представшего перед ним светлого видения. Затем, опомнив¬ шись, он быстро подошел и, схватив маленькую ручку, ко¬ торая не вырывалась, но и не отвечала на его пожатие, приник к ней губами с таким пылом, какой редко сопут¬ ствует первой встрече высоких особ, чьи страсти обычно не отличаются искренностью. Наконец-то пришел счастливый час, моя прослав¬ ленная й прекрасная кузина! — воскликнул он. Правдивый тон его сразу покорил сердце Изабеллы, ибо никакое искусство, никакие галантные фразы не мо¬ гут заменить жар истинного чувства. Я уже думал, что этот благословенный миг никогда не наступит! — продолжал Фердинанд. — Но, слава свя¬ тому Яго, которого я не переставал молить, этот миг при¬ шел и вознаградил меня за все муки ожидания. Благодарю и приветствую вас, мой господин и принц, ^ скромно ответила Изабелла. — Трудности, кото¬ рые пришлось преодолеть, чтобы наша встреча стала воз¬ можной, лишь предвестники будущих трудностей, с коими нам придется бороться всю жизнь. Последовал обмен вежливыми фразами: принцесса вы¬ разила надежду, что ее кузен по прибытии в Кастилию ни в чем не испытывал нужды, на что последовали соот¬ ветствующие заверения. Дон Фердинанд довел Изабеллу до ее. кресла, а сам устроился на скамеечке, где обычно в часы интимных бесед сидела Беатриса де Бобадилья. Однако Изабелла, хорошо помня о тщеславии кастильцев, настаивавших на своем превосходстве над арагонцами, пожелала, чтобы дон Фердинанд занял другое, приготов¬ ленное рпя него кресло. •— Той, у кого нет никаких достоинств, кроме королев¬ ской крови и веры в бога, не пристало занимать столь вы¬ сокое место в присутствии короля Сицилии, — сказала она. Разрешите мне остаться здесь, — возразил Ферди¬ нанд. — Все помыслы о земных различиях покидают меня в вашем присутствии. Считайте меня своим рабом, своим рыцарем, готовым сражаться за вас при любом дворе в любой стране! Изабелла вспыхнула, улыбнулась и послушно опусти¬ лась в кресло. Разумеется, ее тронули не столько сами слова, сколько нескрываемое восхищение, восторженный взгляд и искренность кузена. Женский инстинкт подска¬ зывал ей, что она произвела на Фердинанда большое 2* 35

впечатление, и это открытие наполнило ее сердце нежно¬ стью. Взаимные чувства вскоре излились в непринужденной беседе. Разговор становился все интимнее. Не прошло и получаса, как архиепископ, прекрасно разбиравшийся в тонкостях любовных речей и желаний, хотя это ему и не было положено по сану, поспешил увлечь придворных в соседнюю комнату и усадить их так, чтобы посторонние глаза и уши не мешали жениху с невестой. Впрочем, дверь оставалась открытой, да и Беатриса де Бобадйлья, повинуясь этикету, не покинула свою царственную гос¬ пожу. Но она сама была настолько захвачена беседой с Андресом де Кабрера, что при ней можно было решить судьбы дюжины королевств — она все равно ничего бы не заметила. Дальнейший ход беседы постепенно успокоил Иза¬ беллу. Самообладание, а также опыт в обращении с людьми, который она терпеливо накапливала в отличие от других высокорожденных особ, расточающих свое дра¬ гоценное время среди придворной суеты, позволили ей быстро освоиться и обрести привычную ясность мысли. — Надеюсь, теперь уже ничто не помешает нам скре¬ пить наш союз священными узами брака, — продолжал Фердинанд начатый разговор, — Мы выполнили все, что требовалось от нас в отношении блага и интересов обоих королевств. Теперь я могу подумать и о своем счастье. Мы не чужие друг другу, донья Изабелла, — наши деды были братьями, — и я с детства наслышан о ваших добро¬ детелях и пламенной вере. — Я тоже не случайно согласилась на наш брак, — от¬ ветила Изабелла. — Теперь, когда дело решено, когда разумность нашего союза полностью установлена, а необ¬ ходимость закрепить его как можно скорее для всех оче¬ видна, ждать более незачем, Я думаю, свадьбу можно на¬ значить через три дня: это даст нам обоим время подго¬ товиться к столь важному событию и позволит церкви совершить обряд с подобающей торжественностью. — Да будет так, — проговорил Фердинанд, почти¬ тельно склонив голову. — Теперь, чтобы нас потом не упрекали в забывчивости, я хочу поговорить еще кое о чем. Вы знаете, донья Изабелла, как жестоко теснят моего отца враги, и, наверное, сами догадываетесь, что казна его опустошена. Клянусь, дорогая моя кузина, только страст¬ 36

ное желание как можно скорее получить тот драгоценный дар, который провидение и ваша доброта... — Не смешивайте, дон Фердинанд, провидение божье с ничтожными помыслами и заботами людей, — строго прервала его Изабелла. — ...Тот драгоценный дар, который мне ниспослало провидение, — поправился король, осенив себя крестом и склоняя голову из уважения к богобоязненным чувствам своей невесты, — это желание заставило нас без промедле¬ ния выехать из Сарагосы. Но, увы, в наших сердцах было куда больше пылкой любви к сокровищам, ожидавшим нас в Вальядолиде, чем презренного золота в карманах. И даже оно по несчастной случайности досталось какому-то лов¬ кому мошеннику в придорожной харчевне. — Донья Беатриса уже уведомила меня о вашей беде, — улыбаясь, заметила Изабелла. — Поистине для на¬ чала совместной жизни у нас не слишком много земных богатств., Я почти ничего не могу предложить вам, Дон Фердинанд, кроме чистого сердца и преданности, в кото¬ рой, я думаю, вы не сомневаетесь. — Вас одной, моя прекрасная кузина, достаточно для счастья любого разумного человека. Но положение и за¬ бота о будущем обязывают: нельзя допустить, чтобы по¬ том говорили, будто наша свадьба была беднее, чем у на¬ ших цодданных! Кровь прилила к лицу принцессы так, что оно порозо¬ вело до корней волос. Однако ответила она с обычным величавым спокойствием: — Не пристало женщине заботиться о средствах для своей свадьбы, и при других обстоятельствах наша беседа могла бы показаться странной. Но сейчас, когда от нашего брака зависит счастье двух королевств, всякое тщеславие должно быть отброшено. У меня еще есть драгоценности, и в Вальядолиде найдется немало ростовщиков: если вы позволите, я охотно расстанусь с моими безделушками ради такой высокой цели. — До тех пор, пока у меня останется драгоценная оправа, в которой заключена ваша чистая душа, мне нет дела до других украшений, — любезно проговорил король Сицилии. — Но в такой жертве не будет нужды. Наши друзья, хотя и у них тоже больше сокровищ в сердцах, чем в сундуках, предоставят заимодавцам необходимое поручительство и добудут деньги. Отныне я это беру на 37

себя, дорогая кузина. Но... могу я называть вас моей наре¬ ченной? — Да, Фердинанд, это слово гораздо приятнее, чем родственное «кузина», — ответила принцесса с такой сер-1 дечностью и простотой, что можно было подивиться, на¬ сколько истинная скромность выше притворной чувстви¬ тельности, столь обычной у женщин. ^Ия думаю, что мы имеем право так называть друг друга. Я верю, что бог благословит наш союз, и не только на счастье нам, но и на благо нашего народа. ^ Благодарю, невеста моя! Итак, отныне у нас будет одно общее состояние и вы позволите мне заботиться обо всех ваших нуждах. — О нет, Фердинанд! ^ улыбаясь, возразила Изабел¬ ла. — Что бы вы ни говорили,'мы не можем поступать, как дети простых идальго, начинающие жизнь со скромным приданым. Уже сейчас вы король, а я по договору в Тор- рос де Гисандо торжественно признана наследницей Кас¬ тилии. Поэтому у каждого из нас должны быть свои за¬ боты и свои обязанности, хотя я не представляю, чтобы у нас были разные интересы. ^ Вам никогда не придется упрекать меня в недо¬ статке уважения, и я всегда буду помнить о своих обязан¬ ностях перед вами как перед наследницей древней¬ шего рода, самого знатного после рода вашего брата, ко¬ роля. *=* Надеюсь, вы хорошо прочли брачный договор, дон Фердинанд? Вы искренне принимаете все его многочис¬ ленные статьи и условия? Принимаю и понимаю точно так же, как значи¬ тельность всех выгод, которые он мне сулит. ^ Я старалась сделать этот договор как можно более; обстоятельным и приемлемым для вас, чтобы все преду¬ смотреть. Ибо, хотя я скоро стану вашей женой, я всегда буду помнить о том, что я королева этой страны* ^ Уверяю вас, прекрасная невеста моя, что Ферди¬ нанд Арагонский тоже никогда этого не забудет. —; Бог возложил на меня обязанности королевы, я пе¬ ред ним в ответе и постараюсь свято исполнить свой долг перед Кастилией. Корона не игрушка, Фердинанд, с нею шутить нельзя. Для человека нет более тяжкого бремени* чем бремя власти. 38