса» русское искусство потеряло Н. А. Римского-Корсакова, внезапно скончавшегося в июне того года. Конец лета совпадает с 80‑летием жизни Л. Н. Толстого, чей день рождения был торжественно отпразднован всем миром. Этот юбилей был не только праздником, но и указанием на близкий конец той большой дороги русской культуры, которая связана с великой литературой XIX века.
Мейерхольд лето 1908 года нигде не служил, но его имя время от времени появляется на страницах газет и журналов в связи с приглашением в императорские театры. О Мейерхольде спрашивали интервьюеры В. А. Теляковского, интересуясь теми причинами, которые заставили директора императорских театров пригласить опасного режиссера. В одной из этих газетных бесед мы читаем следующий характерный ответ Теляковского: «Я нахожу, что Мейерхольд, при его способности будить людей, будет очень полезен на казенной сцене. Относительно его крайностей я уверен, что он у нас с ними расстанется… Боюсь даже, чтобы новая обстановка не сделала из него рутинера… Во всяком случае я считаю Мейерхольда человеком образованным и интересным, а такие режиссеры очень нужны». Относительно поручения Мейерхольду постановки опер Теляковский заявил: «Практика показала, что драматические режиссеры хорошо умеют ставить оперы», причем оговорил, что в руках Мейерхольда будет сценическая часть, а музыкальная у другого режиссера. Когда Теляковский был в Москве, то в беседе с сотрудником «Русского Слова» он сказал: «Желательно внести нечто новое в нашу сцену, и кроме того я заинтересовался, слыша о нем [т. е. о Мейерхольде] со всех сторон нелестные отзывы. Раз кого-либо ругают, следовательно, он что-либо из себя представляет. Меньше можно ждать от того, кого все единогласно хвалят». Вот был своеобразный ход мыслей театрального сановника, давший возможность Мейерхольду работать на казенной сцене.