почтительности! ^ воскликнула Изабелла; она попыталась принять строгий вид, но вместо этого залилась ярким ру¬ мянцем; перечень достоинств избранника, видимо, обрадо¬ вал ее и встревожил. — К тому же ты знаешь, добрая моя Беатриса, что я ни разу не видела своего кузена, короля Сицилии1. — Совершенно верно, сеньора. Зато его видел препо¬ добный Алонсо де Кока, а более острого глаза и бо¬ лее меткого языка, пожалуй, не сыскать по всей Касти¬ лии! — Беатриса, я прощаю тебе твою дерзость, ибо знаю, что ты меня любишь и что мое счастье тебе дороже даже благополучия моего народа, — серьезно проговорила Иза¬ белла, слегка задетая этими словами. — Ты знаешь или, во всяком случае, должна была бы знать, что принцесса королевской крови, думая о браке, должна прежде всего заботиться об интересах государства и что праздные ка- призь; деревенской девки не имеют ничего общего с моим долгом. Да что говорить! Разве девица из благородной семьи вроде тебя самой не обязана считаться со своей семьей, выбирая мужа? И если среди многих принцев я выбрала дона Фердинанда Арагонского, то потому только, что этот союз больше других отвечает интересам Касти¬ лии. Видишь ли, Беатриса, кастильцы и арагонцы проис¬ ходят от одного корня, у них одинаковые нравы и обычаи, они говорят на одном языке... — О нет, дорогая моя госпожа, не путайте чистый ка¬ стильский язык с наречием горцев! — Пожалуйста, можешь язвить, если хочешь, но все равно нам будет гораздо легче научить чистому испанско¬ му языку арагонцев, нежели галлов. Кроме того, мы с доном Фердинандом одной крови: род Трастамары проис¬ ходит из рода кастильских правителей, так что можно надеяться, что с королем Сицилии мы сумеем объяс¬ ниться. — Если он не будет на это способен, значит, он не настоящий король! Если он утратит дар речи, когда дело пойдет о царственной невесте, чья красота превосходит красоту зари, чьи совершенства выше всех земных совер¬ шенств, чья корона... 1 .Фердинанд носил титул короля Сицилии, хотя фактически этим островом правил его отец, Хуан II, арагонский король. 27

— Полно, полно, Беатриса! Ты слишком увлеклась своим красноречием: подобная лесть не достойна ни тебя, ни меня. — Й тем не менее я говорю только то, что у меня на сердце, донья Изабелла! — Верю, добрая моя Беатриса, однако нам обеим не следует забывать совет, который дал нам наш духовный наставник после исповеди. Если вспомнить, как часто ему приходится прощать наши многочисленные прегрешения, то вряд ли мы достойны столь лестных речей. А что ка¬ сается моей свадьбы, то знай: я согласилась на нее лишь после здравых размышлений, как наследница трона. — Разумеется, моя добрая повелительница, высоко¬ чтимая госпожа! Я счастлива, что высокий долг заста¬ вил вас остановить свой выбор на короле Сицилии, тем более счастлива, что все мои друзья в один голос утвер¬ ждают, будто из его спутника, дона Андреса де Кабрера маркиза де Мойя 1, при всей его ветрености и легкомыс¬ лии тоже выйдет превосходный муж для Беатрисы де Бо- бадилья! Сдержанная и гордая Изабелла все же имела напер¬ сниц, и у нее тоже бывали минуты откровенности; Беа¬ триса принадлежала к числу ее ближайших подруг, и как раз сейчас пришла такая минута. Поэтому Изабелла только улыбнулась в ответ на шутливую речь Беатри¬ сы и, отведя прекрасной рукой темный локон с ее лба, за¬ глянула ей в глаза, как растроганная мать смотрит на своего ребенка. — Если ветреник женится на такой же ветренице, то твои друзья правы, — проговорила она. Затем, немного помолчав, словно вдруг охваченная глубокой задумчиво¬ стью, она продолжала уже совсем иным, серьезным тоном, хотя робость, затуманившая ее лицо, и нежное сияние глаз свидетельствовали, что сейчас она говорит скорее как женщина, а не как королева, озабоченная только благом своих подданных. — Никогда не думала, что я, инфанта Кастильская, буду так смущена предстоящим свиданием! Но, чем ближе этот час, тем больше я волнуюсь. Тебе, моя 1 Андрес де Кабрера маркиз де Мойя и его будущая жена Беатриса были надежными помощниками Изабеллы в ее борьбе за престол. 28

верная Беатриса, я признаюсь: будь король Сицилии так же стар, как дон Альфонс Португальский, так же хил и женоподобен, как монсеньер де Гиень, короче — будь он не столь молод и привлекателен, встреча с ним не вызы¬ вала бы у меня такой неловкости. — Какое странное пожелание, сеньора! Признаюсь, я бы не хотела, чтобы мой дон Андрес был хотя бы на час старше — возраст у него, по-моему, самый подходящий — и уж тем паче, чтобы этот честный рыцарь утратил хоть одно из своих достоинств, телесных или духовных, кото¬ рыми можно гордиться. Но ведь у тебя, Беатриса, совсем другое положение! Ты знаешь маркиза де Мойя, не раз слышала его речи и привыкла к его похвалам и любезностям! — Святой Яго, покровитель Испании! Не бойтесь этого, госпожа моя: к похвалам и восхищению привыкнуть легче всего! — Согласна, дочь моя, — отозвалась Изабелла, которая часто называла так свою подругу, хотя сама была моложе ее; позднее, когда она сделалась королевой, это стало обычным ее ласковым обращением к-приближенным при¬ дворным дамам. — Согласна, но. только в том случае, если похвалы и восхищение идут от души и соответствуют истине. Еще неизвестно, что подумает обо мне дон Ферди¬ нанд после первой встречи. Я знаю, что он красив, смел и благороден, что он великодушен и тверд в делах веры, что род его так же высок, как его добродетели, — все это я знаю и дрожу при мысли, что окажусь недостойной стать его супругой и королевой. — Боже милостивый! Хотела б я видеть хоть одного арагонского дворянина, который посмел бы произнести столь дерзостные слова! Ах, сеньора, если дон Фердинанд знатен, то ведь вы еще знатнее, потому что происходите от старшей ветви того же рода; если он молод, вы еще моложе; если он умен, то вы еще умнее; если он пригож, то вы — скорее ангел, чем женщина; если он доблестен, то вы добродетельны; если он изящен, то вы — сама грация; если он великодушен, то вы добры... нет, вы сама доб¬ рота; и если он тверд в делах нашей веры, то вы просто святая! — Полно, Беатриса, полно, хватит! Ты бессовестно льстишь мне. Надо бы тебя побранить за пустые речи, но я знаю, что ты говоришь от чистого сердца. 29

Вы слишком скромны, высокочтимая госпожа моя, и потому, замечая достоинства других, часто забываете о своих собственных. Пусть он явится во всем блеске и великолепии своих титулов, я знаю, что в Кастилии найдется принцесса, которая затмит его и собьет с него спесь, даже если предстанет перед ним лишь с тем, чем ее наделила природа. — Постой, Беатриса, я ведь ничего не говорила о спеси дона Фердинанда и меньше всего подозреваю его в таком низком пороке. А что касается блеска и великолепия, то мы обе знаем, что при всех настоящих и будущих коро¬ левских .титулах дона Фердинанда золота в Сарагосе не больше, чем в Вальядолиде. Тем не менее, несмотря на все твои глупые, хоть и дружеские речи, я продолжаю сомне¬ ваться, но не в короле Сицилии, а в самой себе. Любого другого принца любой христианской страны я могла бы, наверное, принять холодно или, во всяком случае, так, как приличествует моему полу и положению, но при мысли о том, что подумает обо мне мой благородный кузен, меня бросает в дрожь! Беатриса слушала с величайшим интересом и, когда ее царственная подруга умолкла, почтительно поцеловала ей руку и прижала к своей груди. — Пусть лучше дон Фердинанд дрожит, боясь ваших суждений! — ответила она. — О нет, Беатриса! Мы ведь знаем, что ему бояться нечего: все, что нам известно о нем, говорит в его пользу... Но к чему тратить время на сомнения и предположения? Не следует забывать о своих обязанностях. Отец Алонсо, верно, уже дожидается нас, пойдем к нему! Принцесса и ее подруга поднялись и отправились во дворцовую часовню, где их исповедник служил мессу. Молитва успокоила Изабеллу, ее робкая душа вновь обрела уверенность. Когда маленькая группа вышла из часовни, запыхавшийся слуга доложил, что прибыл гонец с давно ожидаемым известием: король Сицилии благопо¬ лучно добрался до Дуэньяса! Теперь все сомнения оста¬ лись позади. Он находился среди верных ему людей, и откладывать дальше брачную церемонию уже не было ни¬ каких оснований. Известие это безмерно взволновало Изабеллу. Как ни¬ когда, она нуждалась в заботах Беатрисы де Бобадилья, 30