Шокированный полученной новостью, и решив более не выводить из себя Стаса. Портанулся в подъезд родительского дома. Подойдя к квартире и услышав перебранку матери с братом, понял, что находится в Основе. Но, сейчас, мне было плевать на опасность, и я нажал кнопку звонка.

Дверь резко распахнулась и в комнату ввалились четверо незнакомых мужиков. В сознании, мгновенно окутывающемся туманом, успела мелькнуть мысль: «Что-то вкололи…»

…Холодно и сыро. Пробивающийся сквозь веки свет, и каждый шорох отдавался болью в затылке и висках девушки. Голова закинута назад. Шею свело от длительного пребывания в неудобной позе, но пошевелиться Алина боялась.

— Ожила, — констатировал незнакомый мужской голос.

Алине хотелось огрызнуться, но накатившая волна головной боли, позволила лишь скрипнуть зубами в ответ.

В лицо хлестанул поток холодной воды, беспрепятственно падающий на грудь, живот и бедра. Превозмогая тупую боль в затылке, девушка открыла глаза.

— Чёрт… — пробормотала она.

Звук собственного голоса, заставил болезненно скривиться.

— Теперь точно ожила, — констатировал кто-то за её спиной.

Каждое слово отзывалось ударами молоточков в висках.

— Моя голова, — простонала девушка.

— На, выпей. Отпустит немного, — произнёс незнакомый мужской голос.

Алина ощутила что-то в руке. На автопилоте проглотив таблетку, вцепилась в появившуюся перед лицом пластиковую бутыль. Вскоре сковывающие голову тиски ослабили хватку. Девушка окинула взглядом помещение: квадратов двадцать, кресло на котором она сидит — единственный предмет интерьера, стены и пол отделаны кафельной плиткой, высокий навесной потолок со встроенными неоновыми лампами, глазки видеокамер на стенах. «Словно в морг попала» — мелькнула мысль.

— Теперь вы в состоянии говорить? — раздался тот же голос, обладатель которого держался за её спиной, оставаясь инкогнито.

— Что вам надо? — выдавила девушка, горло несмотря на количество выпитой воды было пересохшим.

— Вы поддерживаете отношения с… — новый приступ боли вызванной громким голосом заглушил слова. — Вам это имя ни о чём не говорит? — по-своему истолковал молчание допрашивающий. — Ну, допустим, что фамилию и отчество вы действительно не знаете, но имя: «Д М И Т Р И Й», — раздельно произнёс он и перед Алиной появилось фото.

— Дима? — произнесла она, понимая, что нельзя этого было делать, но язык словно жил своей отдельной жизнью.

— Именно. Как с ним можно связаться?

— Никак.

— Когда вы виделись в последний раз?

— Третьего числа…

— А после? — перебив, спросил мужчина.

— Я его не видела.

— Вы поддерживали связь через скайп?

— Нет.

— Но, знакомы вы давно, так как он находится у вас в контактах уже почти четыре года.

Девушка промолчала, не понимая, что ей нужно отвечать и вопрос ли — это вообще?

— Сегодня вам поступал звонок, это был он?

— Нет, — соврала она.

Рядом пискнул какой-то прибор.

— Странно. Наше оборудование считает иначе, да и это…

«Алё… да… Дима?» — услышала Алина свой голос на записи.

— Вы продолжите отрицать, что разговаривали именно с интересующим нас объектом?

Девушка растерялась. Не хотелось подставлять Диму, но с их техническими возможностями врать бесполезно. Поразмышлять ей не дали. Посыпался град вопросов и утверждений.

— Как вы уже поняли, нам известно о вашей связи с интересующим нас объектом. Как и причастность к тому, что некоторым членам одной всем нам известной группы удалось скрыться.

— Это дело времени, — произнёс другой голос.

— Ребёнок его? Не желаете отвечать? Ну что же придётся провести экспертизу плода, — жёстко добавил мужчина.

— Отпустите меня, — пробормотала девушка.

«Что же это творится в моей жизни? Второй раз за два месяца оказываюсь в плену и оба раза из-за него…»

— Рано или поздно он выйдет на вас.

— Не факт.

— Ради той, что носит его ребёнка — появится, — заверил мужчина.

— Он не знает.

Сейчас Алина как никогда прежде хотела, чтобы Дима и правда нашёл её и спас. Забрал прочь от этого сумасшествия.

— Даже так? Поймите, в поимке этого человека заинтересованы спецслужбы нескольких государств и представители некоторых крупных криминальных группировок. Он не сможет сидеть в засаде вечно, и для него будет лучше, если попадёт именно к нам.

— Лучше? — с сомнением повторила девушка.

— Именно. Поэтому советую подумать над моими вопросами, — произнёс мужчина, собираясь покинуть помещение. — И да… возможно для вас будет дополнительным стимулом информация о том, что некая Денисова Ольга Вячеславовна находится у нас, и многое уже поведала за последние две недели.

— Я ничем не могу вам помочь, — прошептала Алина, пересохшее горло уже начинало болеть.

Скрипнула закрываясь дверь, раздался тихий скрежет замка и помещение погрузилось в тишину. «И Оля оказывается здесь, а я на неё злилась», — корила себя девушка. «Надумала всяких гадостей, а она давно тут и неизвестно, что с ней. Очевидно, Дима заметил неладное и начал её искать…» — ревность накатила новой волной: «Как он заметил её отсутствие? Значит, они общались…»

Обида сжала измученное пересохшее горло, глаза застелила предательская пелена слез. Она плакала, не стесняясь следящих за каждым её движением камер. Во рту появился сладковато-кисловатый привкус обиды. «Возможно, Оля понятия не имела о том, что он ею заинтересовался…» — оправдывая подругу, пыталась утешить себя девушка.

Какое-то время мне было не до размышлений. Видя моё состояние, Славка отбился от излишнего внимания матери и, затащив в комнату, вручил бутылку пива.

— Проблемы? — догадался он.

— Не то слово, — согласился я и чуть ли не залпом осушил всю бутылку.

— Оп! Такого за тобой не припоминаю, — удивился брат. — С работой что-то? Хотя, о чём я говорю. Неужели личная жизнь косячит? — и заметив слабый кивок, завёлся: — Тебе моего примера мало было? Я у матери опять, как видишь. Теперь и ты, поджав хвост, сюда примчишься?

— Да иди ты, — зло фыркнул я, и тут из меня буквально полилось: — Она не сказала, что беременна! А я отец! Я имею право знать!

— Ну, бывает, — пожал плечами братец. — Редко, но случается и такое, насильно мил не будешь…

— Ты не понимаешь!

— Всё я прекрасно понимаю, не первый день женат.

— Она пропала… — пробормотал я и взял ещё одну бутылку.

— Ушла?

— Нет. Именно пропала.

— А с чего ты взял-то, что пропала?

— Говорю, значит, знаю, — отвечаю, и так противно на душе — ну вот во что я превращаюсь, а?

Славка очевидно сложил два плюс два, припомнил что я в последнее время действительно слишком часто пересекался с различными службами и группировками, и выдал до ужаса информативное, и совершенно не утешительное:

— Мда уж, ситуевина… — пробормотал старший. — Они могли выяснить вашу связь, и её использовали в качестве наживки.

— Опять в качестве наживки, — вздыхаю. — И опять я на неё клюну. Только узнать бы где искать.

Какое-то время в комнате висела тишина, лишь из-за двери доносились возгласы из какого-то ток-шоу, и звонкие вопли матери, старающейся перекричать телевизор, болтая с кем-то по телефону.

— Всё из-за меня… — выдохнул я и замолчал, оставив брату, возможность высказать, всё что он думает.

Пили до глубокой ночи и отключились там же, благо по каким-то непонятным причинам никто не ворвался в квартиру и никого не скрутил, но от этого на утро легче не стало. Да и высиживать здесь дальше смысла не было. Выговорился и то хорошо, хоть дело с мёртвой точки и не стронулось, но чуток полегчало всё же.

— Долг зовёт, — произнёс я и покинул родной дом.

— У тебя уже привычка сваливаться на голову без предупреждения, — буркнул брат.

Сознательно рискуя, вышел из дома и, пройдясь до конца улицы, заметил открытый подъезд. Откуда и перенёсся в Отражение.