Дома меня ждал новый сюрприз. Дверь открыли родители с перекошенными от испуга лицами. Оказывается, у нас уже побывала полиция, расспрашивали обо мне. Пытались узнать, что мы с Данилой затеяли, и куда он спрятался от родителей.

Меня тут же принялись расспрашивать, но кроме того, что со мной произошло утром на лестнице, рассказывать было нечего. На вопрос, куда делся Данила, я только пожал плечами – мне откуда было знать? Мы были приятелями, поскольку жили по соседству. Общались не часто, поскольку учился он в другой школе – в том районе, откуда они с родителями переехали жить в наш дом.

Данила, на мой взгляд, был чересчур замкнутым и необщительным. Может, это на него так подействовал переезд? Ведь все его друзья и знакомые остались на прежнем месте. Мало кого бы обрадовала необходимость оставить родные места, где ты родился и провел большую часть своей жизни.

Помню как-то заходил я к нему за диском, у меня тогда компьютер полностью полетел, нахватавшись вирусов. Я знал, что Данила был большой гуру по компьютерам, и у него наверняка должны были быть приличные антивирусы. Он, конечно, не отказал – не только дал диск, но и сам покопался в моем ноутбуке, и почистил «вручную» оперативку.

Мне даже показалось, что он обрадовался тому, что я к нему обратился. И пока он чистил мне компьютер, я сделал кофе-глиссе. А потом мы пили на моей лоджии горячий напиток, смотрели вниз, где малышня возилась вокруг ракеты, сваренной из старых кусков арматуры.

— Ты никогда не задумывался о том, как на самом деле выглядит мир?– вдруг спросил он меня.

Я тогда искренне удивился, и спросил, что он имеет в виду.

— Ну, вот, что ты видишь сейчас?– спросил он.

«Свихнулся парень на своих компьютерах» – подумал я. И ответил:

— Что я вижу? Да, ничего особенного… Дворник улицу поливает, и, кстати, зря – думаю, что ночью пойдет дождь. Вон, какие тучи собираются! Детвора копается в песочнице, мамаши сидят рядом. А ты что видишь? Не тоже самое? – уже с легкой иронией в голосе спросил я.

— Тоже самое,–  усмехнулся Данила, видимо поняв, почему я улыбаюсь.— Но не только это. Я еще вижу тонкие светящиеся, разноцветные нити. От каждого ребенка к его собственной маме. Хочешь, скажу, где и чей ребенок?

Я перестал улыбаться, а по спине даже забегали мурашки.

— Ты это что, серьезно?– спросил я.

Ответить он не успел. В дверь зазвонили, и я пошел открывать дверь. Это вернулся с работы отец.

Данила быстро попрощался со мной, сославшись на какие-то важные дела, и ушел. Дело он свое сделал – компьютер с тех пор работал безотказно.

Вот и сейчас, первое что я сделал, переступив порог своей комнаты – включил машину. Осадок после разговора с родителями остался не очень приятный, было такое ощущение, словно они меня в чем-то подозревают. А ведь я знал не больше их!

Загрузилась привычная заставка – пейзаж какой-то удивительной гористой местности. Кажется, это была лунная поверхность. Ее мне также поставил Данила, где он ее раздобыл, я понятия не имел. Но мне жутко понравилась картинка, и я попросил оставить.

Ночник слабо освещал угол комнаты, где я сидел. Я развалился в кресле, и думал над событиями сегодняшнего дня – уж очень много всего произошло со мной. Кто смог бы мне все объяснить, почему именно со мной стали происходить эти удивительные вещи?

В этот момент произошло то, что заставило меня просто оцепенеть. Я вдруг заметил, что лунный пейзаж на экране моего компьютера ожил. Два вулканических кратера заморгали, узкая извилистая цепочка гор между ними стала похожа на нос, а черная впадина под скалами сделала судорожное движение, и… начала говорить.

— Ну, вот теперь нам никто не помешает спокойно поговорить!

Я молчал, и в наступившей тишине, кажется было слышно, как стучат мои зубы от страха. Это было уже слишком! С самого утра меня преследовали какие-то кошмары – мрачные и угрюмые полицейские на лестничной площадке, потом говорящие коты, призраки на спиритическом сеансе, прыгающие книги… а теперь вот еще и оживший компьютер.

— Бояться не надо,– сказал призрак, и подмигнул правым кратером. Кажется, даже впадина немного раздалась в стороны, в некое подобие улыбки.– Если это тебя пугает, могу принять любую другую форму.

Изображение на экране застыло, и тут же словно ветерок пробежался по моей комнате – задвигался на стене мой диплом в металлической рамке, который мне вручили после школьных соревнований по легкой атлетике. Качнулся и застыл тяжелый маятник в больших старинных и уже неработающих часах, оставшихся еще от деда. Слегка приподнялся, как от легкого дуновения, прикрепленный к двери плакат известного американского киноактера. И обежав комнату, ветерок вернулся ко мне, пригладив макушку на голове. А будильник, стоявший рядом на столе, слегка звякнул, и противный скрипучий голос произнес:

— Двадцать один час двадцать одна минута…

И, видимо, немного подумав, добавил:

— Время, которое мы имеем, это деньги, которых мы не имеем!

Во, дает! Я чуть со стула не упал. Не думал, что будильники читают книги! Эти слова, если не ошибаюсь, принадлежали самому Остапу Бендеру.

— Так лучше?– произнес все тот же скрипучий голос из динамика внутри будильника.– Это не так страшно?

В этот момент в дверь постучали, и на пороге показался папа.

— С кем ты разговариваешь?–  спросил он удивленно.

Я схватил будильник и прижал его к себе, стараясь заглушить динамик. Не хватало, чтобы родители узнали о том, что их сын беседует с будильником. Тогда лечение на ближайшие пару месяцев в психиатрическом отделении мне будет точно обеспечено!

К счастью, будильник замолчал, а на экране компьютера запустился видеофайл с боевиком, который я скачал вчера из интернета.

— Фильм смотрю,–  сказал я растерянно, и показал на экран.

— А-а-а…– протянул папа, и кивнул головой.– Ладно! Только не засиживайся до поздней ночи!

И он закрыл дверь.

Фух! Я выдохнул. Поседеешь с такими фокусами.

Видео выключилось так же внезапно, как и появилось. На экране снова показалась старая заставка. Правда, пейзаж тут же изменился. Теперь это был какой-то луг – два подсолнуха слабо шевелили листочками, покачиваясь из стороны в сторону, между ними расположился небольшой бугорок, а чуть ниже блистал в веселых лучах солнца, игривый ручеек. Картина маслом – как сказал бы ценитель живописи. Но и здесь, я увидел тоже самое – живое лицо, и тот же самый, пронизывающий меня насквозь, взгляд внимательных глаз.

— Лучше пусть будет так,– сказал я.– Только говорите потише. С ума можно сойти от таких приколов!

Подсолнухи качнулись вперед так, что зашелестели лепестки. Я понял, что это был знак согласия.

— Зачем все это нужно?– спросил я, немного помолчав.

— Кому? Что именно? Ну и каша у тебя в голове!

— Ну, вообще… все это. Чудеса разные.

— Нет никаких чудес, неужели ты этого не понял?

— То есть, как? Говорящий кот – это не чудеса? А читать мысли других – это тоже нормально для обычного человека?

— Для обычного, возможно и нет. Но ведь и не все люди умеют делать все, правда?

— Что-то я не пойму…

— Ну, вот, к примеру. Твой сосед сверху, художник. У него замечательные картины, и он вырезает из дерева удивительные фигурки.

— А откуда вы зна…– хотел спросить я, но осекся. Глупо было спрашивать после всего того, что случилось сегодня.– Ну, хорошо, предположим. И что?

— Вот тебе и ответ. А ты так можешь?

— Нет, я не могу.

— Правильно. Но если ты не можешь, и еще никто из твоих знакомых не может, а он может, значит, он что, ненормальный?

Тут до меня дошло, к чему был вопрос.

— Нормальный,– согласился я.– Значит, дело в таланте. Одному дано, а другому нет.

— Правильно. Только каждому человеку дается какой-то свой собственный талант при рождении. Это как подарок, поэтому он и называется «дар», то есть, то, что дается безвозмездно. Другое дело, кто и как этот талант использует, и использует ли вообще. Видишь ли, некоторые люди, до конца своей жизни не понимают в чем их талант, и много лет занимают чужое место, по праву не принадлежащее им.