Кристофер сказал короткую поздравительную речь и исчез с торжественного вечера, оставляя публику в надежных руках известных артистов, приглашенных за немалые деньги, и различных развлекательных шоу-программ. Ребята веселились на полную катушку. Забавно было видеть своих коллег в неофициальной обстановке – веселыми, пьяными, раскрепощенными.

– Майкл, ты чего скучаешь? Принести тебе что-нибудь из бара? – я поднял взгляд на невысокого парнишку – это был Тейлор Митчел из маркетингового отдела.

– Спасибо, Тейлор, не нужно, я плохо переношу алкоголь.

– Нет проблем, тогда сока или колы?

– Можно, спасибо!

– Держи, друг, – протягивая мне стакан и усаживаясь рядом, – мы с ребятами собираемся в бильярд, а потом сауну, ты с нами?

– Может чуть позже, – я попытался вымученно улыбнуться, отпивая напиток. «Странный вкус!» – Что это?

– Просто «кока», пей, – загадочно улыбнулся парень, похлопав меня по плечу, чуть поглаживая и задерживаясь чуть дольше положенного, – буду с нетерпением ждать тебя, Микки.

«Все же мне нужно было остаться дома» – в очередной раз за вечер с грустью подумал я, пригубив напиток. «Хм, какой все же странный привкус!»

– Ауч… – я попытался перевернуться и открыть глаза. Жарко, безумно жарко, душно и тесно. Пить, как же хочется пить. Черт, и голова раскалывается!

– Проснулся, алкоголик? – насмешливый шепот отозвался громовыми раскатами в моей голове, разбивая вдребезги остатки ускользающего осознания реальности.

Обхватив голову руками, плотно сжав виски, очень медленно, стараясь не растрясти и без того больную голову, я повернулся в сторону источника столько раздражающих звуков. Этот голос я узнал бы из тысячи, но сейчас мой мозг никак не мог сопоставить факт его нахождения в моей кровати, требуя неопровержимых доказательств.

Я развернулся и попытался сфокусировать взгляд. Кристофер лежал на боку, подперев голову рукой, на губах застыла милая приветствующая полуулыбка, однако в глазах сверкали озорные искорки нахальной усмешки. Я плавно скользнул взглядом по острым скулам, явно выраженному кадыку, отметив яркий засос на шее, выделяющимся мышцам груди и кубикам пресса, скрывающимся в складках белоснежных простыней. Медленно приподняв одеяло, подтверждая догадку довольно увесистым фактом «на лицо», перевел взгляд с его обнаженных загорелых ног на свое тело, казавшееся сейчас таким щуплым и белым, практически сливающимся с простынями.

Я опустил одеяло и присел на кровати:

– Та–а–ак! У меня сейчас только два вопроса, какого хрена тут происходит и что ты в таком виде делаешь в моей постели?

– Ну, во-первых, не я в твоей, а ты в моей. Оглянись, ты у меня в номере. Во-вторых, неужели ты совсем ничего не помнишь?

Я крепко зажмурился, активно растирая виски, отказываясь верить во все происходящее. Так, что тут происходит? Что тут было? Помню… а что, собственно, последнее я помню?

Я допивал странный напиток, принесенный Тейлором, после чего мне стало легко и весело. Вот же гад, он меня что, споить хотел? И что за хрень он мне туда подмешал? Дальнейшее путалось и всплывало в моем сознании отдельными вспышками воспоминаний.

Вот передо мной шесть стопок на два пальца: портвейн, ликер, джин, виски, клюквенный сок, водка – коктейль «Flibustier». Вроде бы это было участие в конкурсе «кто продержится дольше всех». К удивлению, я победил. Прошу бармена повторить коктейль.

Вот я надрывно, безбожно фальшивя и перевирая мотив, пою национальный гимн, запрыгнув на барную стойку, используя в качестве микрофона бутылку Black Jack Daniels. Кто-то начинает снимать на телефон.

Вот я, призывно виляя бедрами, скидываю рубашку, пропуская ее между ног, а спустя мгновение уже исполняю приватный танец на коленях у исполнительного директора рекламного отдела, пошло расстегивая ремень его брюк. Такого зажигательного стриптиза в компании еще не видели, я затмил даже приглашенных гостей. Все же надо будет поудалять все видео с телефонов.

Вот меня, как самого отвязного и веселого представителя сегодняшнего вечера, качают на руках, подбрасывая в воздух, провозгласив звездой вечеринки. Очередной тост именно за это. Прошу бармена повторить теперь уже мой любимый коктейль «Flibustier».

Вот я, хихикая, медленно ползу вдоль стенки на второй этаж с намерением высказать все, что накипело. Холодно, все же нужно было надеть рубашку!

В открывшемся проеме двери оба Кристофера выглядели весьма удивленными.

– Вот с вами обоими я и хотел поговорить, ик!

– Ты в курсе, что у тебя галстук на голове?

– А это не галстук, это пиратская повязка! – снимаю галстук и накидываю ему на шею, притягивая к себе, – как вы оба смеете меня игнолиро… игнорило… тьфу, игнорировать?

– Я же обещал, что не буду больше тебя целовать, пока ты сам этого не захочешь.

– Не будешь? – в моем голосе прозвучала обида.

– Но ты же пришел, – нежная рука скользнула по моей щеке.

– А ты все равно меня не целуешь, – я надул губы.

– Я хочу, чтобы ты это сделал сам.

Без раздумий притягиваю его к себе, обвивая руками, припечатывая к стене и впиваясь губами. Целуемся долго и страстно, пока в легких не заканчивается кислород.

– Извини, малыш, но я был бы круглым идиотом, если бы даже не попытался воспользоваться ситуацией, – оторвавшись от моих губ, подхватывает меня за бедра, захлопывая дверь и швыряя на кровать.

Дальше все как в тумане: крепкие объятия, жадные поцелуи, нежные ласки его рук, блуждающих по моему телу. И я жарко отвечаю на каждое его прикосновение, кусая и царапая плечи и спину. Громко стону, выкрикивая его имя, не в силах сдержать эмоции.

Провал. Изо всех сил напрягаю память, пытаясь выловить осколки воспоминаний, но дальше только пустота.

Все это время он с нескрываемой улыбкой наблюдал за сменой эмоций на моем лице по мере того, как я по крупицам восстанавливал события минувшей ночи.

– Ну что, вспомнил?

– Ты… ты маньяк и насильник! Ты воспользовался ситуацией, – я вскочил с кровати, закутываясь в простынь.

– А вчера ты кричал совсем другое, что-то типа «Да, да, еще, не останавливайся!»

– Извращенец! Быть такого не может, ты все врешь!

– Да неужели? – он перевернулся на живот, демонстрируя мне яркие алые следы от ногтей по всей спине. – У тебя, кстати, на правой ягодице такая милая родинка в форме сердечка!

Я недоверчиво подошел к зеркалу, оголяя указанную часть тела и пытаясь вывернуться из-за плеча, чтобы найти родинку.