- Он мёртв, - спокойным холодным голосом сказал Деамайн.

Люце понял, что комната как-то странно начала плыть перед его глазами, уходя куда-то в сторону, но прежде, чем он осознал, что происходит, его уже подхватили сильные мускулистые руки.

- А вот в обморок падать не надо, - всё тем же лишённым эмоций голосом произнёс Деамайн.

Его чёрные глаза словно проникали в душу Люце. Парень буквально чувствовал рядом с ним присутствие смерти. О, если все некроманты, взрослея, становятся такими, то целитель начинал понимать страх остальных учеников перед Кейне. Создавалось такое ощущение, что сейчас Деамайн просто протянет руку и вырвет его сердце, и при этом ни одной эмоции не проявится на его отстранённом лице.

- Он мёртв физически. Душа ещё привязана к телу, хоть и изранена. Ты можешь его спасти, если постараешься.

- Но…

Одним движением Деамайн подхватил Люце на руки и бросил на кровать рядом с Кейне, совершенно не обращая внимания на то, что при падении парень едва не ударился головой о деревянную спинку.

- Некромантия ему не поможет. По крайней мере, моя некромантия эна. Его можешь спасти либо ты, либо эктос, но учитывая, что единственный эктос-некромант сейчас лежит перед нами и окончательно умирает, то вариантов у нас немного.

Люце неуклюже сел на кровати и осторожно, неуверенно дотронулся до руки Кейне. Она была едва тёплой, но он всё же почувствовал вспышку жизни. Если верить книгам, то он должен уметь спасать магов в таких ситуациях, но…

"Если верить книгам, то я и кошку сегодня тоже должен был оживить!"

- Как это случилось? Я вижу его душу… Её как будто на куски рвали…

- Рвали. Он сам виноват, - бросил Деамайн и направился к выходу.

- Стойте! - закричал Люце, сам не узнавая своего голоса.

Он никогда ещё не слышал у себя таких яростных и решительных интонаций. Он только что приказал эна-некроманту! И самое невероятное было в том, что Деамайн замер, послушавшись.

- В чём дело? - небрежно спросил мужчина, повернувшись к Люце.

- Расскажите, что случилось. Я должен знать, чтобы помочь.

На самом деле Люце не был уверен, что знание ситуации действительно позволит ему оживить Кейне, но он не мог просто так взять и начать лечить его. Он даже не представлял, с чего стоит начинать.

- Ладно… сегодня ровно два года с тех пор, как Кейне получил дар. В этот день некроманты должны найти себе демона-помощника и приручить его. Проще говоря, они вступают в ментальный бой. Я предупреждал Кейне, чтобы он трезво оценивал свои силы, но он выбрал слишком сильного демона. В итоге, конечно, он его приручил, но сам видишь, чего ему это стоило.

- Почему вы думаете, что я стану ему помогать?

Деамайн вдруг улыбнулся. И совсем не злобно и не презрительно, а просто как-то… по-доброму.

- Ты живёшь с ним в комнате уже больше месяца. Это о многом говорит.

Люце не нашёлся, что ответить, а учитель Кейне, воспользовавшись тем, что его больше никто не собирается останавливать, подошёл к двери.

- И, кстати, если не знаешь с чего начать: сначала залатай дыры в душе. Телом займёшься после, оно почти не пострадало.

Деамайн вышел, аккуратно прикрыв дверь, а Люце, сев на кровати на колени, сделал медленный глубокий вдох, закрыв глаза. Внутри него всё бушевало и рвалось как можно скорее сделать хоть что-нибудь, но он знал, что в таком состоянии он Кейне ничем помочь не сможет. Применение силы требует рассудительности и спокойствия, именно поэтому Люце постарался сконцентрироваться исключительно на том, что время у него ещё есть. Выдох… ещё один вдох.

Целитель посмотрел на лежащее перед ним неподвижное тело. На нём почти не было ранений, только пара царапин на лице, и один неглубокий порез на руке. Ими можно заняться позже. Люце, потянувшись вперёд, уверенно дотронулся до плеча Кейне, и тут же вновь почувствовал его душу. Стараясь не упустить это ощущение, он закрыл глаза, сконцентрировавшись лишь на ней. Плотная, кроваво-красная масса, окутывающая всё тело, в которой зияли огромные дыры. Самая большая была около сердца: она открывала практически всю грудь. Люце слышал, как она скулит и подвывает, словно бродячая собака, или, скорее…

"Волк…" - всплыл в памяти образ из их первой встречи.

Целитель по наитию положил руку на место, где отсутствовала самая большая часть души, и чуть не задохнулся от потока силы, который накрыл его тело подобно цунами. Он никогда ещё такого не испытывал. Золотые нити осветили комнату, выливаясь из тела Люце целым каскадом, ударяясь о бесчувственное тело Кейне и радостно звеня, будто сотня маленьких колокольчиков. Они впивались в кровавую душу, штопая её как умелая портниха, стягивая края и восполняя недостающие куски. Пальцы Люце приятно покалывало, а сердце стучало возбуждённо-быстро, откликаясь на происходящее. Целитель почувствовал, как всё внутри него сейчас тянется к Кейне, хочет стать с ним одним целым, единым и неразрывным, хочет быть с ним полностью.

Действуя скорее по наитию, Люце осторожно лёг рядом, обняв некроманта, прижимаясь к нему, и положив голову на его плечо. Он видел, как встрепенулись нити, высвобождаясь теперь не только из его рук, а из всего тела, переплетая их с Кейне вместе, рисуя причудливый ажурный кокон, укрывающий их обоих.

"Вернись ко мне!" - мысленно прокричал Люце, и только потом понял, сколько чувств на самом деле было вложено в эти слова.

Он не представляет, как будет жить, если Кейне вдруг так и останется неподвижным, если тщеславная попытка некроманта завоевать сильнейшего демона положит конец его недолгой жизни. Он не мог вынести даже мысли о том, что взгляд невероятных глаз больше никогда не пронзит его, что он не услышит этого слегка приглушённого, бархатного, не по-мальчишески низкого голоса.

"Ты мне нужен!" - вновь закричали мысли Люце, и целитель прижался ближе, накрывая Кейне собой, чувствуя кожей каждый изгиб его тела, и отчаянно, горячо целуя равнодушные губы, просто потому, что знал, что так нужно.

Люце видел, как душа некроманта становится всё менее плотной, залечиваясь, возвращая себе былую воздушность и избавляясь от кровавого оттенка, хоть и не полностью. Он никогда раньше не воскрешал людей, но откуда-то знал, что именно так и должно быть, что это признак того, что у него всё получается.

- Ну же, очнись… - шептал Люце, гладя пальцами нежные черты застывшего лица, - давай же, Кейне…

Золотой водопад медленно угасал, кокон истончался и втягивался обратно в тело целителя, удовлетворённо дрожа. Теперь звук нитей походил на струны гитары, пронзительно-ликующие, воспевающие возвращение жизни в этот мир. Веки некроманта дрогнули, губы разомкнулись, и, судорожно вздохнув, Кейне открыл глаза.

И в этот момент Люце просто потерял голову от счастья. Не думая о последствиях, он крепко, порывисто обнял некроманта, разрыдавшись на его плече, шепча какую-то бессвязную ерунду, которую в жизни никому и никогда не говорил. Он не соображал, что делает, опьянённый тем, что Кейне будет жить, и это позволяло ему открывать перед некромантом все свои мысли, даже те, о существовании которых он и не подозревал. Это было похоже и на истерику, а на какой-то безумный порыв чувств, и на откровенное признание. Он себя не контролировал, опьянённый облегчением от одной простой мысли: Кейне будет жить. А остальное уже было неважно.