Какова была численность братьев Тевтонского ордена? Вопрос, на который трудно дать точный ответ, так как мы располагаем только разрозненной информацией по этому поводу, хотя вопрос имеет первостепенное значение. Кроме того, существующие документы касаются только братьев-рыцарей. Число их оценивается двумя тысячами, может быть, тремя тысячами, по некоторым источникам, именно такое число тевтонских рыцарей насчитывалось в провинции Пруссия в самом начале XV столетия. Скорее всего, их было меньше в других провинциях, возможно, пятьсот в Ливонии, но в обоих случаях речь идет о «боевых провинциях». Очевидно, что в «мирных провинциях» численность рыцарей была небольшой. Документы XIV столетия, и тем более эпохи зарождения ордена, весьма недостоверны. Зато (мы в этом почти уверены) в начале XIV столетия некоторые из немецких тамплиеры нашли убежище в тевтонских учреждениях и были приняты в Тевтонский орден во время роспуска Ордена тамплиеров в 1317 г.

Братья-рыцари были обязаны проживать в крепостях ордена, их было около шестидесяти в Пруссии и Ливонии, разбросанных по всей территории, из-за постоянной опасности нападения. Некоторые из этих крепостей защищались лишь горсткой рыцарей. В наиболее крупных крепостях численность рыцарей достигала тридцати человек. Только основные крепости ордена — Мариенбург, Данциг и Кенигсберг — располагали более внушительным гарнизоном: пятьдесят или сотня рыцарей. Братьев других категорий, несмотря на безмолвие документов, было намного больше.

Жизнь братьев четко регламентировалась строгими правилами. Одежда братьев было весьма скромна. Она состояла из нижнего белья из льна, поверх которого надевалось нечто вроде шерстяной рясы — довольно короткой, с капюшоном, поверх накидывался знаменитый белый плащ у рыцарей, у остальных братьев плащи были серого цвета. Зимой, особенно в холодную погоду, в Пруссии и Ливонии братьям разрешалось надевать поверх рясы безрукавку из овчины и пользоваться шерстяными перчатками.

Распорядок дня у братьев Тевтонского ордена не отличался от обычного распорядка дня в любом монастыре, где отводилось значительное время молитвам и религиозным обрядам — дневным и ночным, около пяти часов ежедневно. Это доказывает, что, несмотря на жесткие воинские обязанности, которые в основном и привлекали внимание историков, братья Тевтонского ордена всегда оставались священнослужителями.

Пища была скромная, независимо от ранга, занимаемого братом в иерархии. Меню был одинаковым для всех, как для скромного брата, так и для магистра. Единственное нарушение равенства — обслуживание во время трапезы (Remter), когда одновременно всем обязательно надлежало являться для приема пищи, исключение — военные операции, когда пищу принимали где придется; в трапезной накрывалось три стола: первый — для командора, братьев-рыцарей и братьев-священников, второй — для светских братьев, последний — для служителей. Больным или раненым братьям, по особому распоряжению командора, разрешалось принимать пищу в госпитале, при этом пища была разнообразнее и изысканней; разрешалось есть мясо ежедневно, кроме пятницы.

Что интересно, за больными преданно ухаживали, будь то непосредственно в лазаретах командорства или в госпиталях ордена, например, в Эльбинге в Пруссии или госпитале Святой Елизаветы в Марбурге. Справедливо и то, что заболевшие братья должны были быть поставленные на ноги в наилучших условиях, дабы быстрее вернуться в строй и исполнять свои воинские обязанности. Следует также подчеркнуть, что, в отличие от тамплиеров, тевтонские рыцари никогда не отрекались от своих братьев, заболевших чумой, неизлечимой болезнью, настоящим бедствием того времени.

Обычно пища братьев была проста, но обильна. Три раза в неделю, по воскресеньям, вторникам и четвергам, подавалось мясо как основное блюдо — говядина или баранина с овощами. В остальные дни мясо заменялось яйцами или молочными продуктами, двумя овощными блюдами. Что касается рыбы, то это было обычное блюдо для пятницы, а также во время поста. За столом братья пили воду и пиво, иногда и вино. Постных дней было много — сто двадцать дней в году; они делились на так называемые посты «церковные», накануне крупных религиозных праздников, на обычные посты, на посты, которых придерживались в ордене, определенные уставом, например пост Филиппов, пост Епифании. Во время постов, присущих ордену, обедали в 13 часов 30 мин, потом был легкий ужин в конце дня, тогда как во время церковных постов единственный разрешенный прием пищи был в 16 часов. Страстная пятница был абсолютно постным днем: разрешались только хлеб и вода.

Во время совместного приема пищи обслуживали трапезничающих по очереди сами братья, которые менялись каждую неделю. Во время приема пищи один из братьев читал вслух молитву или Житие святых, ибо, как подчеркивает устав, «не только чрево наслаждается; уши тоже голодны и желают услышать слово Божие».

Братья Тевтонского ордена спали в просторных неотапливаемых покоях; одежду они с себя не снимали, за исключением плаща. Их постель состояла из тюфяка, набитого шерстяными очесами, и подушки; укрывались льняной простыней и покрывалом из грубой ткани. Только больные имели право на более удобную постель, иногда с пуховой периной.

Убранство тевтонских монастырей было столь же строгим. Например, в большом зале капитула, в покоях магистра Мариенбургского были скамьи, встроенные в стену. Украшение, ежели было таковое, состояло главным образом из фресок сцены на библейские сюжеты и допускалось только в зале капитула и храмах.

Редкий досуг, которыми располагали братья, как правило, использовался для игр, в частности играли в шахматы, что являлось любимым времяпрепровождением тевтонских рыцарей. Азартные игры запрещались уставом. Иногда развлечения ради приглашались в крепости ордена бродячие музыканты, трубадуры, акробаты, шуты, дрессировщики медведей, которых было не так уж мало в Северной Европе. Охота была разрешена, но только в интересах общины: загоняли волков, рысей или медведей, которых в те времена считали вредными. Только магистры, великие командоры и командоры могли охотиться ради удовольствия, что было привилегией, которая подчеркивала принадлежность их к элите Тевтонского ордена.

Меж тем война составляла существенную часть деятельности рыцаря. Часть досуга посвящалась военной подготовке. В «военных» провинциях обучение проводилось постоянно в обстановке, близкой к реальной. Вооружение тевтонского рыцаря было идентично экипировке всех рыцарей средневекового Запада. С защитными доспехами, кольчугой, шлемом с забралом, нарукавниками и наколенниками рыцарь верхом на коне, частично защищенном металлическим покрытием, отправлялся во всеоружии в бой. Он располагал различным наступательным оружием: копьем, булавой, дротиком, иногда луком или арбалетом и, конечно же, мечом, символом его принадлежности к рыцарству. Войны начинались в зимнее время. Продолжительные морозы, характерные для Северной Европы, позволяли (и мы в этом неоднократно убедимся) преодолевать большие расстояния верхом, легко форсировать реки, скованные льдами, и беспрепятственно преодолевать замерзшие болотистые прибалтийские местности и пограничные русские земли, практически непреодолимые в другое время года. Правда, порою враг атаковал тевтонцев в менее благоприятное время года, и тогда приходилось воевать, что далеко не всегда было легко для тяжеловооруженных рыцарей.

Орден тевтонских рыцарей пс ограничивал свою деятельность только обращением в христианство языческого населения восточных провинций Священной империи и покорением земель в пределах мощного государства; он пытался интегрировать в «цивилизованную» Европу этот еще «варварский» народ, хотя, разумеется, термин надлежит интерпретировать в том смысле, в котором он понимался в прадавние времена.

Когда Тевтонский орден подчинил себе Пруссию и большую часть Ливонии, он оказался на частично покрытых лесами равнинах, со множеством озер, болот, с землями, которые тогда считались плодородными, так как легко обрабатывались даже с учетом орудий труда того времени. Местное население развило там примитивную аграрную экономику, когда за периодами посева следовали длинные периоды пара. Выращивали ячмень и злаковые культуры, занимались мелким животноводством, пчеловодством, собиранием лесных ягод и кореньев. Прибытие в эти регионы все более и более многочисленных немецких колонистов начиная с 1280 г., радикально изменило аграрный ландшафт и жизнь в сельской местности, особенно в Пруссии, так как в Ливонии немецкая колонизация не повлияла на традиционный образ жизни местных крестьян, которых было большинство.