Давление же на спинной мозг опухоли или межпозвоночного диска не могло бы так быстро прийти в норму, как произошло в случае первого заболевания, либо непременно проявилось бы снова в течение дальнейших 27 лет жизни короля. В четырнадцатом веке могли уже быть и инфекционные или токсические причины воспаления, и если о них нет упоминаний в исторических источниках, так это, вероятно, потому, что они были редкостью; и сегодня это не такая уже частая болезнь. А при уровне средневековой медицины мы можем узнать о ней только в тех редких случаях, когда она постигла коронованную особу.

Карл IV скончался в ноябре 1378 года от "прыгающей горячки" -- скорее всего, от бронхопневмонии. Как установлено в 1978 году, ее причиной был перелом шейки бедренной кости.

Как бы то ни было, насколько нам удалось установить, "дело Карла IV" -один из первых -- если вообще не первый -- случай веского подозрения полирадикулоневрита.

На этом можно поставить точку за нашим скромным вкладом в историю болезни величайшего чешского короля. И хотя мы приоткрыли вам "некоролевскую" сторону его жизни, надеемся, вы все же согласитесь, что это нисколько не умалило той роли, которую Карл IV столь исключительным образом сыграл в нашей истории.

ВАЦЛАВ IV

"Ребенком он стал королем; по-детски, к сожалению, правил и во взрослом возрасте: благодушно и справедливо, пока страсти необузданные не сбили его с истинного пути, и стал он королевствовать не как муж, а по своему капризу и своенравно, как каждый слабый человек, который выглядеть сильным хочет". Франтишек ПАЛАЦКИЙ. ИСТОРИЯ НАРОДА ЧЕШСКОГО В ЧЕХИИ И МОРАВИИ

Вацлав IV наглядно опровергает пословицу о яблоке, падающем недалеко от яблони. Он стал яблоком, которое закатилось от Карлова древа изрядно далеко. Впрочем, будем справедливы: быть сыном великого отца всегда нелегко. От такого сына обычно ждут, что он не только сравняется величием с отцом, но и превзойдет его.

Прежде всего, Вацлав не унаследовал от своего отца упорства, рассудительности и дипломатического таланта. Вместе с тем его образ, донесенный до нас историей и традициями, во многом искажен. Дело в том, что его обуславливают, а иногда и затмевают, драматические события той эпохи, полной противоречий и поворотов, которые характерны прежде всего для второй половины правления Вацлава IV, длившегося сорок один год. Возникает вопрос: а сумел бы любой другой правитель, не исключая знаменитого отца Вацлава, достойно справиться со своей миссией в такую эпоху?

На проблематичность справедливой характеристики этого чешского короля объективно указывает тот же Палацкий, который пишет:

"О моральном облике и всей личности Вацлава IV, к сожалению, никто из его современников не оставил достаточно верного и с натуры написанного образа; до нас дошли отрывочные суждения и рассказы, по большей части предвзятые и принадлежащие людям, которые, лично общаясь с королем, отзывались о нем на основании собственного опыта и собственного взгляда. Те же страсти, которые в ходе его 41-летнего правления стали причиной того великого раздвоения, в котором до сих пор находится западное христианство, породили и противоречащие друг другу заключения о характере и поведении короля Вацлава как среди современников, так и среди потомков. Это привело к тому, что если, с одной стороны, большинство писателей изображало его низким пьяницей и бессмысленным буяном, то, с другой стороны, нашлись голоса, отмечавшие в нем весьма разумно мыслящего мученика, поддавшегося на свою беду ненависти злых людей..."

ДВА РИМСКИХ ПАПЫ И ТРИ ГОЛОСА. Период правления Вацлава IV (1378--1479) был чем угодно, но только не идиллией. Когда восемнадцатилетним юношей он вступил на чешский трон, положение чешского государства во многом было прекрасным. Его территории, благодаря Карлу IV, почти удвоились; чешский король считался одновременно королем римским (императором он становился только после коронации в Риме); увеличился международный престиж чешского королевства благодаря "брачной" политике отца Вацлава: младший сын Карла Сигизмунд получил в приданое жены венгерскую корону, а дочь Анна вышла замуж за английского короля Ричарда II. После вступления на престол правой рукой молодого чешского короля Вацлава IV был коронный совет во главе с князем Пршемыславом Тешинским, в который входил многие опытные земские и имперские чиновники, в частности Ян из Стршеды.

С другой стороны, здесь с самого начала имелись и неблагоприятные обстоятельства. Прежде всего, двойное папство, которое отравляло уже и последние дни жизни отца Вацлава. Во главе католиков стояли в то время два папы римских -- один в Риме, второй -- в Авиньоне, а почти вся церковь была охвачена глубоким нравственным разложением. Ее кульминацией можно назвать понтификат антипапы Урбана VI (1378--1389), на счет которого (или, скорее, на счет болезни которого) приписываются десятки преступлений против человечности, коварные убийства епископов и кардиналов, еще чаще -обвинение их в ереси и присуждение к сожжению, не говоря уж о продаже индульгенций, пребенд и других способов накопления церковных богатств. Об Урбане VI известно, что он страдал манией величия, усугубленной к тому же манией преследования, что гнало его от убийства к убийству. Он был болен паранойей -- хроническим заболеванием, не так уж часто встречающимся среди душевнобольных. Сегодня оно даже поддается лечению. Однако паранойя, постигшая человека, обладающего большой властью, может обернуться для других настоящей катастрофой, как это и произошло в случае Урбана VI.

Сначала Вацлав IV встал на сторону папы римского, что привело к разрыву с Францией, стоящей, разумеется, на позициях папы авиньонского. Одна за другой следовали войны и столкновения внутри "священной римско-германской империи", в которые то и дело вовлекался Вацлав. Кроме того, папа римский, которого признавал Вацлав, отказывался подтвердить его претензии на римский престол. Поэтому Вацлав IV требовал (будучи в этом не одинок), чтобы проблема двойного папства была решена отставкой обоих пап и избранием нового, единственного папы. Против этого выступил пражский университет, точнее, его немецкое большинство, которое продолжало оставаться на стороне папы римского. Следствием этого стало издание в январе 1409 года Вацлавом IV так называемого Декрета кутногорского, по которому у иностранцев отнимались, а чешскому народу давались голоса. Тем самым Вацлав завершил дело своего великого отца (при основании университета его академическое общество делилось на национальности: баварцев, саксонцев, поляков и чехов, то есть два славянских народа против двух германских. Однако в результате постепенного онемечивания Силезии "польский" голос превратился по существу в третий германский голос, и чешский народ оказался таким образом в своем собственном университете в меньшинстве).

Хотя мотивом такого решения Вацлава не был ни ярко выраженный патриотизм, ни национальное самосознание, как это истолковывалось иногда романтической и возрожденческой литературой, издание Декрета кутногорского, несомненно, явилось самым значимым актом его правления. Кто бы ни разработал этот документ, главным остается то, что Вацлав его подписал. Многие места этого "Декрета" не раз находили свое подтверждение в нашей истории. Например:

"Поскольку народ немецкий не имеет никакого права для проживания в королевстве Чешском, а притом в различных делах пражского обучения... присвоил себе три голоса в решениях, в то время как народ чешский, королевства истинный наследник, имеет единственный голос... приказываем вам этим декретом строго и властно... чтобы народ чешский во всех советах, судах, экзаменах, выборах и в любых других делах и разбирательствах... к трем голосам всегда допущен был и отныне и навсегда пользовался привилегией этих голосов..."

Издание декрета способствовало очехиванию Праги тех лет, так как вместе с профессорами и студентами из Праги в Лейпциг и Краков переселились и многие немецкие купцы, ремесленники и чиновники, так или иначе пользовавшиеся прежде льготой "трех голосов".