Дверь позади него издала характерный шипящий звук, давая понять, что закрывается. Он начал поворачиваться, чтобы выяснить, почему это произошло, когда сильная рука схватила его сзади за шею. Она толкнула его вниз, к поверхности стола. Вскрикнув от удивления, Дегорск уперся в нее ладонями, пытаясь удержаться в вертикальном положении.

— Этот стол уже как следует опробовали? Ты хорошо выглядишь, склонившись над ним.

Дегорск оскалил зубы, хотя Транис не мог этого видеть, стоя позади доктора. И злобно выдавил:

— Командор, я настаиваю, чтобы вы меня отпустили. Для моих сотрудников будет крайне деморализующе видеть меня таким.

— Для тебя или для них? Эти вставки на двери кабинета — это умное стекло? Затемнение! Вот так-то лучше. Теперь у нас есть немного уединения.

Драмок пристроил то, что могло быть только массивной эрекцией, к заднице Дегорска. Что-то в душе имдико смягчилось от доминирования, и жар наполнил его члены. Это разозлило Дегорска больше, чем неожиданная атака Траниса.

Сопротивляясь изо всех сил неумолимой хватке, всё ещё пытающейся прижать его к столу, Дегорск прорычал:

— Я на дежурстве, мудак. И я не хочу этого.

Транис обхватил ладонью пах имдико. Погладил предательскую выпуклость, и Дегорска наполнило желанием. Он едва успел проглотить стон. И не мог не покачать бедрами, потираясь как о руку Траниса, так и о его член. Пряный запах возбуждения густо окутал доктора.

— Ах, это ты так не хочешь, да? — Транис хмыкнул. — Что-то пахнет и чувствуется по-другому, доктор. Я думаю, что вы немножко все-таки хотите.

Да, Дегорск этого хотел. Но сейчас он был в бешенстве и гораздо больше ему хотелось избить своего мучителя до полусмерти. Он схватил за руку Траниса, решив заставить его остановить ласки. К сожалению, осталась только одна рука, упершаяся в стол, и ублюдок воспользовался возможностью прижать его ближе к поверхности. У Дегорска не было другого выбора, кроме как позволить этой злой руке продолжать тереть его ноющую промежность, пока он снова собирался с силами.

— Вчера вечером у тебя был шанс, черт побери!

Транис практически мурлыкал ему в ухо. Тепло его дыхания заставило и без того перегруженные чувства Дегорска пошатнуться.

— Да, я знаю. Сейчас пытаюсь исправить нанесенное тебе оскорбление.

Дегорск ощутил другой аромат, не принадлежащий Транису. Его глаза расширились, но он сумел скрыть беспокойство в голосе.

— Пахнет так, будто ты уже обо всем позаботился. Так наш командующий вооружением так же хорош, как и выглядит?

Транис усмехнулся:

— Лучше. Поскольку вы двое не можете быть вместе, я подумал, что буду вашим посредником. Мне нужно сделать полный отчет Лидону о том, что он упускает. Кстати, капитан хотел бы, чтобы вы выписали меня пораньше. У нас есть проблема.

Дегорск замер, и внезапно прикосновение Траниса уже не было таким возбуждающим. Почувствовав перемену в настроении имдико, драмок перестал ласкать его, хотя и не убрал руки с паха.

Дегорск едва заметил, что Транис прекратил попытки его подчинить. Его больше интересовали проблемы, с которыми может столкнуться эсминец.

— Что за проблема? Что происходит?

— Станция обороны Кагу была уничтожена. Судя по всему, выживших нет, но нужно, чтобы ваш персонал был готов к жертвам. Мы также потеряли контакт с соседней колонией, так что там тоже могут быть проблемы.

Дегорск быстро прикидывал последствия. На оборонительной станции на границе с Джошаданом было около пятидесяти членов личного состава. Но в колонии могут быть тысячи.

Тысячи.

— Черт подери!

Лица мертвых и умирающих наполнили его память. Множество стонущих, кричащих мужчин, слишком многим требовалась помощь, слишком многих он не мог спасти. Особенно две жизни, которые значили для него больше всего. Только что уходившие высокими и сильными, в следующее мгновение оказались сломленными, окровавленными. И мертвыми.

— Черт, черт, черт, черт!

Транис прекратил попытки склонить его над столом. Он отпустил шею и пах Дегорска и обхватил одной рукой его грудь, а другой — талию. Первый помощник прижал Дегорска к себе и крепко держал.

— В чем дело, имдико? — мягко спросил он глубоким голосом.

Спокойная манера речи Траниса и сила, с которой он держал Дегорска, заставили что-то напряженное и болезненное в животе доктора немного ослабнуть. Его рот открылся. Он изрыгал слова, которые крутились в его голове, когда ночи были бесконечны, а сон всё не приходил:

— Мне следовало уйти в отставку. Мне не место в армии. Слишком много смерти и боли.

Драмок, державший его и давая Дегорску временное, ложное чувство безопасности, заговорил снова:

— Если не считать редких набегов трагумцев, сейчас мы живем в мире.

— Мир никогда не длится вечно. Война начнется снова. Тогда все умрут.

— Ты ведь видел что-то ужасное, да?

Дегорск повернул голову и посмотрел в глаза молодого человека. Да, там была сила. Уверенность. Власть, определявшая драмока. Но было и слишком много невинности, хотя и глубоко запрятанной.

— Ты уже участвовал в битве, Транис? Настоящей битве, когда вокруг тебя кричат и умирают? Друзья… возлюбленные падают у тебя на глазах?

Транис моргнул:

— Нет.

— Ты даже представить себе не можешь. — Дегорск проглотил крик, который чуть не вырвался из его горла. Нет, такие ужасы были за гранью воображения.

Драмок посмотрел на него с нежностью, которой Дегорск не ожидал.

— Мне жаль, что ты видел это. Я ненавижу боль в твоих глазах.

Тогда Транис поцеловал его. Это было успокаивающе, но в то же время чувственно, нежное прикосновение губ к губам. Имдико погрузился в ласку, нуждаясь в утешении сильных рук, обнимающих его, в твердом теле, поддерживающем его, в простом утверждении, что жизнь продолжается и иногда бывает хорошей, несмотря на всё, что было утрачено.

Язык Траниса скользнул по губам Дегорска. Доктор открыл рот. Его приглашение было принято. Транис вторгся, тщательно исследуя рот Дегорска, заставляя имдико задохнуться от нахлынувшего желания. Когда рука Траниса снова скользнула к его промежности, ища и поглаживая его до твердости, Дегорск не пытался заставить его остановиться.

Рывок, и послышался звук лопнувшего шва в промежности Дегорска, который заставил его застонать прямо в рот драмоку. Имдико вздрогнул от наслаждения, когда рука другого мужчины скользнула в его штаны. Горячая плоть встретилась с горячей плотью, и его члены были освобождены.

Рука Траниса сжалась вокруг переднего члена Дегорска. Имдико покачивал бедрами, заставляя себя скользить в этой твердой хватке. Транис убрал руку, прижимавшую грудь имдико. Мгновение спустя пояс брюк доктора был стянут вниз до лодыжек. Прохладный воздух у его ягодиц стал возбуждающим сюрпризом, и он задвигался в объятиях Траниса сильнее и быстрее.

Транис прервал поцелуй. Глядя Дегорску прямо в глаза, он сунул два пальца в рот и облизал, после чего приставил их к заднему проходу Дегорска.

Это было огромной ошибкой. Дегорск знал это без тени сомнения. Но его сопротивление рухнуло из-за слишком многих воспоминаний и спокойной силы драмока, удерживающего его. Он закрыл глаза и сдался.

— Пожалуйста.

Он раскрылся под давлением скользнувших в него пальцев Траниса. Голова Дегорска откинулась на плечо другого мужчины, принимая странную боль и наполненность. Сколько времени прошло с тех пор, как к нему прикасался другой мужчина? Месяцы. Может быть, больше года. После смерти Бара и Семло так много лет назад быстрые свидания на одну ночь не приносили удовлетворения. Разочарование и волна новых потерь после каждого из них делали такие встречи нечастыми.

Пальцы Траниса входили и выходили из него, изгибаясь и растягивая узкий проход. Его рука, сжимающая член Дегорска, двигалась в том же темпе, медленно разжигая сладкую страсть. Проклятье, это действительно приятно. Лучше, чем в течение долгого времени. Дегорск не знал, почему. Сейчас ему тоже было всё равно. Имели значение лишь нарастающие импульсы эротического жара в паху, отгоняющие мысли, воспоминания и боль.

Ощущение наполненности внезапно покинуло его, оставив пустоту. Из горла Дегорска вырвался звук, похожий на всхлип. Звук расстегивающейся молнии комбинезона Траниса успокоил внезапную панику, что тот снова оставит имдико неудовлетворенным. Страдающим. Одиноким.

Скользкий, жаркий кончик твердой плоти уже был готов заполнить эту ужасную пустоту. Дегорск открылся ему.

— Пожалуйста, — прошептал он.

Он вжимался в него, вскоре выйдя за пределы области, растянутой пальцами. Жгучая боль нарастала, когда тугое кольцо его входа боролось с вторгающимся в него очень твердым, очень толстым членом. Когда Транис замедлился, Дегорск почти яростно замотал головой.

— Ещё.

— Тебе больно. Я вижу.

— Мне всё равно.

— Мне нет.

Дегорск по голосу мог распознать эту интонацию, характерную для твердолобых драмоков, так что заткнулся, сильно дрожа в объятиях Траниса, пока они ждали, когда его тело привыкнет. Наконец Транис снова двинулся в осторожном темпе, пока не оказался полностью погруженным в задницу Дегорска. Транис прикусил ему ухо. От этого ощущения Дегорск чуть не встал на цыпочки.

— Чувствительное местечко?

— Немного, — прошептал имдико.

— У Лидона это впадинка на горле.

Ну, это была интересная информация. Дегорск задумался, сможет ли он когда-нибудь ею воспользоваться.

Транис втянул мочку уха в рот, нежно покусывая. Один сосок он обвел большим пальцем. Дыхание Дегорска перешло во всхлипы, стрелы удовольствия пронзили всё его тело, в конечном итоге собираясь в паху. Его члены набухли, пока он не почувствовал, что они готовы лопнуть.

Его бедра задвигались, заставляя кольцо пальцев Траниса, обхватывающее головку его переднего члена скользнуть к основанию. При этом член Траниса почти выскользнул из его задницы. От двух разных форм трения глаза Дегорска закатились. Хорошо. Очень, очень хорошо.