Хотя эта идея и была господствующей, однако почти одновременно с ней родилось и противоположное представление, суть которого состояла в том, что изначально вся Земля была покрыта океаном, а материки выглянули на свет божий из-под воды, когда уровень гигантского океана понизился.

Первым, насколько известно, высказал эту идею голландский географ Бернхардус Варениус, опубликовавший в 1650 году в Амстердаме свой труд «Всеобщая география», который, судя по всему, пользовался в то время большой популярностью, переводился на европейские языки, а через сто сорок лет после первого издания был выпущен и в Санкт-Петербурге на русском.

Представления о едином океане, покрывавшем изначально Землю, развивал и немецкий учёный монах Афанасий Кирхер, чья капитальная работа «Подземный мир», увидевшая свет в 1664 году, была также весьма почитаема современниками. Кирхер использовал для доказательства своей идеи многие геологические наблюдения того времени, что придавало его аргументам особенную убедительность. Надо отметить: иные частные суждения просвещённого монаха были столь точны, что и поныне остались на вооружении наук о Земле. Скажем, именно Афанасий Кирхер ввёл в научный оборот понятие «горная цепь», которым широко пользуются современная география, геология, геофизика.

В следующем, восемнадцатом, столетии представления Варениуса и Кирхера о первичности океана и о том, что материки позднее выступили над его поверхностью, стали доминирующими. И спор в основном пошёл о том, какие силы были главными в формировании нынешнего рельефа суши и океанического дна.

Одни учёные считали, что здесь доминировала водная стихия — не зря же она были изначально господствующей. Представители этого направления стали называться нептунистами — по имени древнегреческого бога морей Нептуна.

Другие строительство рельефа объявляли прерогативой внутренних сил Земли. А поскольку, по представлениям греков, командовал подземными силами бог Плутон, то сторонников этих взглядов стали называть плутонистами.

Впрочем, надо заметить, что ни нептунисты, ни плутонисты не выступали «единой ратью», внутри обоих течений шли свои распри. Суть их была в том, что разные нептунисты по-разному видели, как именно океан влиял на рельеф планеты. Не отличается единством и стан плутонистов: одни придавали важнейшее значение деятельности вулканов и землетрясений, другие — общему развитию Земли как планеты.

Последовательным нептунистом был знаменитый французский учёный Ж. Бюффон, автор многотомного фундаментального труда «Всеобщая и частная естественная история». Сам Бюффон написал тридцать шесть томов «Естественной истории», остальные десять довершены и выпущены после его смерти.

Пытаясь представить прошлое нашей планеты, Бюффон выдвинул ряд исходных положений, которые с тех пор навеки остались в арсенале наук о Земле. Он писал: «Чтобы угадать, что прежде всего было и что со временем должно последовать, не остаётся нам иного способа, как исследовать то, что делается ныне». И далее развивал это суждение: «Чтобы шар земной показался достойным нашего внимания, надо взять его в таком виде, в каком он есть в самой вещи, наблюдать его части и по выводам заключать из настоящего о прошедшем».

Бюффон разработал собственную космогоническую гипотезу. Он доказывал, что все планеты Солнечной системы образовались в результате космической катастрофы, во время которой на Солнце косо упала одна из комет. Удар оторвал от дневного светила несколько сгустков раскалённого вещества, которые и впоследствии продолжали обращаться в одной плоскости. Позднее сгустки стали остывать. Наша Земля вместе с космическими сёстрами прошла все этапы формирования: сперва была раскалённой и жидкой, затем стала твёрдой и «стекловатой». Вращение в изначальном направлении придало ей в конце концов ту форму, которую она ныне имеет, — сфероида, сжатого у полюсов. Пары, окружавшие Землю в момент её образования, со временем, когда планета стала остывать, сгустились и выпали на её поверхность, создав воду и воздух, причём вода покрыла весь без остатка земной шар.

Далее на юном ещё Мировом океане стали возникать приливо-отливные течения, вызванные притяжением Луны. Течения разрушали и деформировали изначально лишь слегка холмистое дно, прокладывали по нему борозды, отлагали взвешенный в воде материал.

Бюффон особо важное значение придавал находкам раковин морских животных в районах нынешнего высокогорья. Из этого он делал вывод, что весь рельеф Земли образовался под водой в ту эпоху, когда твёрдая поверхность планеты была покрыта первородным океаном. Отсюда следовало, что дно нынешних океанов и морей совершенно подобно суше: на нём также встречаются горы, долины, холмы, плоскогорья и равнины. Острова представляют собой не что иное, как горные пики, основания которых залиты водой.

Немецкий учёный А. Г. Вернер, профессор Фрейбергской горной академии, младший современник Ж. Бюффона, в своё время почитался признанным главою нептунистов. Однако, считая воду главным строителем Земли, он расходился со знаменитым французом в представлении об изначальных этапах рождения планеты. Космогоническую гипотезу Бюффона Вернер отрицал самым решительным образом. Он утверждал, что наша планета никогда не представляла собой комка раскалённого вещества. Твёрдая Земля, считал Вернер, образовалась путём осаждения из растворов, именно это придало ей форму сфероида. По его мнению, и Мировой океан правильнее видеть наполненным не водой, а теми же растворами. Причём, писал Вернер, поскольку горные породы имеют различный химический состав, то естественно предположить, что и состав воды изначального океана, сплошь покрывавшего Землю, был иным, чем состав воды нынешнего.

Суждения Вернера и Бюффона о дальнейших этапах формирования земного рельефа весьма схожи. Немецкий профессор не сомневался в верности идеи французского коллеги, что нынешние горы, холмы и низменности суши образовались тогда, когда вся поверхность планеты была дном глобального океана. Расходились они лишь в представлении о том, какие именно силы играли в формировании рельефа главную роль. Бюффон, как уже отмечалось, почитал доминирующим физическое воздействие разного рода течений; Вернер же, верный идее растворов, и в формировании рельефа отводил им главную роль. По мнению Вернера, на дне океана происходило выпадение из растворов — осаждение и кристаллизация — различных химических веществ, из которых и сложились высочайшие первозданные горы.

Понижение уровня океана произошло, считал Вернер, за счёт разложения этих же самых растворов на «водотворные» и «кислотворные» вещества. Впрочем, он был готов признать, что часть воды могла в это время перенестись и на другие планеты.

В дальнейшем формировании рельефа Земли, по мнению немецкого профессора, главную работу вела также вода, но вместе с тем и воздух — по большей части колебания температуры. Роль вулканов и землетрясений, утверждал Вернер, была и на этом этапе совершенно ничтожной.

Естественно, плутонисты по этому кругу вопросов высказывали суждения противоположные. А между тем в их рядах были также выдающиеся фигуры. Например, внимание известного английского учёного, экспериментатора и изобретателя Р. Гука (1635–1703) привлекали в первую очередь именно землетрясения и находки окаменелых ископаемых в различных слоях Земли. Эти находки, по мнению Гука, позволяли сделать вывод, что поверхность Земли постоянно подвергалась изменениям: на месте нынешней суши было море, на месте моря — суша. Он утверждал, что и родной его остров Великобритания много веков назад находился под водой. Поднятие и опускание различных участков суши, считал Гук, было результатом землетрясений, то есть изменение рельефа происходит под действием внутренней энергии Земли.

С этим мнением был в основном согласен также аббат Антонио Лаццаро Моро — итальянский богослов восемнадцатого столетия. Однако он главную роль отводил работе вулканов, что было, видимо, связано с близким — и подчас весьма печальным — знакомством его соотечественников с деятельностью этих огнедышащих гор. Один Везувий чего стоит!