— Симпатичный — это не слово, которое я бы использовала, чтобы описать Берна.

— Берн, о, это сексуальное имя.

Дженна вздохнула.

— Он почти семь футов ростом, с большими широкими плечами и глазами цвета молочного шоколада.

— О, черт, уже готова влюбиться, не так ли, девочка?

— Боюсь, что да. Вот о чем я беспокоюсь.

— Почему ты боишься? Я думала, вся это фигня со спариванием означает «долго и счастливо». Он спарится с тобой. Будет всегда верен и бла-бла-бла.

— Думаю, так и есть, но….

— Но что? В чем проблема? Ты сказала, что парень милый, он что-то для тебя значит?

— Нет! Берн очень милый, даже слишком. Просто…

— Ради Бога, Дженна, просто скажи? Ты же знаешь, я люблю тебя, но у меня нет целого дня.

— Это химическая реакция. Феромоны. Не любовь, — угрюмо ответила Дженна.

На конце линии была пауза, и Дженна могла просто изобразить Элис, отталкивающей телефон от лица и глядя на него. Наконец она ответила удивительно мягким голосом:

— Дженна, детка, как ты относишься к этому Берну? Ты думаешь, что можешь любить его?

— Да, — пробормотала она, на самом деле она уже запала на большого медведя.

— Итак, что заставляет тебя думать, что это только феромоны с его стороны? Ты говорила с ним об этом?

— Он сказал, что боги не выбрали бы нас в качестве пары, если бы мы не подходили друг другу.

— Черт, это так мило. Думаю, ты заставила меня прослезиться.

— Ты такая с*ка, — рассмеялась Дженна.

— Итак, что вы собираетесь делать сейчас? Е*ться, как кролики?

Дженна почувствовала, как ее щеки загорелись, и она прочистила горло.

— Ум, да, ну, в конце концов, но Берн сказал, что мы можем сделать это так медленно, как я хочу.

— Медленно, смешно! Доберитесь до хорошего. Он большой везде? Ты проверила его оснащение?

Дженна снова рассмеялась.

— Хорошо, если бейсбольная бита, которая надавила на мое бедро, когда он поцеловал меня, была каким-то признаком, я вряд ли смогу ходить с неделю после.

— Черт побери! Это то, о чем я говорю. Ты кое-что из этого получишь. Это исправит тебя.

— Элис Луиза Миллер, я расскажу твоей матери!

— Дерьмо, мама говорила тебе, то же самое.

Они обе засмеялись, потому что это правда, Мэри Дженкинс была дикой женщиной. С тех пор, как ее муж ушел, у нее была цепочка парней длиной в милю.

Все они широко улыбались от ее горячего внимания.

— Слушай, подруга, — сказала Элис, с серьезной ноткой в голосе. — Это то, чего ты ждала всю свою жизнь. Не упусти его. Дай парню шанс. Дай себе шанс.

— Спасибо. Я знала, что могу рассчитывать на тебя. Как бы мне хотелось, чтобы ты была здесь.

— Эй, ты знаешь, нужен всего лишь телефонный звонок, и, если мне нужно прыгнуть на самолет и отпинать какую-то медвежью задницу, ты же знаешь, я это сделаю.

— Да, знаю, что ты это сделаешь, но не уверена, что ты сможешь ударить эту медвежью задницу.

— Я принесу своего Луисвилльского отбивающего. Я и Луис позаботимся о любой проблеме вместе.

— Я люблю тебя, Эл.

— Я тоже тебя люблю, Джен. Ожидаю ежедневных отчетов.

— Ежедневно?

— Ну, может быть, не ежедневно. А, по крайней мере, каждые несколько дней.

— Хорошо, обещаю, что буду поддерживать связь. Спасибо за то, что выслушала.

— В любое время

— О, еще одна вещь, ты думаешь, я должна рассказать моим родителям?

Элис молчала несколько минут.

— Нет, не сейчас. Подожди, пока не будешь уверена, что все будет работать, а потом расскажем им.

— Я тоже так думала. Спасибо.

— Не делай ничего, что я бы не сделала.

— Ну, это оставляет почти все открытым.

— Это идея! — Смеясь, ответила Элис.

Сразу после того, как Берн оставил Дженну возле ее двери, он позвонил. Были вещи, которыми он пренебрегал и не рассказал своей паре. Он Глава в Хани-Корнерс, лидер клана. Это означало, что его пару будут пытаться использовать в качестве пешки в политических играх с перевертышами. Ему нужно охранять ее, и у него было ощущение, что его дерзкой паре не понравится эта идея.

Мартин, его бета, ответил на звонок, на первом гудке.

— Да, Берн?

— Созови клан. Встреча. Мой дом. Двадцать минут.

— Да сэр. Что-то не так?

На лице Берна появилась улыбка, и он глубоко вдохнул, наслаждаясь остаточным запахом своей пары.

— Нет, мой друг, ничего плохого. Что-то правильное. Очень хорошее.

— Ты пьян, Берн?

— Ха-ха. Нет… Я встретил свою пару, — Берн отложил телефон от своего уха в ожидании ответа.

— О да! Черт возьми! Самое подходящее время!

— Я думал, ты будешь доволен.

— Доволен? Я чертовски рад! Кто она? Я ее знаю? Это гризли?

— Помедленнее, мой друг. Ее зовут Дженна, она новенькая в городе. Человек. Я не знаю, встречал ли ты ее.

— Человек? Горячая школьная училка?

Берн зарычал.

— Прости, босс. Я был членом комитета, который брал у нее интервью для этой должности в школе. Она…

— Лучше не заканчивать это предложение, Мартин, если хочешь, чтобы твои яйца оставались частью твоего тела.

— Да сэр. Вот дерьмо. Она человек. Ты отметил ее? Ей понадобится охранник.

— Именно поэтому я назначаю встречу. Тебе лучше закончить этот звонок и начать собирать компанию.

— Шутишь, что ли? Все, что мне нужно сделать, это позвонить твоим сестрам, и весь клан узнает в микросекунду, — прогрохотал Мартин.

Берн присоединился к смеху, его сердцу стало легче, чем в прошедшие годы.

— Это правда. Нужно будет прикрыть уши. Думаю, их визги будут слышны и в Эшвилле.

— Эшвилл, черт, я ставлю на Нэшвилл, может быть, даже Даллас, Техас!

Берн закатил глаза на добродушное подтрунивание его беты и повесил трубку, не утруждая себя прощанием. Он был почти дома, и ему предстояло много чего сделать до того, как прибудет клан.

Дом в стиле Тюдоров стоял на большом холме с видом на большую часть города. Это было место власти. Лес окружал заднюю часть собственности, и хороший водоем, переполненный рыбой. Его медведь любил легкий доступ к охоте и рыбалке предоставляемой собственности. Человек любил одиночество в сто арках, которые Глава клана держал в безопасности.

Что его пара подумает об его логове? Это была семейная собственность, передаваемая из поколения в поколение. Он жил там всю жизнь. Его бабушка и дедушка построили первоначальный дом, и его родители достраивали его на протяжении многих лет. Теперь это было разрастающееся чудовище. Пустое и пустотелое, без детей, которые раньше заполняли залы и комнаты.

Он не мог дождаться, чтобы снова заполнить его жизнью. Витражное стекло наполняло верх тяжелой дубовой двери, отливая яркие узоры и цвета по деревянным полам в фойе. Берн вошел в прохладный, темный интерьер. Потолок растягивал всю длину двух этажей по всему входу, а гостиная и мансардные окна позволяли естественному солнечному свету фильтроваться в этом районе, придавая ему открытое и приятное ощущение.

Открытые лучи, перекрещивались с бледно-белой штукатуркой с глубоким шоколадным цветом. Лестница, идущая на второй этаж — это все ручные дубовые доски, которые отец сделал с любовью, и перила были произведением искусства. Изысканная резьба лесных животных с головой медведя на каждом конце. Создал шедевр — член клана.

Мать Берна, Марта, любила готовить. Одна из последних вещей, которые отец сделал для нее, до несчастного случая, который унес их жизни, заключался в модернизации кухни. Нержавеющая сталь сверкала среди гранитных столешниц. Все было сверх меры, от керамической плиты до встроенных двойных печей и духовых холодильников. Кухня, предназначенная для больших групп голодных медведей.

Берну хотелось бы знать, любила ли Дженна готовить, а затем отклонил эту мысль. Ему было все равно. Он всегда может нанять кого-то, если она не любит этого. У него есть пара. Такая простая и сложная вещь. Его радость не знала границ, но он тоже был поражен страхом. Дженна станет мишенью. Ее безопасность для него превыше всего.