Состояние не из лучших: голова раскалывается, душа болит, во рту кошки нагадили. Оказавшись всё в том же бунгало, в Селене, где какое-то время жила Алина, упал на кровать, и уткнувшись носом в подушку, которая кажется ещё хранила её запах, задумался.

Господи, сколько же всего навалилось. Надо ребят выручать, ведь их укрытие из-за периодической активности Стаса и Макса рано или поздно будет раскрыто. А, перенести не удаётся. Ольга и Алька пропали. Стас что-то говорил о возможном, тотальном для всего человечества безумии, которое мог сотворить обладатель первого найденного мной амулета. И о необходимости его раздобыть…

— Бл… Мне ещё человечество спасать не хватало! — в сердцах выругался, зашвырнув подушку подальше.

Вроде с тем артефактом у меня новые способности откроются. Вот только как узнать где он или кто им владеет? Девчонок надо разыскать. Ещё и ребёнок. Никогда прежде не представлял себя в роли отца, а сейчас… сейчас буквально жаждал им стать. Неприятно ощущать себя глупым мальчишкой, на которого возложили обязанности супермена и ждут, когда же он спасёт всех в отдельности и весь мир в целом.

Минула неделя, но не по одному из вопросов ясности не прибавилось. Девушки так и не появились, лишь укрепив предположения группы об их захвате.

— Я какую-то хрень у себя на компе выловил, — произнёс Стас в один из моих визитов в их временный лагерь. — С трудом её блокировал, но удалить не удалось, и что она делала неизвестно, — признался он. — Мы вот подумали, не стоит ли нам сменить место жительства?

— Лучше потренируемся, мей би в этот раз удастся вас перенести, у меня кой-какие идеи появились, — произнёс я, ведь накануне действительно кое до чего додумался, осталось только опробовать.

— Давай проверим, — воодушевился компьютерщик.

Полдня мы терпеливо повторяли попытки переноса и… победили! К вечеру вся группа была в Отражении, что послужило поводом для маленького праздника, в том числе и для меня. Хоть я и устала как неведомо кто, но зато с моих плеч свалился немалый камень.

Осталось разыскать и изъять первый артефакт и найти подруг. Этот список как ни крути был уже несколько покороче.

Народ решил обосноваться на одном из курортов на Капри. Шикарный выбор, тут уж не поспоришь: море, богатая флора и фауна, тёплый климат, да и вообще места неимоверно живописные. Перенестись туда внутри мира не составляло труда, стоило лишь увидеть это место на одной из найденных Стасом картинок. Выбрали они один из шикарнейших курортных отелей.

Здесь открылись и новые возможности для добычи данных. Вся группа тут же подключилась к расследованию. Получаемые данные датировались почти двухмесячной давностью, но прогресс был на лицо. Через неделю кропотливой работы и постоянных переносов из места в место, ребята выяснили, кто на тот момент обладал амулетом. Человек оказался далеко непростой, что не удивительно. Проникнуть к нему, минуя охрану, сложно было даже для меня.

Стас обновил компьютерный арсенал, и был готов к возобновлению работы в основном мире, благо схему переноса живых существ мы теперь отработали. Требовалось вычислить перемещения объекта. Из Отражения это сделать было невозможно по определению. Сергей нарыл материалы, имевшиеся в распоряжении спецслужб на момент моего первого перемещения в этот мир.

— Получить амулет, если он уже активирован, можно только одним способом: убить носителя и превратить в тлен его тело, — поделился полученными знаниями Макс.

— Мне его ещё и завалить надо? А если он вообще не причём?

— Ты его нам доставь, мы что-нибудь придумаем, — кровожадно ухмыльнувшись, ответила Оксана, лишний раз доказав коварство женской натуры.

— Зато твой артефакт может сменить владельца, только в случае естественной физиологической смерти, в противном случае он исчезнет. Соответственно твоей жизни угрозы нет. Вот они голову и ломают, как склонить тебя к сотрудничеству, — продолжил сыпать предположениями Макс.

— А для них все способы хороши. И Алина вполне подходит, в роли стимула.

К середине октября, Макс и Стас, изменив имидж, уже под новыми личинами и документами обживались в Основе. Не забывая при этом продолжать расследование.

С Олиными родителями, решили больше не связываться, не желая лишний раз бередить рану. Хотя и видно было, что Макс не находит себе места. Девушка явно запала слишком глубоко в его душу.

Ещё один визит в квартиру Алины, почти ничего не дал. Воды в ванной уже не было, в комнате царил порядок, а на столе лежала записка: «Аль, куда ты опять пропала? Я все больницы обзвонила! Надеюсь, ничего плохого не произошло? Как появишься — позвони, я волнуюсь. Мама». А я стоял как идиот, держа в руках листочек бумаги и скрипел зубами от осознания своей беспомощности.

Холод и сырость. Придя в себя, Алина поёжилась. Движение отозвалось щемящей болью во всём теле. Жутко хотелось в туалет, кости ломило от холода, а мысль о еде отзывалась острой болью в желудке. В помещении находилось трое мужчин. Снова вопросы, на которые не было ответов, и вновь спасительный туман накрыл сознание, спасая от допроса.

Придя в сознание, она обнаружила, что лежит на матраце, уже в другом помещении. Неподалёку от нехитрой лежанки на подносе стоит графин с водой, стакан и что-то из еды, а в дальнем углу предусмотрительно поставлено ведро.

Слюна заполнила рот, вызывая тошноту. Глаза девушки лихорадочно бегали, мозг лихорадочно соображал: чего хочется больше? Схватив кусок хлеба, потянулась за водой, но мочевой пузырь пронзила жуткая боль. Застонав, Алина плавно опустилась обратно на матрац, и немного придя в себя, осторожно, стараясь не причинять себе новых страданий, поползла к ведру. Кое-как устроившись над посудиной, девушка с непроизвольно выступающими на глазах слезами мучительно облегчилась и, загибаясь от непрекращающейся рези внизу живота, добралась до матраца.

Окружающий мир пошёл пятнами. Какое-то время она лежала, боясь пошевелиться. Как только боль притупилась, Алина жадно присосалась к графину, ощущая, как потоки живительной влаги смачивают горло и пищевод. Стоило утолить основные потребности организма и вновь начало клонить в сон.

Время текло. Она приходила в себя во время очередных допросов или порой просыпалась от холода или по нужде, после чего вновь усыпала или теряла сознание. День был или ночь и сколько времени минуло с момента пленения, она не знала. Если в первые дни ещё теплилась надежда на то, что, вот сейчас появится прекрасный принц и спасет, то теперь девушка перестала верить в сказки и надеяться на чудо.

Она уже не была уверена, хочет ли жить — настолько устала от полусуществования, когда сил не хватает даже на мысленное сосредоточение, не говоря уже о попытках освобождения. О маме она старалась не вспоминать, от осознания того, что та волнуется легче не становилось.

«Что меня ждет? На что надеяться? Дима? Обещал вернуться при расставании, и я поверила. И что? Нелепый телефонный разговор. Обещание перезвонить. В результате, неизвестно сколько времени нахожусь здесь. Во мне растёт его ребёнок, а он ни сном, ни духом. Да и что теперь родится, после пережитых нервных срывов, переохлаждений, голода и вообще физического и эмоционального истощения? Хотя… в блокаду у людей состояние не лучше было, и рожали же!» — тут же одёрнула она себя.

— Аля, — послышался сквозь сон знакомый голос.

Девушка открыла глаза и уставилась на сидящую рядом на матраце подругу.

— Ты? — недоверчиво потирая глаза, спросила она.

Оля выглядела замучено: сальные волосы сбились спутанными прядями, она сильно исхудала, под глазами залегли тени. «Да уж, наверное, я смотрюсь не менее живописно», — пронеслась мысль. И тут же почувствовался собственный, неприятный запах грязных волос и давно немытого тела, к которому за последнее время уже привыкла и не замечала.

— Не знала, что и ты здесь, — произнесла гостья. — Давно?

Алина в ответ лишь неопределённо пожала плечами. На этот вопрос она уже давненько не могла ответить. День и ночь слились воедино, за неимением часов или хотя бы окон в помещении о времени можно было только догадываться. В итоге, она даже примерно не могла предположить сроки своего пребывания здесь.