не может разделить их тщеславие. Но, однако, неизвест¬ ный друг, я не стыжусь показывать свое лицо, хоть я и стар, и лицо мое покрыто морщинами и обветренно, слов¬ но камни на берегу моря. — Есть причины, тебе неведомые, которые застав¬ ляют меня носить маску. Но если лицо мое скрыто, то ты по моим рукам и ногам можешь судить, что у меня доста¬ точно силы, чтобы рассчитывать на успех. А ты, видно, недостаточно подумал, прежде чем подвергать себя та¬ кому унижению. После твоего поражения люди не ста¬ нут более ласковы к тебе. — К старости мои мускулы, конечно, потеряли упру¬ гость, синьор Маска, но зато они давно привыкли к тяже¬ лой работе. А что касается позора, если только позорно быть бедняком, то мне не впервые его терпеть. На меня свалилось слишком большое горе, и эта гонка может об¬ легчить мне его. Конечно, мне неприятно слышать эти насмешки, и я не стану притворяться, что отношусь к ним как к легкому дуновению ветра на лагунах. Нет, че¬ ловек всегда остается человеком, даже если он очень бе¬ ден. Но пусть себе смеются: святой Антоний даст мне силы вынести все это. — Ты отважный человек, рыбак, и я бы с радостью просил своего святого покровителя даровать силу твоим рукам, если бы только мне самому не нужна была эта победа. Остался бы ты доволен вторым призом, если бы я сумел как-нибудь помочь тебе? Я думаю, что металл третьего тебе не по вкусу, как, впрочем, и мне са¬ мому. — Нет, мне не нужно ни золота, ни серебра. — Неужели почетное участие в подобной борьбе про¬ будило тщеславие даже в таком человеке, как ты? Старик пристально посмотрел на собеседника и, пока¬ чав головой, промолчал. Новый взрыв хохота заставил его повернуться лицом к насмешникам, и он увидел, что плы¬ вет мимо своих товарищей, рыбаков с лагун; они, каза¬ лось, чувствовали себя даже оскорбленными таким по¬ ступком старика, его неоправданными притязаниями. — Ну и ну, старый Антонио! — крикнул самый сме¬ лый из них. — Тебе, как видно, мало того, что ты зараба¬ тываешь сетью, тебе захотелось золотое весло на шею? — Он скоро будет заседать в сенате! = закричал второй, 114

— Он мечтает о «рогатом чепце» на свою лысую го¬ лову! — выкрикнул третий. — Скоро мы увидим «храброго адмирала Антонио» на борту «Буцентавра» рядом со знат¬ нейшими людьми республики! Все эти остроты сопровождались хриплым хохотом. Даже дамы, украсившие собой балконы, не остались без¬ участны к этим насмешкам: уж слишком разителен был контраст между торжественной пышностью празднества и столь необычным претендентом на победу. Воля ста¬ рика слабела, но, казалось, какие-то внутренние силы за¬ ставляют его упорствовать. Рыбак не умел скрывать свои чувства и притворяться, и его спутник видел, как ме¬ няется выражение его лица. И, когда они наконец при¬ близились к месту старта, молодой человек снова загово¬ рил со стариком. — Еще не поздно уйти, — сказал он. — Неужели тебе хочется стать посмешищем для товарищей и тем омра¬ чить последние годы своей жизни? — Святой Антоний даже рыб заставил внимать своим проповедям, сотворив великое чудо, и я не струшу теперь, когда мне нужнее всего решительность. Человек в маске набожно перекрестился и, оставив всякую надежду убедить старика в тщетности его попыт¬ ки, всецело отдался мыслям о предстоящем состя¬ зании. Каналы Венеции очень узки и изобилуют крутыми по¬ воротами, поэтому конструкция гондол и манера гребли очень своеобразны и требуют некоторых пояснений. Чи¬ татель уже, вероятно, понял, что гондола — длинная, уз¬ кая и легкая лодка, приспособленная к условиям города н отличная от лодок всего остального мира. Ширина ка¬ налов между домами так мала, что нельзя даже пользо¬ ваться двумя веслами одновременно, как в обычной лодке. Необходимость то и дело сворачивать в сторону, чтобы уступать дорогу другим гондолам, множество поворотов и мостов заставляют гребца все время смотреть только вперед и, конечно, стоять на ногах. В центре каждой гон¬ долы, когда она полностью оснащена, расположен балда¬ хин, или навес, и поэтому тот, кто управляет лодкой, дол¬ жен находиться на возвышении, чтобы видеть поверх на¬ веса все, что делается впереди. Таковы причины, по кото¬ рым венецианская гондола управляется одним веслом, а гондольер при этом стоит на корме на маленькой, доволь¬ б* 115

но низкой полукруглой скамейке. Гондольер не гребет веслом, как это принято повсюду, а как бы отталкивается от воды. Этот способ гребли, когда гребец стоит на корме и тело его от усилия наклоняется вперед, а не назад, как на обычных лодках, можно часто видеть во всех портах Средиземного моря. Однако лодки, совершенно такой же, как гондола, не встретишь нигде, кроме Венеции. Стоячая поза гондольера требует, чтобы уключина, на которую опирается весло, находилась на определенной высоте; для этого у борта гондолы имеется особое устройство нужной высоты, сделанное из гнутого дерева, в котором есть две или три уключины, расположенные одна над другой, что¬ бы лодкой мог управлять гондольер любого роста и можно было в случае надобности увеличить или уменьшить шаг весла. Приходится очень часто перебрасывать весло с од¬ ной уключины на другую и так же часто менять направ¬ ление, поэтому весло движется в своем гнезде совершенно свободно; нужна большая ловкость, чтобы удержать его на месте, и нужно уметь точно рассчитывать силу , и ско¬ рость движения, чтобы, преодолев сопротивление воды, продвинуть лодку в нужном направлении. Поэтому мож¬ но сказать, что искусство гондольера одно из самых тон¬ ких в гребном деле, так как, помимо физической силы, он должен обладать необходимой ловкостью. Большой канал Венеции со всеми извивами имеет про¬ тяженность более лиги!, поэтому расстояние для пред¬ стоящих гонок было сокращено почти вдвое и местом старта назначили мост Риальто. К этому месту собрались все гондолы, управляемые теми, кто должен был размес¬ тить их. Зрители, которые прежде растянулись вдоль всего канала, теперь столпились между мостом и «Буцен- тавром», и вся узкая лента пути походила на аллею, окаймленную человеческими головами. Эта яркая, словно ожившая дорога являла собой внушительное зрелище, и сердца всех гонщиков забились сильнее, так как надежда, гордость и предвкушение победы овладели ими в эти ми¬ нуты. — Джино из Калабрии! — крикнул церемониймей¬ стер, который размещал гондолы. — Твое место справа. Занимай его, и да поможет тебе святой Януарий! 1 Л и г а — старая мера длины. Морская лига — 5,56 километра, сухопутная — 4,83 километра. 116

Слуга дона Камилло взялся за весло, и лодка изящно скользнула к указанному месту. — Ты пойдешь следующим, Энрико из Фузины. Мо¬ лись хорошенько своему падуанскому покровителю и со¬ берись с силами, так как никто еще никогда не увозил приз из Венеции. Затем он выкрикнул по порядку тех, чьи имена мы не упоминали, и разместил их бок о бок на середине канала. — Вот твое место, синьор, — продолжал он, склонив голову перед неизвестным гондольером, видимо убежден¬ ный в том, что под маской скрывается кто-нибудь из мо¬ лодых патрициев, потакающий капризу какой-нибудь взбалмошной красавицы. — Случай отвел тебе крайнее место слева. — Ты забыл позвать рыбака, — заметил человек в маске, ведя свою гондолу на место. — Этот упрямый и сумасбродный старик все же хочет показать свое честолюбие и свои лохмотья лучшему об¬ ществу Венеции? — Я могу стать и сзади, — робко сказал Антонио. — Возможно, кто-либо из гондольеров не захочет стоять ря¬ дом с бедным рыбаком, а несколько лишних ударов вес¬ лом не имеют значения в такой долгой гонке. — Тебе бы следовало довести свою скромность до так¬ тичности и остаться.. — Если вы разрешите, синьор, мне бы хотелось по¬ смотреть, что может святой Антоний сделать для старого рыбака, который неустанно молится ему утром и вече¬ ром целых шестьдесят лет. — Это твое право, и, если тебе так нравится, стано¬ вись позади всех. Ты все равно на этом месте и оста¬ нешься. Теперь, славные гондольеры, вспомните правила гонки и обратитесь с последней молитвой к вашим свя¬ тым покровителям. Нельзя пересекать дорогу друг .другу; нельзя прибегать к каким-либо уловкам — надейтесь на свои весла и на проворство своих рук; тот, кто выдви¬ нется из строя без причины, будет возвращен обратно, если только он не будет идти первым, а если кто-нибудь нарушит правила или как-либо иначе оскорбит патри¬ циев, тот будет задержан и наказан. Итак, ждите сиг¬ нала! Распорядитель, который сидел в хорошо оснащенной лодке, отплыл назад и разослал гонцов - расчистить путь