Велел Ажвейпш устроить ужин. Быстроногий слуга лесного владыки — Швакваз зарезал тура, козу и зайца, мясо положил в котел, а кости и шкуры животных собрал в кучу. Ажвейпш ударил своим жезлом по останкам, и кости покрылись мясом, а мясо шкурой. Звери обрели свой прежний вид. Только такая дичь, съеденная и воскрешенная Ажвейпшем, попадается на глаза охотнику, только такую дичь может он бить. Иных животных охотник даже и не увидит.

Прошло три года. За это время жена пастуха первый раз родила девочку и отдала ее на воспитание русалке, второй раз — мальчика и отдала его воспитывать оленю, а в третий раз опять родила сына и отдала его на воспитание косуле.

Захотелось однажды пастуху побывать среди людей и сказал он об этом своей жене.

— Проси на это разрешение у отца, — отвечала жена.

Пастух пошел к Ажвейпшу. Выслушал его Ажвейпш и спросил:

— Знаешь ли ты большую поляну, где люди обычно пасут стада?

— Знаю, — ответил пастух.

— Ты вернешься домой и будешь жить на той поляне, но смотри не оскорби чем-нибудь свою жену, а то плохо тебе будет!

— Что ты, разве я посмею! — воскликнул пастух.

— Хорошо, иди к себе и ляг спать пораньше, а когда проснешься, попадешь куда тебе надо, — сказал Ажвейпш.

Пастух и его жена легли рано, а когда проснулись, то увидели, что очутились во дворце, из окон которого видна была цветущая поляна.

Жители были поражены, увидев воздвигнутый за одну ночь дворец, и не решались близко к нему подойти. Взглянув через окно, жена пастуха сказала мужу:

— Выйди к людям, поздоровайся с ними и скажи: «Я ваш князь».

Пастух так и сделал. Поздоровался с людьми и объявил, что он их князь. И люди признали его своим князем. Так пастух и стал жить в том краю.

Как-то раз один из подданных нового князя вздумал жениться и пригласил его на свадьбу. Тут жена его предупредила:

— Поезжай, но смотри не напивайся допьяна!

Князь уехал, а на следующую ночь вернулся совсем пьяный, когда жена его уже крепко спала. Он с трудом влез на ступени крыльца и, стоя на четвереньках, стал стучать в дверь. Но жена не слышала. Тогда он пришел в ярость и стал кричать:

— Открой дверь, дьяволова дочка! Ты сожрала моих детей!

Услышав громкую брань, жена проснулась, открыла дверь, не сказала ни слова упрека, раздела мужа и уложила спать. Потом она вызвала дочь, что воспитывалась у русалки, усадила ее около кровати и дала в руки четырехструнный ачамгур. Затем она вызвала старшего сына, который жил у оленя, и дала ему двухструнную апхярцу и, наконец, вызвала младшего сына, который воспитывался у косули, и сказала им:

— Вы, мальчики, танцуйте, когда сестра будет играть на ачамгуре, а потом пусть играет старший на апхярце, а ты, дочка, танцуй с младшим братом! Оставайтесь возле отца до тех пор, пока он не проснется. А если он, проснувшись, спросит: «Где ваша мать?» — вы скажите ему: «Отец, после того, как ты оскорбил ее грубой бранью, она ушла к своей старшей сестре Хуны-Хуны Кадлабаа».

Сказав это, она в тот же миг исчезла. Дети поступили как им сказала мать. Они играли на ачамгуре, апхярце и танцевали возле отца. Утром он проснулся, увидел детей, удивился и спросил:

— Как, вы здесь?.. А где же ваша мать?

— Отец, — сказали дети, — ты оскорбил ее грубой бранью, и она ушла к своей старшей сестре Хуны-Хуны Кадлабаа.

Отец опечалился, опустил голову и задумался. Потом он решил полететь к Ажвейпшу. Он созвал всех птиц и спросил:

— Кто из вас может меня перенести во владения Ажвейпша?

Но все птицы, кроме коршуна, сказали, что они не знают, где его обиталище.

Коршун обратил пастуха в блоху, посадил его под перо и полетел. Когда же они прилетели к Ажвейпшу, тот не пустил зятя в дом и крикнул:

— Убирайся, презренный, знать тебя не хочу!

Целую, неделю зять простоял во дворе, у стены дома, пока Ажвейпш не сжалился над ним.

— Что тебе нужно? — спросил он.

— Помоги мне найти мою жену! — сказал зять.

Ажвейпш созвал всех птиц и спросил их:

— Кто из вас знает Хуны-Хуны Кадлабаа?

Все, кроме вороны, поклялись, что не знают.

Ворона же сказала:

— Я знаю Хуны-Хуны Кадлабаа и возьму твоего зятя с собой, но только это очень далеко. Я прилетела оттуда вместе со своей матерью. Когда мы вылетали, мать моя была молодой, а я — совсем птенцом, но за дорогу, пока мы долетели сюда, моя мать постарела, а я стала взрослой. Ажвейпш, преврати своего зятя в блоху, посади его мне под перо и я его возьму с собой!

Ажвейпш сделал так, как потребовала ворона.

После этого ворона взмахнула крыльями и полетела.

Путь был такой долгий, что ворона даже поседела. Наконец, она прилетела к Хуны-Хуны Кадлабаа, и зять Ажвейпша превратился опять в человека. Он стал упрашивать Хуны-Хуны Кадлабаа, чтобы она примирила его с женой.

— Никогда больше ни одним словом я не оскорблю ее! — говорил он.

Хуны-Хуны Кадлабаа сжалилась над ним и целый месяц уговаривала сестру, чтобы та помирилась с мужем. Наконец, младшая дочь Ажвейпша согласилась.

Муж и жена вернулись туда, где были их дети, собрали людей и на радости устроили пир.

И я там сидел на пиру прошлой ночью, как тот человек, которому и путь туда неведом. Пировали мы, как люди, у которых ни плошки, ни ложки. Опьянели мы, как те, у кого и маковой росинки во рту не было. На рассвете встали из-за стола, как будто и не садились за стол. Всю дорогу я шел, падая и оступаясь, как путник, который топчется на месте. Сейчас я пришел оттуда и оказался среди вас. Рассказал я вам правдивую повесть, похожую на выдумку. Коли спросите меня: правда это или ложь? — я отвечу: если предание правда, — это тоже правда.

Охотник Смел и его сын

ТОМ селе, где жил охотник Смел, все его уважали. Смел считал, что его дело — охота, и он занимался только ею. Все село питалось мясом дичи, которую добывал Смел. Каждый раз, когда он шел на охоту, его сопровождало полсотни односельчан с лошадьми и ослами. Они навьючивали лошадей и ослов дневной добычей Смела. Когда истощались запасы дичины, Смел опять шел на охоту. Сам царь уважал охотника Смела, а соседи помогали ему во всем — засевали поле и исполняли все работы по хозяйству.

Всякий раз, когда Смел уходил на охоту, он брал с собой своего ученика, соседского мальчика Хныша; тот помогал ему нести припасы и снаряжение. Смел учил его выслеживать зверя.

Но вот случилось несчастье — умер Смел, оставив жену с малолетним сыном — других детей у него не было. Все село оплакивало его смерть. «Как мы были счастливы, когда он был жив! Всех нас он кормил дичью, вот теперь мы почувствовали какого благодетеля лишились!» — твердили односельчане.

С тех пор, как только соседям случалось собраться, они всегда с грустью вспоминали чудесного охотника.

Но время шло. Ученик Смела — Хныш стал известным охотником и тоже снабжал народ дичью, хоть и не так щедро, как Смел. Подрос и сын охотника Смела. Часто он брал отцовское ружье и стрелял в цель. Как-то раз он обратился к подручному своего отца:

— Не возьмешь ли ты меня с собой поохотиться? Правда, я пока не смогу убивать дичь, но учи меня, как мой отец обучал тебя.

После долгих просьб Хныш согласился взять мальчика с собой. Они сговорились о том, в каком месте должны встретиться, и довольный мальчик побежал домой поделиться с матерью своей радостью.

— Мама, — стал он ее упрашивать, — приготовь мне охотничьи припасы. Подручный отца согласился взять меня помощником. Мы уже сговорились, где встретиться. Скорей готовь припасы, а то я опоздаю!

— Унан![7] — воскликнула мать. — Да ведь ты еще ребенок! И он все же согласен с тобой возиться? Пусть же создатель будет милостив к нему, и его ожидает только хорошее!