В ее глазах опять показались слезы, но она быстро справилась с ними, пару раз глубоко вдохнув и медленно выдохнув.

— Да вот почти и все, — она заставила себя широко улыбнуться, — милый мой исповедник! Давай выйдем на свежий воздух, немного погуляем. А то я и тебя замучила, и у самой уже голова разболелась. А завтра утром мне уезжать.

Падал свежий снег, он уже покрыл землю, крыши домов и ветви деревьев.

— Теперь это надолго. — Луиджи опытным взглядом посмотрел на горы. — Бельведер скрылся из вида, значит, снегопад продлится не меньше трех дней.

Перед отлетом Лючия позвонила Паоло и узнала, что он несколько часов назад вернулся из Китая и только что уснул — звонок разбудил его. Она понимала, что ему предстоит тяжелый период привыкания к часовому поясу, и попросила не встречать ее в аэропорту. Но, выходя с сумкой из зала прилета, она на всякий случай поискала глазами Паоло в толпе встречающих, и была удовлетворена, не увидев его. Она отгоняла от себя мысли о дальнейшей жизни с мужем.

Лючия вошла в дом и начала разбирать привезенные вещи, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Паоло. В их большом коттедже можно было существовать вполне автономно, не мешая друг другу. Раньше это раздражало ее, а сейчас Лючия была рада подольше не встречаться с мужем. Она приняла душ, позавтракала и прилегла в холле на диван немного передохнуть. В этот момент на лестнице второго этажа появился Паоло:

— Ты уже здесь? — удивился он. — А я думал, что самолет, по обыкновению, опоздает.

Он подошел к жене, обнял ее, поцеловал в щеку и повернул к свету.

— Загорела, похудела, посвежела, — перечислял он, — но, наверное, устала, да? Ты как будто немного не в себе…

— Да, устала немного, — улыбнулась Лючия, тоже поцеловав мужа в щеку и высвобождаясь из его объятий.

Они сели на диван из мягкой светлой кожи со множеством уютных подушек, и Паоло включил телевизор.

«Ни минуты без футбола», — отметила Лючия, но ничего не сказала, а прилегла рядом и закрыла глаза.

— Ну как съездила? — спросил он, не отрываясь от экрана.

— Хорошо, — просто ответила она. — Как всегда: хорошая погода, много снега, приятные люди.

— Рад за тебя, — машинально ответил Паоло, одобрительно похлопав ее по бедру.

— А как твоя поездка в Китай? — в свою очередь спросила Лючия. — Все удачно?

— На этот раз не очень, — чуть оживился он. — Обещали свозить на новые карьеры гранита в провинцию Сычуань, но что-то у них там не сложилось — не свозили. Надеюсь, в следующую поездку все наладится.

Потом они поужинали сосисками с полуфабрикатными овощами, выпили по полстакана красного вина, и Лючия почувствовала, что Паоло буквально засыпает за столом — разница часовых поясов.

Она постелила ему постель, и он мгновенно уснул. Она легла рядом и тоже сразу провалилась в сон.

Проснулась она оттого, что Паоло пытался перевернуть ее на спину. Сначала она послушно поддалась, но когда поняла, что он намеревается заняться любовью, то мгновенно проснулась и уперлась локтями ему в грудь. Его ласки стали более требовательными, им даже овладело нечто похожее на страсть, чего раньше почти не случалось. Но Лючия молча противилась его любовному напору.

Паоло склонился над ней, опираясь на локти и тяжело дыша. Он много курил, и она привыкла к запаху табака. Но сейчас этот запах был неприятен ей.

— Ты что, не хочешь меня? — удивленно прошептал он.

Лючия безучастно лежала, закрыв глаза. Такое произошло между ними впервые. Обычно она с радостью исполняла супружеский долг, надеясь ласками продлить минуты близости, чтобы самой получить удовлетворение. А получалось это далеко не всегда.

— Что случилось? — Он был удивлен и растерян.

— Я не могу, — глухо отозвалась она.

— У тебя месячные? — Он ничего не мог понять.

Лючия усмехнулась, не открывая глаз, и отрицательно покачала головой. Паоло недоумевал. Он стал целовать ее закрытые глаза, высокие скулы, прильнул к губам. Целоваться он никогда не умел. Раньше Лючия подтрунивала над ним, пытаясь научить этому искусству любви. Но он не понимал необходимости этого и не поддавался обучению. Много лет она покорно терпела его неловкие грубые поцелуи. Интеллект Паоло и его деловые качества не распространялись на эротическую сферу. Он завоевал Лючию своим остроумием, грубоватым обаянием. Она стала его законной женой, а значит, проект завершен, можно не волноваться.

Но сейчас его губы были почти отвратительны ей. Она резко отстранилась. Паоло, не ожидая такого сопротивления, окончательно растерялся и сел в кровати, обхватив колени.

— Может быть, ты все-таки объяснишь, что произошло?

Лючия тоже села, натянула одеяло до самого подбородка и вздохнула, приготовившись к неприятному разговору.

— Я влюбилась, — откровенно сказала она.

Паоло рассмеялся, облегченно вздохнул и похлопал жену по плечу.

— А я-то думал… — протянул он, так и не закончив фразу.

«Интересно, что же он думал, — возникло в голове у Лючии, — когда почувствовал, что жена не хочет спать с ним?» Но расспрашивать не стала.

— Ты же не первый раз влюбилась, глупышка. — Он с облегчением откинулся на подушку. — В прошлом году ты с восторгом рассказывала мне про какого-то режиссера из Римини, который ухаживал за тобой в Альпах. Года два назад был… по-моему, гениальный физик из Милана. А еще раньше ты была увлечена спасателем, Луиджи, кажется, его звали.

— Да, потом был чемпион по теннису Болонского университета, — Лючия машинально продолжила список своих поклонников.

— Ну вот видишь, это же все несерьезно. — Паоло, казалось, уговаривал и ее, и себя. — Были и сплыли…

— То действительно все было несерьезно, — с досадой проговорила Лючия. — Да и вообще с ними ничего не было.

Она встала с постели, надела желтый махровый халат, налила себе апельсинового сока, плеснув туда несколько капель ликера «Куантро». Взяв в руки бокал и удобно устроившись в кресле напротив кровати, Лючия начала откровенный разговор.

— Паоло, на этот раз все очень серьезно. Я люблю этого человека.

— Он прекрасный горнолыжник, атлетически сложенный высокий блондин, он сразил тебя наповал своим мужским обаянием…

— А ты… откуда знаешь? — Лючия удивленно повернулась к мужу.

Он коротко рассмеялся и сразу стал серьезным, а она, не отрываясь, смотрела на него, пораженная его провидением.

— Я знал, что когда-нибудь ты влюбишься именно в такого человека. И это естественно. Ты молодая, красивая, еще никогда по-настоящему никого не любила. Я ждал и боялся, что это когда-нибудь произойдет… Но разве ты можешь быть уверенной, что действительно любишь его и завтра не наступит разочарование?..

Лючия молча смотрела на мужа, и в ее душе поднималась жалость к нему. Конечно, он хотел убедить ее и себя, что это всего лишь очередное увлечение, которое она приняла за любовь. Она и сама была растеряна, подавлена, ее здравый смысл оставил ее. Она не могла даже плакать. И лишь в самой глубине души билась острой болью тоска по Морису, которого она вряд ли когда-нибудь увидит.

— Нет, не могу быть уверенной, — неожиданно для себя солгала Лючия, желая сгладить острый разговор, который вряд ли мог закончиться в положительном ключе.

— Ну вот видишь, — печальные глаза Паоло сразу повеселели, — и давай больше не будем говорить об этом.

Лючия согласно кивнула головой и попыталась улыбнуться.

— Я знаю только, что не смогу больше быть тебе… женой, — запинаясь, произнесла она. — А сестрой или дочерью, наверное, смогу.

— Вот и хорошо, — согласился Паоло, — давай просто жить вместе. Можешь не спать со мной. Какое-то время, а там посмотрим…

Оба рассмеялись, желая разрядить гнетущую ситуацию.

— Ну иди ложись, — Паоло протянул руку. Давай спать.

Она недоверчиво посмотрела на него, опасаясь возобновления любовных намерений.

— Не бойся, я не трону тебя, — усмехнулся Паоло, поняв ее опасения. — Все будет так, как ты хочешь, неужели я не понимаю тебя?