Далее. Чтобы в соответствии с изложенным, таким образом, указать свойство [сущего] посредством доказательства того, что возникающее зависимо, не обладает постоянством и прерывностью, говорится:

Если росток является иным по отношению к семени, то, несомненно, при наличии ростка прервется поток [бытия] семени. Поскольку существует [дикий] бык, то хотя бы и умер [домашний] бык, поток [бытия] не является непрерывным. Поскольку существует обычное существо, то и святые не являются [не] вошедшими в нирвану[192]. Поскольку инаковости нет, то семя, как тот же самый росток, не прерывается. Если так, то прерывность отвергается. Поскольку единства нет, то именно то, [что] является семенем, не является ростком. Поэтому отрицается неуничтожимость семени. Следовательно, постоянство тоже будет отвергнуто. Как говорится [в «Лалитавистаре»]:

«Если семя существует» означает: «если семя стало существующим». Если говорят так: «Когда появляется росток, имеющий [своей] причиной семя, то [его] инаковость по отношению к семени невозможна», то говорится: «Что является семенем, не является тем ростком».

Если же говорят так: «Почему то семя не будет тем ростком?», то это потому, что «оно не является также по отношению к нему неиным».

Поскольку оба положения – о тождественности и инаковости – невозможны, постольку инаковость и неинаковость не признаются. Итак, когда отвергаем оба [эти] положения, то полностью уясняем [сущее] как дхармату, не обладающую постоянством и прерывностью. Здесь суть идеи [такова]: «Если у двух – семени и ростка – имеется некое бытие, то те два будут одним или инаковыми. Но когда у них нет бытия, тогда, подобно семени и ростку, видимым в сновидении, как у них будет единство и инаковость»? Это и следует понять.

Эта же идея объясняется [так]:

В [«Мадхьямика-]шастре» [XVIII, 10] тоже говорится:

Вне всяких сомнений, обязательно следует принять это: «В действительности ничто не рождается, никак». Такого нет, и

Если этот собственный признак[194] материального (рупы), ощущений (веданы) и других вещей порождается [их] собственной сущностью и собственным бытием [в качестве] причины и условия, то когда этот йог видит, что вещи пусты – лишены собственного бытия, и понимает, что все дхармы не имеют собственного бытия, тогда, отвергнув бытие родившегося как [не являющееся] истинным, будет постигать шуньяту. Поэтому, подобно тому как молоток является причиной уничтожения кувшина, [так и] шуньята тоже будет причиной признания собственного бытия вещей несуществующим. Но это невозможно. Поэтому не следует принимать, что собственный признак вещей когда-либо рождается.

Как пространно говорится в святой сутре «Гора драгоценностей» – в «Ратнакуте»:

«Кашьяпа, истинное познание дхарм по отдельности [на] среднем пути суть: та пустотность, которая не делает дхармы пустыми, как раз [и является] пустотой дхарм; то отсутствие признака, которое не вызывает отсутствия признака, как раз [и является] отсутствием признака; то отсутствие желания, которое не вызывает отсутствия желания, как раз [и является] отсутствием желания дхарм; то отсутствие осуществления полного собирания [абхисанскара], которое не вызывает отсутствия осуществления полного собирания дхарм, как раз [и является] отсутствием осуществления полного собирания дхарм; та нерожденность, которая не вызывает нерожденности дхарм, как раз [и является] нерожденностью дхарм; то невозникновение, которое не вызывает невозникновения дхарм, как раз [и является] невозникновением дхарм».

Если согласно тому, кто, приняв предмет [основу] паратантры[195], думает, что опирающаяся на него шуньята, имеющая [своим] признаком отсутствие воспринимаемого и воспринимающего, не является тем, что описывается как тождественное и инаковое, подобно непостоянству и т, д., то будет: «Все дхармы являются пустыми только с [точки зрения] шуньяты, а с [точки зрения] бытия – нет».

В «Четырехсотенной» сказано:

В [«Мадхьямика-]шастре» [ХШ, 8] тоже говорится:

Здесь говорят. Поскольку в абсолютном (высшем) смысле рождения нет, то хотя и опираются на отрицание рождения из себя и другого, но у того материального (рупы), ощущений (веданы) и т. д., [существование] которых воспринимается непосредственно и признается посредством умозаключения, бытие, несомненно, будет рождаться из другого. Если это не признают, то хотя и говорят: «две истины», но истина будет только одна. Поэтому рождение из другого существует[196].

На это следует сказать. Хотя это и верно, но если [взять] в абсолютном (высшем) смысле, то двух истин нет, поскольку имеются [слова Будды][197]:

«Монахи, эта высшая истина – одна, а именно: нирвана, обладающая свойством не обманывать. Все санскары обладают свойством лжеца, обманщика».

Поэтому то, что является относительной истиной, есть средство проникновения в истину абсолютную. А рождение из себя и другого принимается мирской системой без анализа. Соответственно;