– Но я настаиваю.

Затем я сгибаю колени, ставлю ноги на дно ванны и проталкиваюсь внутрь нее, овладевая ее тесными глубинами, погружаясь глубже, чем когда-либо. Мой член потирает место вдоль ее внутренней стенки, где я работал пальцами. Оно должно быть гиперчувствительным сейчас.

– Боже мой. – Ее глаза широко раскрываются от удивления, и она смотрит на меня, изумляясь. – Да!

Элла выкрикивает свое согласие, когда хватает меня за плечи, ногти впиваются в мою кожу, предплечья прижаты к моей груди.

Я повторяю движение, тщательно трахая ее. На следующем толчке Элла присоединяется к ритму. Все ее тело поглощено этим – голова откинута назад, бедра двигаются со мной. После очередного катания по воде мы синхронизируемся и расширяем путь к взаимному удовлетворению. Я не забочусь о том, что вода разливается на плиточный пол. Мне все равно, что мои соседи, возможно, слышат громкие, высокие звуки ее удовлетворения. Я полностью сосредоточен на ней и том, чтобы доставить ей наибольшее удовольствие. Я не могу закрепить наши отношения, когда я технически помолвлен с кем-то еще, но я могу отправить ее в оргазмическое блаженство. Я могу использовать свое тело как выражение моей преданности.

Мы молча движемся с общей целью, связанной нашей потребностью. Я представляю себе альтернативную вселенную, где я свободен от Грегори Шоу и моего обязательства жениться на Кендре. Ту, где я надел кольцо на палец Эллы, и мы произнесли сладкие, торжественные клятвы. Я пришел домой с работы, а Элла провела день за тем, что делает ее счастливой и способствует осуществлению ее мечты. Мы обеспечены и готовы к будущему, и я не ношу этот чертов удушающий презерватив, потому что мы стремимся создать следующее поколение, питаемое любовью и страстью, наполняющими нас сейчас.

Ее грудь подпрыгивает у меня во рту, это все, что мне нужно, чтобы приблизиться к зениту удовольствия. Мне удается поймать ее сосок между губами и сосать его, пока она не зашипит, не закричит и не сдавит меня внутри, приближаясь к оргазму. Когда чувство набирает обороты, я борюсь с дымкой желания продолжить ощущать ее.

Это погубит меня.

– Я близко, – рычу я.

– Я тоже, – говорит она. – Я так. Я… – ее сдавленный крик удовлетворения проглатывает остальное.

Я прячу свое лицо в изгибе ее плеча, когда потребность превращается в густой узел отчаянной боли. Когда я погружаюсь в Эллу следующим толчком, она распадается в удовольствии. Я теряю контроль. Наши тела вновь соединяются, когда восторг берет верх. Я опустошаю свое тело, душу и сердце в этой женщине так, как никогда раньше. И подозреваю, что никогда не буду снова.

Я все еще тяжело дышу и прижимаю ее к себе, когда это осознание делает меня безумным, а также осознание того, что я влюблен в первый и последний раз в моей жизни.

Я понятия не имею, что делать дальше.

– Вау, – бормочет Элла слабо, убирая волосы с лица.

– Вау, – Я все еще измотанный, потный и шокированный.

Она смотрит через край ванны.

– Пол залит. Я возьму полотенца.

Когда она пытается разъединить наши тела и встать, я крепко прижимаю ее к себе.

– Минутку.

Элла садится на меня и встречает мой взгляд, грызя нижнюю губу.

– Все изменилось, не так ли?

– Да, – я вздыхаю. – И в то же время ничего.

– Я люблю тебя, – Она целует меня нежно, с траурным видом.

Она знает, что время начало обратный отсчет до прощания, если что-то радикально не изменится или один из нас не откажется от всего, что нам дорого.

Тем не менее, логика не мешает мне честно сказать ей, что я чувствую.

– Я тоже тебя люблю.

– Хотела бы я знать, как исправить наш беспорядок, – говорит она почти рассеянно, зная, что ни один из нас не знает, но в глубине души надеется найти решение, потому что мир не может быть таким несправедливым.

Я уверен, что может.

– Я тоже, дорогая. У нас есть около двух недель, чтобы придумать. Может быть, пришло время по-настоящему честного разговора о том, с чем мы оба можем жить... и без чего не можем.

Элла вырывается на свободу и поднимается из ванны с новым всплеском, красиво сияя в теплом верхнем свете.

– Да, и это все еще выглядит безнадежно.

Обмотав себя полотенцем, она избегает смотреть на меня. В ее глазах слезы. Я хочу удержать ее больше всего на свете. Я хочу быть частью решения проблемы.

Но я уже знаю, что я и есть проблема. Я создал это. Как-то мне придется это исправить.