— Передайте, пусть его быстрее уберут…

— Будет сделано, сэр.

Уолтер довольно усмехнулся. Вот и все! Был человек — и нет человека. Какая это великая сила — власть! Чтоб владеть миром, надо властвовать над людьми. Эго общеизвестная аксиома. Он, Уолтер, не из таких, чтоб разрешить в Штатах вести красную пропаганду. А этот свинтус Чарли под самым носом ничего не видит. Чем он занимается? Пьет, шляется по ресторанам… Надо будет приструнить его…

Из окна была видна часть заводского двора, опутанного проводами, заставленного высокими мачтами. По двору сновали тягачи, автомашины, стремительно пролетали вагонетки. А там, дальше, за стеклянными крышами цехов, чернела целая батарея труб электроцентрали. Густые клубы дыма из этих труб расползались по голубому небу.

Много неприятностей доставляет сенатору эта электроцентраль. Муниципалитет города давно требует закрыть ее, доказывает, что она отравляет воздух. Но легко сказать — перейти на урановое топливо. Тут и реконструкция, и расходы, и неизбежная задержка со строительством межпланетных кораблей. Послушать муниципалитет — значит, накликать на самого себя беду. Да и с Фрэнком Уэстом не хотелось связываться. Пусть подавится своим ураном, здесь в нем пока нет нужды.

Сенатор отошел от окна и принялся рассматривать висящую на стене карту Земли. Карта все чаще и чаще притягивала в последнее время внимание сенатора. И не удивительно! Каждый солдат мечтает стать генералом. А ему, Уолтеру, и подавно можно простить его мысли. Придет же когда-то время, когда Землей будет править один человек, смелый и властный. Так почему же не ему быть этим человеком?..

Вдруг распахнулась дверь, и в кабинет пулей влетел Чарли Пэтон, только что вернувшийся из главного города Штатов. Худощавый, среднего роста, с непокрытой головой. Снятая еще в прихожей серая шляпа висела в опущенной руке. Лихорадочно горели обычно равнодушные блеклые глаза.

— Мистер Уолтер, что случилось с Томом Блейном? Чем он вам не угодил? Это был наш человек, сэр, наш!..

— Чарли, знай: меня интересует не человек, а его мысли, — спокойно ответил сенатор. — Том хвалил Советы, возводил поклеп на наши Штаты. Он коммунист, Чарли. Как вы этого не знали?

Пуговицами округлились глаза управляющего, щеки его побледнели.

— Что вы наделали, сэр! — в ужасе воскликнул Чарли. — Вы зря убили Тома. Вы ошиблись. Он выпытывал у рабочих их мысли, выяснял их отношение к русским. Такое задание дал ему я!

— Что-о? — вскочил Уолтер. Он в недоумении стоял несколько минут, потом опустился в кресло и миролюбиво произнес: — Кто же так грубо работает, Чарли?.. Разве я мог догадаться, что о русских он говорил с иным умыслом? Однако жалеть поздно. Да и вообще, что такое жизнь? Ерунда!

— Особенно, если она чужая, — усмехнулся управляющий.

Уолтер довольно захохотал.

— Хэлло, Чарли! А ты, черт побери, парень с головой. — Чуть помолчав, резко повернулся и спросил: Как идут дела? Найден ли сплав для сопел?

— Рендол утверждает, что найден, сэр. Выдерживает температуру до десяти тысяч градусов.

— Молодцы… Это хорошо! А что с окислителем?

— Применим фтор, сэр. Еще никто не мог его использовать — он ядовит и вступает в реакцию почти со всеми химическими элементами.

— Чудесно! — отозвался Уолтер. — Я же говорил, Чарли, что в нашей настойчивости спасение наше.

— Совершенно справедливо, сэр, — согласился управляющий.

Сенатор вдруг наклонился к Чарли и тихо, но твердо произнес:

— Так вот, Чарли, ракету надо сделать не к пятнадцатому июля, как было намечено, а к первому. Обязательно!.. И не спрашивайте, почему. Это великая тайна!.. Ну, будьте здоровы, Пэтон. Желаю успехов!

Ну и чудесный выдался денек! Небо — синее-синее — разметнулось во всю ширь, и с распахнутых его высей на землю струится расплавленное солнце. Пахнет медом, сладким липовым цветом, рутой-мятой. У озера, на песчаной косе, сидят два мальчугана. Молчат, жмурятся от яркого солнца.

И куда это подевался Витька? Сказал посидеть тут немножко, а сам побежал домой и как сквозь землю провалился. И отлучиться нельзя: а вдруг браконьеры! В озере водятся карпы, караси. Ловить их запрещено. Обычно сторожит на озере дед Витьки — Силантий. Но сегодня он поручил это дело Витьке, своему внуку. А Витька, тоже мне, нашел дураков, заставил торчать тут и жариться на солнцепеке.

— Вот Водяной проклятый! — шепчет белоголовый мальчик с беспокойными черными глазами. — Не идет и все тут!

Водяной — это Витькина кличка. Уже с год, как прилипла она к нему. Тайком от всех он смастерил водолазный костюм и как-то под вечер, когда к Бобровому плесу пришли купаться девчонки, вдруг вынырнул из воды в страшной маске, обвитый разными трубками. Девчонки испугались — да ходу от озера. Прибежали в деревню и кричат: «В озере — водяной!» Никто, понятно, им не поверил. А Витьке эта забава понравилась. То в одном месте нагонит на людей страху, то в другом.

Через несколько дней «водяного» поймали колхозные рыбаки. Подсмотрели, где он бултыхался в воде, закинули сети и вытянули на берег. Вот была потеха! С той поры и начали его дразнить Водяным. А он и не обижался, наоборот, — с гордостью носил свое новое имя: Витька-Водяной.

Потом отец решил за отличные Витькины успехи, — он с круглыми пятерками окончил седьмой класс, — купить ему настоящий аппарат для подводного плавания. Для Витьки озеро стало домом родным. Он плавал, ходил по дну, таскал к «столовкам», где жировали карпы, корм, уничтожал хищниц — щук, которые попадали в озеро из реки. Чувствовал себя Витька в воде, как рыба.

Мальчишки не просто так согласились дожидаться на этой песчаной косе. Витька пообещал принести свой легководолазный костюм, дать поплавать в нем. Вот почему так долго и мучительно тянулось для них время.

Наконец в ольшанике послышались шаги.

— Ура, Витька-Водяной! — радостно возвестил белоголовый.

Да, это был он. Высокий, худой, с рыжей кудрявой шевелюрой. Лицо круглое, смешливое, губы припухлые, а глаза черные, цепкие, сразу видно, не парень огонь! Вразвалку подошел он к друзьям, положил у ног свое снаряжение.

— Не выбрали из озера рыбу? — спросил он, всматриваясь вдаль.

— С какой это стати? — поднял глаза белоголовый.

— Вы же спали, чертяки!

— Мы так старались, а ты…

— Ну ладно, ладно! Я пошутил. Раздевайтесь, научу под водой ходить. Книжку Беляева «Человек-амфибия» читали?

Ребята недоуменно переглянулись.

— Не читали, Витя. А что, интересная?

— Очень!

Витя надел на ноги белоголового ласты, на спину наплечник с кислородным мешком и подал, наконец, маску.

— Витя, — вдруг тревожно проговорил второй мальчик, который все время наблюдал, как готовился к походу в озеро его друг, — воруют нашу рыбу…

— Где?

Витька-Водяной вмиг вскочил на ноги. Приставив руку к глазам, начал осматривать озеро.

— Да вон! — показал мальчик.

И верно, в дальнем углу, где берег зарос кустарником и мелколесьем, стояла лодка. В лодке — человек с удочкой в руках.

— Каждый день непрошеные гости, — недовольно проговорил Витька. — Ну, уж я его проучу!

Не повезло белоголовому! Пришлось снимать водолазное снаряжение. Да Витька утешил:

— День велик. Еще поплаваешь, — и быстро стал натягивать на себя несложные водолазные атрибуты.

Возле берега забелел веночек пузырей. Витька был уже глубоко под водой. Сквозь очки видно все до мелочей. Смотришь — и кажется, ты в каком-то дивном хрустальном дворце. Свет, ровный, словно приглушенный, струится не от солнца, — его не видно из воды, а как бы со всех сторон. Вот слегка покачиваются стебли камыша. Хорошо видны замшелые камни, каждая песчинка на дне.

Рыбы почти не боятся мальчика, подплывают близко, останавливаются, смотрят. Особенно забавны караси. Целой стайкой плывут вдогонку за Витькой. И невдомек им, что это плывет тот самый Витька-Водяной, их хозяин и защитник.