Очень важно для традиционного общества понятие народ как надличностная общность, обладающая исторической памятью и коллективным сознанием. В народе каждое поколение связано отношениями ответственности и с предками, и с потомками. На Западе же понятие «народ» изменилось, это – граждане, сообщество индивидов. Будучи неделимыми, они соединяются в народ через гражданское общество».
Основной принцип западной цивилизации – «действия индивидуумов создают общество». В России же сама постановка этого вопроса некорректна, поскольку личности вне общества просто не существует. С.Г. Кара-Мурза также отмечает[7]:
«Различны и те силы, процессы, которые скрепляют общество двух разных типов. На Западе этим процессом является эквивалентный обмен между индивидами, их контракт купли-продажи, свободный от этических ценностей и выражаемый чисто количественной мерой цены. Каждый акт обмена должен быть свободным и эквивалентным. Напротив, в обществе традиционном люди связаны множеством отношений зависимости. – рынок регулирует лишь небольшую часть общественных отношений.
Заменив ценности ценой, гражданское общество приобрело большую устойчивость, стало нечувствительным к потрясениям в сфере идеалов. Так, оно стало полностью равнодушным к проблеме признания социального порядка справедливым или несправедливым – критерий справедливости исключен из процесса легитимации общественного строя. Напротив, для традиционного общества идеал справедливости играет огромную роль в обретении или утрате легитимности».
Различие цивилизаций проявляется также в структуре языка, в законах структурирования основных понятий[23,24].
Общая стратегия глобализма заключалась в сломе основ традиционных цивилизаций, изменении массовой психологии, унификации людей. Что же касается российской цивилизации – то в отречении от принципов соборности, коллективизма, социальной справедливости. Тем самым решается основная задача власти глобализма – разрушение связей между живущими людьми и связи поколений.
Особенности российской цивилизации.
Духовные особенности русской цивилизации стали предметом анализа в книге священника Александра Захарова и д.т.н., проф. Кирилла Валькова[18], выпущенной по благословению архиепископа Ярославского и Ростовского Михея. Этот анализ проводится с позиции православных традиций и отражает способ мышления простого человека. Авторы рассматривают состояние современного мира, исходя из принципов справедливости и сопереживания по отношению к людям[18]:
«Обострение вопроса о частной собственности в современных условиях вызвано целым рядом глубоких причин. Патриархальный, судьбоносный характер обычного предметного владения давно ушел в прошлое. В ожесточенном, почти полностью секуляризованном социуме главным объектом владения стал капитал. Грязные трущобы духа, специально предназначенные для совершения денежных махинаций, биржевых игр, аукционов, процентных займов, финансовых ловушек и нетрудовых барышей, начали затягивать в себя и перемалывать в своей ненасытной утробе все, что только удается выловить из потока жизни. В наше время право на крупную частную собственность вошло в кровное родство с правом на кражу, отличаясь от последнего в худшую сторону своей лицемерной внешней респектабельностью и потаенной изуверской жестокостью
По опубликованным недавно данным ООН, в современном мире живут 225 человек, богатство которых равно богатствам беднейшей половины населения планеты. А самые богатые три человека равняются в своих доходах 48 беднейшим странам. И в это же время от голода и излечимых болезней ежегодно умирает около 30 миллионов человек… Исследователи ООН подсчитали, что для обеспечения их продуктами питания и необходимыми медикаментами нужно 13 миллиардов долларов в год. Для обеспечения всех чистой водой и нормальными санитарными условиями требуется еще 12 миллиардов долларов. Еще 6 миллиардов долларов нужны, чтобы все дети ходили в школу. Таким образом, для удовлетворения самых насущных человеческих нужд требуется ежегодно распределить в определенные точки земного шара сумму в 31 миллиард долларов. Но этой суммы как бы нет. Зато на рекламу табака, алкоголя, косметики и тому подобных вещей, никак не относящихся к категории необходимых (а то и просто вредных для здоровья), тратится ежегодно 435 миллиардов долларов.
Такой способ существования – суть верный признак (а вместе с тем и причина) агонии любого живого организма, в том числе и человеческого общества».
На фоне общей ситуации в мире А. Захаров и К. Вальков рассматривают особенности русской цивилизации:
«Духовная настороженность русского народа по отношению к стихии стяжательства послужила основной того феномена, который уместно было бы назвать русским коммунизмом. Термин этот, впервые активно использованный Н.А. Бердяевым, должен обозначать проницательное и трезвое восприятие реальности, требующее полноценных преград на пути частного обогащения. Вся суть дела заключается именно в этой полноценной двойственной реакции: духовное отрицание стяжания создает почву для материальных, т.е. законодательно-процессуальных действий.
Но устойчивая социальная реакция такого рода не может, конечно, возникнуть в результате «научного» анализа. Она является плодом сердечного прочтения заповедей Божиих. Вот почему русский коммунизм изначально и неразрывно связан с русским Православием. Он не только не противоречит православному чаянию, но, напротив, неотделим от него и на нем зиждется. К сожалению, для судьбоносных вершителей революционной эпохи эти соображения были совершенно недоступны. Верные эпигоны полузнания попытались разодрать надвое единую сущность и противопоставить друг другу в качестве непримиримых антагонистов духовную и телесную субстанции русского коммунизма. В этом заключалась трагедия народа. Нечто цельное и, безусловно, единое для интуитивного национального восприятия нас побуждали – в течение целого века почти – ощущать как смертельную схватку двух враждующих станов. Под постоянным тяжелым давлением стандартов полузнания был создан и внедрен в общественное сознание очередной социальный миф: «или коммунизм, или христианство». Миф был воспринят с легкостью, в него искренне поверили, им охотно руководствуются до сих пор. Слишком уже доступна и привычна каждому эта альтернативная действительность: «Комната маленькая, выбирайте, что поставить, – или шкаф, или диван».
Они также пишут о необходимости сочетания духовных и материальных средств для развития и самого существования российского общества[18]:
«И вот, приходится согласиться, что основная направленность коммунистической идеи, ее центральное звено, несет в себе явно положительный заряд. Потому что ограничение частной собственности действительно необходимо для общества. Необходимость эту часто пытаются оспаривать, противопоставляя ей очередные словесные штампы: свобода личности, права личности, стимулы промышленного развития и пр. Не говоря уже о том, что в основе подобной аргументации лежат, как правило, корыстные устремления, сразу видна и фактическая ее несостоятельность: откровенный схематизм.
А между тем существует простая диалектика духовной и социальной защиты общества. Общество, как и отдельный организм, должно все время отстаивать себя от угрозы внутреннего распада и самоизничтожения».
А. Захаров и К. Вальков говорят также о защитных мероприятиях по удержанию человека над бездной вседозволенности, по признанию и соблюдению известных нравственных установлений: не убивать, не красть, не лжесвидетельствовать.
«Но, пожалуй, ни один из страшных соблазнов, окружающих человека, не может сравниться со страстью сребролюбия и стяжательства. Ведь именно жажда стяжательства чаще всего и настойчивее всего пролагает пути к другим формам нравственного падения».
Об исторических аспектах развития русской цивилизации пишет в своих трудах крупный русский историк Л.Н. Гумилев. Отмечая, что на формирование российской цивилизации оказали влияние такие факторы, как суровый климат и необходимость взаимопомощи, от которой зависело выживание, Гумилев говорит о ее особенностях, сложившихся со времен московского князя Ивана Калиты[25]: