начало получает в "Фастах" Овидия глубокую философскую формулировку.

Античная мысль вообще двигалась в направлении тех формул, которые можно было бы

привлечь для характеристики Хаоса как принципа становления. Стали замечать, что в

Хаосе содержится своего рода единство противоположностей: Хаос все раскрывает и все

развертывает, всему дает возможность выйти наружу, и в то же самое время он и все

поглощает, все нивелирует, все прячет вовнутрь. Образ Хаоса в виде двуликого Януса, выступающего как творческое, начало имеется у Овидия. Янус называет себя res prisca ("древняя вещь") и Хаосом. Когда все стихии распределились по своим местам и

образовался стройный космос, то Янус, который раньше был globus et sine imagine moles ("

глыба и безликая громада"), получил определенный facies ("лик") и достойный бога вид.

Но и теперь, говорит он, имеется у него остаток прежнего состояния, а именно:

способность видеть все вперед и назад. Кроме того, Янус своей собственной рукой все

открывает и закрывает, являя как бы мировой дверью. Он может развернуть мир во всей

его красоте и может придать его уничтожению.

Античная концепция Хаоса выдвигала на первый план творческие и животворные

моменты этого понятия. У орфиков Хаос оказался в самом близком отношении к мировому

яйцу, породившему из себя весь мир. Интересно рассуждение у Климента Римского

("Беседы"), излагающего эти древние учения: "Орфей уподобляет Хаос яйцу. Ведь в яйце -

слияние первых элементов. Гесиод предположительно называет Хаосом то, что Орфей

называет порожденным яйцом, выброшенным из безграничности материи". Климент

Римский пишет о первоначальном беспорядочном состоянии материи, которое постепенно

превратилось в этот Хаос-яйцо, а отсюда появляются и все реальные формы мира. О

гесиодовском Хаосе у Симпликия в Комментариях к "Физике" Аристотеля говорится:

"Ясно, однако, что это - не пространство, но беспредельная и изобильная причина богов, которую Орфей назвал страшной бездной". Симпликий развивает мысль, что Эфир и Хаос

являются теми тезисом и антитезисом, из слияния которых образуется все бытие: из

Эфира - эманации богов, а из Бездны- Хаоса возникает вся беспредельность. В

окончательной форме эта концепция сформулирована у Гермия Александрийского: монада

- Эфир, диада - Хаос, триада - яйцо. Следовательно, хаос диадичен в орфико-

пифагорейском смысле этого слова. Однако исходным пунктом является здесь не диада, а

монада, и уже в монаде заключено в свернутом виде все развертываемое в диаде. Поэтому

и неоплатоники представляли Хаос как монаду. В Комментарии к "Государству" Платона

Прокл говорит о noeton chaos , то есть об "умопостигаемом хаосе" как об исходном пункте

всех эманаций и как о той конечной точке, к которой возвращаются все эманации. Учение

о совпадении начал и концов в Хаосе для античного мышления - одна из типичнейших

тем. Из этого видно, что Хаос действительно есть принцип непрерывного, неразличимого

и бесконечного становления, то есть то, что пифагорейцы и орфики называли диадой и без

чего невозможно существование ни бога, ни мира, ни людей, ни божественно-мировой

жизни вообще. Хаос получил яркое развитие и в качестве мифологического персонажа, начиная еще с Гесиода. У орфиков Хаос вместе с Эфиром был порождением Хроноса, но

сам Хронос рисовался как крылатый дракон с головой быка и льва и с лицом бога, который

к тому же именовался еще и Гераклом. С другой стороны, Хаос и Эфир порождали из себя

некоего Андрогина, муже-женское начало, являвшееся началом всех вещей. Сам же Хаос у

орфиков трактовался как "страшная бездна".

Отсюда уже очень близко до того нового значения слова "хаос", которое встречается по

преимуществу в римской литературе и которое либо очень близко связывает Хаос с аидом, либо прямо отождествляет его с ним. Хаос есть та бездна, в который разрушается все

оформленное и превращается в некоторого рода сплошное и неразличимое становления, в

ту "ужасную бездну", где коренятся только первоначальные истоки жизни, но не сама

жизнь. Римляне прибавили к этому еще и острый субъективизм переживания, какой-то

ужасающий аффект и трагический пафос перед этой бесформенной и всепоглощающей

бездной. Уже у Вергилия перед самоубийством Дидоны жрица взывает к богам, Эребу и

Хаосу - характерная близость Хаоса к подземному миру. У Овидия Хаос прямо

отождествляется с аидом. У Сенеки Хаос - общемировая бездна, в которой все

разрушается и тонет. В других текстах Сенеки Хаос понимается как аид.

В трагедиях Сенеки Хаос из абстрактной космической картины превратился в предмет

трагического пафоса ("Медея", "Федра", "Эдип" и др.), в тот мифологический образ, который одновременно и универсален, и космичен, и переживается глубоко интимно и

экстатически. Последним этапом в развитии античного представления о Хаосе является

его неоплатоническое понимание. Поскольку неоплатонизм является позднейшей

реставрацией всей древней мифологии, он по необходимости превращал живую и

конкретную мифологию в философскую систему абстрактных понятий и по

необходимости становился абсолютным идеализмом, в котором главную роль играла

теория чистого мышления. Но и в области чистого мышления тоже имеются свои формы и

своя бесформенность, свой предел и своя беспредельность, свои законченные образы и

свое непрерывное и бесконечное становление. Именно в этом плане древний образ Хаоса

опять начинал играть свою основную роль. Но уже как один из организующих принципов

чистого мышления.

Хаос представляется как величественный, трагический образ космического

первоединства, где расплавлено все бытие, из которого оно появляется и в котором оно

погибает, поэтому Хаос есть универсальный принцип сплошного и непрерывного,

бесконечного и беспредельного становления. Античный Хаос есть предельное разряжение

и распыление материи, и потому он - вечная смерть для всего живого. Но он является

также и предельным сгущением всякой материи. Он - континуум, лишенный всяких

разрывов, всяких пустых промежутков и даже вообще всяких различий. И потому он -

принцип и источник всякого становления. Вечно творящее живое лоно для всех

жизненных оформлений. Античный Хаос всемогущ и безлик, он все оформляет, но сам

бесформен. Он - мировое чудовище, сущность которого есть пустота и ничто. Но это такое

ничто, которое стало мировым чудовищем, это - бесконечность и нуль одновременно. Все

элементы слиты в одно в одно нераздельное целое, в этом и заключается разгадка одного

из самых оригинальных образов античного мифологически-философского мышления.

© Copyright: Абайкина Ольга, 2007

Свидетельство о публикации №107050202205

5. Хаос – разъятость притяженья

***

Хаос – разъятость притяженья,

Несуществующая данность

В проникновении скольженья

Искала, млела, сотрясалась.

Хаос естественным насильем

Из воплощенного кошмара

Веленье отрицаньем вылил

Обледенение угара.

Хаос стремленьем отторженья

Свиваясь, ширясь через осмос,

С обожествленьем отраженья

В себя исторг порядок – Космос.

Космос (от греч. , "порядок", "упорядоченность", "строение", "устройство", "мировой

порядок", "мироздание") • мироздание, понимаемое как целостная, упорядоченная, организованная в соответствии с определенным законом вселенная. Также служит

обозначением и самого закона, управляющего космосом, универсальной формы

организации разных уровней космоса и определенного состояния, характеризующего его.